От редакции. Телепроект "Отдел" Александра Архангельского вызвал широкую дискуссию о значении советской философии, в частности, философов-шестидесятников – Мераба Мамардашвили, Георгия Щедровицкого и других. Действительно, а каково место советской философии в сегодняшней культуре, чем она важна для нас и вообще важна ли? Представительница славистики Виктория Фреде, профессор университета Беркли (США), любезно ответила "Русскому журналу", почему она заинтересовалась Россией.
* * *
Неверие и свободомыслие. В англоязычном мире эти темы довольно популярны. В последние годы они стали темой широких дебатов и дискуссий, к которым присоединились видные мыслители, отстаивая и ту, и другую концепции. В их числе — Бертран Рассел («Почему я не христианин»). В частности с теми же вопросами недавно выступил и Кристофер Хитченс («Бог невелик»). У этих авторов можно найти многое из того, что было заявлено в дебатах русских мыслителей середины девятнадцатого века. Западная историография неверия находится под сильным влиянием работ Люсьена Февра и Поля Оскара Кристеллера. Многое также было написано о проблеме секуляризации — как ее следует определять и когда она впервые появилась. Ганс Блюменберг, Оуен Чадвик, Питер Бергер, Чарльз Тейлор.
Я заинтересовалась Россией после того, как была очарова русской литературой девятнадцатого века. Как историка меня особенно интересовали связи между философией и частной жизнью, которые так много значили для мыслящих людей девятнадцатого столетия. Мое исследование темы неверия и атеизма в России сфокусировано именно на стыке философии и жизненного опыта — каким образом утрата веры заставила людей пересмотреть свои этические убеждения, и как они внедряли их в повседневную жизнь.