В мировом сообществе принято декларировать свое желание следовать нормам международного права. Принято уважать решения институтов, эти нормы отстаивающих. К числу последних относится и ООН. Однако отдельные страны (я бы включил в их список и Россию) ставят свои собственные цели выше международного права.

Самая большая проблема российской дипломатии заключается в том, что не всегда понятно, чего именно хочет Россия, в чем заключается ее позиция. Я глубоко уважаю министра иностранных дел РФ Сергея Лаврова, с которым я был знаком, когда он был еще представителем России в Совете Безопасности ООН. Его работа в Нью-Йорке была безупречной, он - талантливейший дипломат. Но будет справедливым заметить, что последние годы послания России ее партнерам были далеко не всегда ясными. Если сейчас Россия четко говорит, что выступает против независимости Косова, то в годы, предшествовавшие провозглашению этой самой независимости, позиция России не была очевидной. Было понятно, что у России есть возражения, но ведь возражения и категорическое неприятие - это совсем разные вещи.

Я не согласен с той системой аргументов, которая используется, в частности, Россией для формулировки идеи "двойных стандартов". Я убежден в том, что Косово является уникальным случаем и очень отличается от Абхазии и от Южной Осетии. Большинство населения Косова составляют албанцы, которые долгие годы страдали от притеснений Белграда. После падения репрессивного режима Милошевича было принято решение, что Косово представляет собой особый случай, и что для принятия решения в отношении этого края необходима специальная структура – Контактная группа. Россия с этим согласилась. Любой специалист по Косово скажет, что единственным долгосрочным решением для достижения стабильности этого региона была независимость. Абхазия и Южная Осетия представляют собой совершенно другие случаи.

Я понимаю разочарование России в отношении того, что Косово дана независимость, в то время как вопросы о независимости Абхазии и Южной Осетии повисли в воздухе. Внутри ООН не существует механизма, с помощью которого подобные ситуации могли бы быть рассмотрены, хотя очевидно, что такой механизм нужен.