От редакции: Летом 2007 года "Русскому журналу" исполняется десять лет. Есть что вспомнить... Есть люди, которые обязаны РЖ, и есть такие, кому РЖ обязан. Это бывшие редакторы. "Бывшие" отвечают на наши "юбилейные" вопросы об их опыте работы в РЖ.
- В "Русский журнал" я попал случайно, а остался надолго. Потом, когда я занимался другими, менее веселыми делами в Фонде эффективной политики, я все равно ощущал себя его сотрудником. Безосновательно, конечно. И даже потом, когда совсем оставил ФЭП, научиться совсем уж равнодушно относиться к РЖ так и не смог. До сих пор, говоря откровенно.
Я мог бы, при необходимости, много наговорить лестных или, наоборот, ругательных слов об РЖ, благо, изрядный кусок жизни мы с ним прожили вместе. Но необходимости такой не ощущаю, да и права, пожалуй, тоже. Другие юноши поют другие песни, а раз поют, значит, слушатели найдутся.
Поэтому к делу. Во-первых, не знаю, комплимент ли это, но всеми своими представлениями о работе я обязан РЖ. И о том, как надо работать, и о том, как работать не надо. И ладно бы только я, - в конце концов, я оказался в журнале сразу по окончании университета, - вполне сформировавшиеся люди, приходившие туда в разное время, тоже получили свою дозу внутренней радиации, вынуждающую хоть слегка, да мутировать. Нам приятно встречаться, и всегда есть что вспомнить. Даже если мы только ругаемся на бывших коллег, да и друг на друга, - все равно это приятное занятие. Есть в этом, наверное, нечто сектантское. Что-то вроде магии.
Вроде магии, да. У РЖ есть потрясающее свойство: какую из редакций, какой из "призывов" ни помяни, - все как один недовольны своей работой. Тем более - предшественниками. И в особенности - последователями.
Думаю, вот это недовольство собой и прочими и есть главное, чему учили в РЖ. Вернее, чему учил РЖ. Знаете, недавно некий редактор записал в своем публичном дневнике: "Сдал номер в печать. Все тексты гениальны". Сразу понятно, что человек в РЖ не работал. И что журнал его - такая дрянь наверняка, что времени на чтение тратить не стоит.
Тут просили анекдот - так под занавес анекдот. Когда я пришел в РЖ, совмещенный тогда с бумажным "Пушкиным", ныне, как положено классику, покойным, я сразу попал в надежные руки Елены Наумовны Пенской - бессменного лидера всех редакций. Я только что закончил университет, я был примерным студентом и привык к похвалам. И кстати, был, наверное, умнее, чем сейчас, поскольку большая часть статей, тогда написанных, мне теперь непонятна совершенно.
И вдруг Елена Наумовна начала меня ругать. Безжалостно, по любому поводу. Я был обескуражен. Но как-то вечером в редакцию заехал человек, ранее мною не виданный, разулся и забегал в носках по тесным нашим комнаткам, ругая на чем свет стоит всесильную Елену Наумовну.
- Кто это? - справившись с шоком, поинтересовался я у старожилов.
- Павловский, - сказали мне шепотом.
Я спросил у сайта "Альтависта.Диджитал.ком", кто такой Павловский, и понял, что ничего особенного в происходящем со мной нет. Я просто принят, прошел посвящение и вписан в традицию. Взвешен на весах и найден подходящим.
За что и по сию пору благодарен Елене Наумовне, Глебу Олеговичу и еще паре десятков выдающихся людей, с которыми, не будь РЖ, мог бы и не встретиться. Страшно думать о таких вещах.
- Самое ценное для меня - это общение и контакты с теми людьми, которые являются душой "Русского журнала": Глебом Павловским и Еленой Пенской. С Леной общался чаще, практически постоянно были с ней в контакте. С Глебом Олеговичем реже. Но в целом это, безусловно, очень напряженное, ясное, интересное, интеллектуальное общение. Иногда бывало, что и не соглашались друг с другом, спорили, что-то не получалось, но это всегда было интересно.
"Русский журнал", как и любой другой журнал, - это прежде всего люди, которые за ним стоят. Сейчас это Никита Гараджа. Это люди, с которыми всегда очень интересно дискутировать. Проблемы, которые ставит "Русский журнал", и та интеллектуальная группа, которая за ним стоит, всегда в дискуссионном мейнстриме. Что необыкновенно приятно.
Я сам по себе такой суровый человек, что анекдоты не запоминаю. Это был год украинских выборов, такая напряженная борьба, что, сказать честно, было не до анекдотов.
Могу вспомнить, что у меня остались очень хорошие впечатления и, надеюсь, добрые отношения и с Глебом Павловским, и с Еленой Пенской, и с Кириллом Танаевым, и с Максимом Мейером, и со всеми, кто работает в Фонде эффективной политики, потому что "Русский журнал" от него неотделим. "Русский журнал" - это интеллектуальное продолжение, а может быть, некая точка входа в ту проблематику, которой занимается одно из самых эффективных и значимых политологических сообществ в России.
