События с компанией "Мечел" могут говорить о том, что отношения власти и бизнеса находятся в некой реперной точке. Правила игры меняются. Скорее всего, речь будет идти не о законодательных переменах (хотя они вполне вероятны и уже есть информация о подготовке ряда законопроектов, но в данном случае это не так важно). Важнее перемены внутри фактических механизмов взаимодействия власти, бизнеса и общества. В старых правилах для большинства бизнесменов было табу на политику, нефть и газ. И те, кто находился вне этого табуированного поля, знали, что в определенных рамках они могут играть сами. Теперь рамки, внутри которых бизнес может не опасаться вмешательства "Большого брата", сужаются. В результате за действия, которые еще недавно не приветствовались, но были вполне распространены, к ним могут и "доктора прислать".

Причин подобного рода перемен можно назвать несколько: необходимость изменения взаимодействия по линии "бизнес - власть" ввиду перемен в самой власти. В России очень давно не было политического премьера, а премьера, чья популярность выше президентской, не было вовсе. Мало того, этот премьер вникает в экономику, что он всем наглядно и продемонстрировал. Вторая причина - это то, что на правительство Владимира Путина население возлагает куда большие надежды, чем на все предыдущие кабинеты министров. Надежды же эти связаны с улучшением собственного благосостояния, которое для большинства населения определяется ростом или снижением цен на товары и услуги. Таким образом, правительству необходимы новые правила взаимодействия с бизнесом, где оно (правительство) смогло бы эффективней, чем сейчас, контролировать инфляционные процессы.

Уже почти неделю экспертное сообщество задается вопросом, какие последствия будут у "дела "Мечела" и что стоит за жесткими высказываниями премьер-министра Владимира Путина. С одной стороны, Федеральная антимонопольная служба (ФАС) возбудила дело против "Мечела" еще в середине июня. 30 июля 2008 года аналогичные претензии (о наличии признаков нарушения антимонопольного законодательства) ФАС предъявила еще двум компаниям: ООО "Распадский уголь" и "Евраз Холдинг". Так что вполне можно предполагать, что "шумная" кампания не что иное, как "конфликт" внутри металлургической отрасли. Где заявления премьер-министра есть ничто иное как способ восстановить порядок и справедливость.

С другой стороны, наиболее важна не суть, а форма сделанных Владимиром Путиным заявлений. Представляется, что для обычной нормализации отношений внутри отрасли премьер вполне мог дать личные распоряжения ФАС и другим органам активизировать работу в отношении компании "Мечел" и других "акторов" этого рынка. Вполне вероятно, что в этом случае на рынке российских ценных бумаг не произошло бы столь серьезного снижения котировок, как это случилось после заявлений главы российского правительства.

Напомним, что 24 июля премьер-министр России Владимир Путин на совещании в Нижнем Новгороде выразил недовольство сбытовой политикой компании "Мечел" и попросил ФАС и следственный комитет Генпрокуратуры проверить компанию на предмет искусственного завышения цен на продукцию на внутреннем рынке. Тогда же прозвучало и уже ставшее крылатым "конечно, болезнь есть болезнь, но я думаю, что Игорь Владимирович должен как можно быстрее поправиться - иначе к нему доктора придется послать". После заявлений российского премьера на рынке ценных бумаг началось стремительное падение котировок. Индекс РТС потерял за день 5,58 закрылся на уровне 1951,29 пункта, а ММВБ рухнул на 5,49 и составил 1 487,10 пунктов. И тот и другой показатель являются психологически важными чертами. Торги по некоторым инструментам на ФОРТС (фьючерсы и опционы на РТС) были фактически приостановлены, так как бумаги достигли нижней границы допустимых отклонений в цене. Такого на российском рынке не было с 1998 года.

Вряд ли российский премьер делал громкие заявления с целью проверить рынок российских бумаг на прочность. Однако публичный формат и резкий стиль высказываний очень подходят для трансляции месседжа широкой аудитории. Гораздо более широкой, чем чиновники ФАС. Возможно, посыл был адресован не только им, но также бизнесу, ряду представителей власти и обществу одновременно. Вполне вероятно, что все это может свидетельствовать о том, что между властью и бизнесом ближайшее время будут установлены новые правила игры.

Активизация деятельности ФАС может говорить о намерении государства бороться с так называемыми внешними офшорами. Помимо упомянутых металлургов есть дела и по компаниям топливно-энергетического комплекса. Так 23 июля 2008 года по результатам проверки обоснованности роста цен на авиационный керосин Нижегородским УФАС России было возбуждено дело в отношении ООО "ЛУКОЙЛ-Нижегороднефтеоргсинтез" и ООО "ЛУКОЙЛ-Аэро". Эти компании подозреваются в необоснованном увеличении цен на авиационный керосин. (О монопольном сговоре на рынке авиационного керосина также делал заявления Владимир Путин.) Рассмотреть дела в отношении "ЛУКОЙЛ-Нижегороднефтеоргсинтез" и "ЛУКОЙЛ-Аэро" Нижегородское управление ФАС России должно уже 21 августа.