"Русский журнал" абсолютно не апологетическое, однонаправленное издание. Там есть разные точки зрения, представлены разные позиции. Были позиции, с которыми я мог решительно не соглашаться, были позиции, которые соответствовали моим. Он абсолютно адекватно представляет точки зрения, ракурсы. Конечно, журнал сам по себе освещен гением Глеба Павловского. Его интервью, которые он периодически дает, очевидно не находя времени писать статьи, задают некий очень важный мейнстрим. Поэтому у "Русского журнала" очень взвешенная позиция.
- Редактором отдела политики РЖ я проработал совсем недолго - с февраля по июль 2006 года, но как раз на этот период пришлось максимальное количество переездов (вначале работали на Полянке, потом в Хохловском, а потом переехали в "Александр-хаус") и прочих впечатлений, о которых я пока не готов рассказывать. Персонально для меня этот опыт был первым настоящим соприкосновением с миром социогуманитарных мыслителей, творчество которых, чего греха таить, так и не стало для меня делом всей жизни. Наиболее показателен в этом смысле эпизод с автором из Израиля Владимиром Шенком, который прислал две статьи в одном вордовском файле, и я, внимательно все прочитав, опубликовал эти статьи как одну, поскольку так и не сумел увидеть, где заканчивается один текст и начинается другой.
Самым знаменательным эпизодом моего редакторства стала, безусловно, публикация статьи Дмитрия Ольшанского "Гламурная кремлядь". Надо сказать, приглашение Ольшанского в качестве колумниста было первым моим шагом в качестве редактора, и его колонка "Левша", публиковавшаяся еженедельно, была очень яркой и очень злой, так что "Гламурная кремлядь" ничем из этой серии не выделялась - с такой же яростью Ольшанский обрушивался на Кремль и в предыдущих текстах. Но именно эта статья оказалась в центре скандала, именно ее, уже опубликованную в РЖ, мне пришлось снимать, именно она была перепечатана десятком других сайтов, именно она превратила Ольшанского в такого радикального оппозиционера, что ему потребовался почти год, чтобы избавиться от этого имиджа.
Менее скандальным, но более важным для меня был эпизод со статьей Станислава Белковского, опубликованной в рамках первых Дней русской политической культуры по договоренности между ФЭПом и ИНС. Я был против этой публикации, но выразить свой протест смог только с помощью сноски "От редакции", в которой было написано, что "орфография и пунктуация сохранены". Чья-то заботливая рука в течение всего дня несколько раз убирала эту сноску, я снова ее ставил. Весело было.
- У меня не очень обширный период работы в этом издании и, говоря откровенно, связан с приходом в отдел "Культура" моего давнего друга Алексея Мокроусова, который, кстати говоря, преобразил для меня ваше издание. Оно изменилось очень сильно. Я говорю именно об отделе "Культура", а не об отделе "Политика", который у меня лично вызывает неприязнь и даже протест, в том виде, в каком он существует сегодня.
Что касается отдела "Культура", то он достаточно автономен. Там появляются любопытные материалы. Мне импонирует, что там высказывают критические суждения, в отличие от отдела "Политика", который я считаю не просто насквозь апологетичным, а вызывающе апологетичным. Простите мне мою откровенность.
В отделе "Культура" есть определенный спектр материалов из разных культурных областей. Это могут быть профессиональные книги, философские материалы, там представлено современное искусство, литература, проблемы изменения системы образования. В итоге там затрагиваются самые разные сюжеты, которые действительно актуальны. Реакции, которые воспроизводятся в разделе "Культура", интересны в содержательном отношении. И люди там, что главное, настроены критически, причем не в узком, фрондерском смысле этого слова. Это люди, имеющие выработанный критический взгляд на культуру, на жизнь, связанный с их гражданской и исследовательской позицией. Отдел "Культура" обязан этому Алексею Мокроусову. В целом отдел культуры меня вдохновляет.
Еще хотелось бы отметить, что в "Русском журнале" работает очень хороший иллюстратор. Я имею в виду человека, который подбирает иллюстрации к разным материалам. А это чрезвычайно трудно, ведь есть такие материалы, которые в принципе невозможно иллюстрировать. Нужно подобрать картинку, которая соответствует определенному настроению, какую-то интонацию передает. Мои комплименты той даме, которая этим занимается.
- "Русский журнал" начался для меня с лица, о котором впоследствии не принято было вспоминать. С бородатого и местами беззубого лица тогдашнего редактора отдела политики Андрея Мадисона. Несколько позже я наткнулся в сети на интервью, где его называли "патриархом отечественного хиппизма". Поэтому первым личностно окрашенным РЖ-впечатлением для меня стало странное взаимопонимание, даже товарищество между этим пожилым хиппи и мной, молодым в ту пору "интеллектуальным скинхедом".