О том, что не только чиновники и бизнес-сообщество, но широкая общественность должны были стать получателями информации о новых подходах и взаимоотношениях государства и бизнеса, говорят и другие, не менее яркие заявления премьера Владимира Путина. В частности, незадолго до обещания "послать врачей" к Игорю Зюзину Владимир Путин заявил, что в случае "безответственного поведения бизнеса - из желудка все достану и раздам бедным". И "доктора", и обещания залезть безответственным бизнесменам в желудки - заявления, которые по своей экспрессии сравнимы с предвыборным "мочить в сортире" и относительно недавним "пахал, как раб на галерах".

Привлечение к проблеме общественного внимания может, конечно, и не нести дополнительной смысловой нагрузки, кроме обычной демонстрации обществу работоспособности власти. А также демонстрации проблем, с которыми власти проходится бороться.

Хотя большинство населения с трудом представляет себе, что такое коксующийся уголь, о том, что цены на внутреннем рынке растут, это население очень хорошо понимает и ощущает на собственном кармане. Таким образом, на уровне общественного восприятия "дело Мечела" выглядит не столько конфликтом интересов, сколько деятельностью правительства направленной против роста цен. Об этом может свидетельствовать тот факт, что ФАС уже поручено разобраться с ценами не только на уголь и металлы, и топливо, но и на молоко. Вероятно, властью ставится задача за счет повышения общественного интереса к проблеме роста цен создать дополнительное давление на ФАС и другие ответственные структуры. Поскольку в этом случае премьер-министр сможет с них спрашивать не только от себя лично, но и от имени населения.

Одновременно борьбе с инфляцией придается конкретная форма. Инфляция - это уже не термин из учебника экономики, а конкретные дела и компании. Решение проблемы инфляции выходит из финансовой сферы, слабо понятной обывателю, в реальный сектор. Такая конкретная борьба всегда лучше воспринимается населением. Да и для участников рынка все тоже приобретает конкретные формы и, возможно, удерживает некоторых из них от потенциальных ценовых и монопольных сговоров. Напомним, что с начала года инфляция уже составила 9,3%, а по прогнозам МЭРТ, она за весь год не должна превысить 11,8%. И это уже скорректированные данные: изначально Минэкономразвития обещал, что инфляция не превысит 10,5%. Разговоры об инфляции как таковые все еще остаются важной публичной "страшилкой", лишним напоминанием о которой станет грядущий юбилей дефолта 1998 года.

Представляется, что, даже если никакой новой формулы взаимоотношения власти и бизнеса пока нет, а заявления российского премьера направлены исключительно на встряску ФАС и на то, чтобы продемонстрировать бизнесу, какие схемы отныне будут активно блокироваться, дальнейшее построение новой системы взаимодействия власти и бизнеса на всех уровнях все же вполне вероятно. И дело здесь даже не задумках высшего руководства, а в некоторых особенностях вертикали власти. А также в яркой харизме нового премьера.

Дело в том, что у части наших чиновников, причем далеко не самого высокого ранга, некоторое время назад появилась привычка "копировать" действия и слова Владимира Путина и других высших руководителей. Причем копировать не буквально, а так, как они могут это сделать на своем уровне. Очевидна трансляция как ценностей, так и стилевых особенностей менеджмента сверху вниз по вертикали власти, зачастую оборачивающаяся тривиальным обезьянничаньем. Вполне можно предположить, что некоторые чиновники захотят "проверить ценообразование" на товары и услуги на подконтрольных им территориях, где "Мечел" - это не крупный комбинат, а оптовый ларек. Проверить с тем, чтобы там не было "перекосов" и "монопольного сговора" о цене за бутылку пива.

Если в деле проверки бизнесменов на местах чиновники проявят большое усердие, то бизнес рискует получить рост количества ревизий и проверок. Тогда мы сможем еще раз процитировать знаменитую фразу бывшего российского премьера, а ныне посла России в Украине Виктора Черномырдина: "Хотели как лучше, а получилось как всегда". Ведь вместо послаблений малому и среднему бизнесу в виде уменьшения количества проверок, которые обещал Дмитрий Медведев, картина может оказаться обратной. Ведь другие механизмы получения информации о ценообразовании и прочих вещах на местах могут и отсутствовать.

Тем не менее вполне вероятно, что ввиду периода летних отпусков руководители на местах не кинутся повторять слова Владимира Путина и действия ФАС в отношении компаний, работающих на подконтрольных им территориях. А разгоревшийся скандал послужит лишь катализатором для действий федеральной антимонопольной службы и бизнеса в деле соответствия их деятельности законодательству РФ. В то время как рынок ценных бумаг стабилизируется и отыграет потерянные за несколько дней позиции. Так, после заявлений 29 июля первого вице-премьера РФ Игоря Шувалова о том, что "дело ЮКОСА" в случае с "Мечелом" не повторится, акции металлургической компании выросли на 14%.

Что касается борьбы с инфляцией, которая во многом возлагается на жесткий инструмент экономического вмешательства государства в экономику - ФАС, то она вполне может как возыметь успех, так и провалиться. В первом случае в результате ликвидации картельных соглашений производители и потребители смогут контактировать через меньшее число посредников. Или же эти посредники умерят аппетиты и не будут получать 100- и 200-процентные прибыли, наживаясь как на производителях, так и на потребителях. С другой стороны, большое количество дел против российских компаний со стороны ФАС и других органов контроля могут не только негативно сказаться на всем российском рынке ценных бумаг и котировках этих компаний за границей, но и на их инвестиционной привлекательности. Что в свою очередь может привести к значительному оттоку инвестиций из российской экономики.