Со слов Андрея, у меня сложилось впечатление о коллективе РЖ как о мягком, интеллигентном террариуме. Но, начав там работать, я почувствовал себя весьма комфортно. Очевидно, потому, что и сам скорпион.
Первое время у меня были некоторые сложности как у политического редактора. Я пришел после университета, и меня никого не знал из светил "интеллектуальной журналистики". Со временем это удалось исправить, и спасибо РЖ за то, что он мне дал это время.
В завершение хочу выступить с двумя насущными институциональными предложениями.
1. Учредить почетную, желательно государственную, премию "За вклад в развитие русской политической культуры" - не побоюсь этих высоких слов. И наградить ею "Русский журнал". Это будет вполне заслуженно.
2. Учредить клуб бывших редакторов отдела политики "Русского журнала". Судя по составу, он мог бы стать уникальным теневым институтом. Или по меньшей мере интересным психологическим экспериментом.
- Четырнадцатого июля сего года "Русскому журналу" исполняется десять лет. Мужество и выдержка руководителей проекта, по воле которых он живет до сих пор, заслуживают уважения. Автор этих строк работал в РЖ еще тогда, когда у него не было ни дизайна, ни окончательного названия; пробыв выпускающим редактором сайта около десяти лет, автор чувствует себя в некотором затруднении, получив просьбу "рассказать о личном впечатлении от работы в нашем издании, припомнить наиболее знаменательные и анекдотические случаи". Слишком уж большой и важный кусок жизни связан с работой в РЖ, которой автор обязан очень многим. Нечто вроде "личного впечатления" изложено здесь, а тут можно найти некоторое количество анекдотических случаев. Насколько известно автору, РЖ продолжает множить их, переезжая с завидной частотой и оставаясь сайтом, где возможно многое из того, что невозможно больше нигде.
Появившись летом 1997 года, "Русский журнал" до известной степени ориентировался на своего старшего брата и тезку - не существующий ныне "Журнал.Ру" (Zhurnal.Ru). При огромном количестве отличий, РЖ заимствовал у ЖР многое. Под крылом ЖР могли уживаться самые разные проекты, и точно так же РЖ со временем стремился вобрать в себя все: и бесподобную "Бессрочную ссылку" Романа Лейбова, и "Сеновал" Сергея Кузнецова, возобновленный под названием "Монокль", и "Курицын-Weekly" Вячеслава Курицына, и многие другие вполне самостоятельные проекты, объединенные лишь тем, что сайт, на котором могли мирно сосуществовать они все, был только один - "Русский журнал". Теперь РЖ позаимствовал также и состояние позднего ЖР, которое вполне точно определил когда-то главред ЖР Евгений Горный: "Журнал переживает постмортальную стадию - живет, будучи мертвым" (см. Gagin.ru). За последние годы РЖ растерял многие, если не все, черты, которыми когда-то был славен. Особенной внятностью содержание РЖ не отличалось никогда, зато на сайте царил образцовый порядок: идеально вычитанные тексты (РЖ был первым сайтом в русскоязычном секторе интернета, взявшим на постоянную работу корректора), удобно организованный архив, интуитивно понятный интерфейс.
С тех пор как РЖ был принесен в жертву ложной идее полного соответствия между сайтом и гипотетическим бумажным журналом (он так и не вышел, что случилось в истории РЖ не первый и, возможно, не последний раз), он постепенно перестал быть РЖ. Раньше любые технические перемены на сайте проводились в первую очередь не в ущерб содержанию; в последние годы задания наподобие "убрать на сайте все рубрики к завтрашнему дню" или "переделать дизайн к восьмилетию" даются и выполняются без какой бы то ни было заботы о неприкосновенности содержания. В РЖ по-прежнему работают корректоры, однако большинство текстов публикуется в сыром, неотредактированном виде. К пятилетию, прошлому юбилею РЖ, был собран ряд бесценных поздравлений; одно из них принадлежит Дмитрию Иванову, стоявшему у истоков "Русского журнала". Среди наиболее примечательных страниц тогдашнего РЖ отец-основатель справедливо называл список авторов, когда-либо писавших для сайта; ныне в РЖ нет ни единого списка авторов, ни единого архива, и сегодняшний сайт объединяет с прежним лишь название.
- Прежде всего, приходится констатировать, что каких-то особо знаменательных или анекдотических историй не вспомнить. Это вовсе неплохо, поскольку, знаете ли, отслужившие срочную только тем и занимаются: ну надо же им было как-то нагружать смыслом свою службу. А тут, в общем, смысла хватало и без этих штучек.
Что значил РЖ в моей жизни? Да много что значил, а из более-менее объективных тем, наверное, две. Во-первых, я там работал с конца 1998 года, то есть это же было время, когда в интернете фактически ничего не было. РБК да "Полит.ру", собственно. Ну вот и РЖ, который тогда отчасти был довеском к "Пушкину" - ну, это мое ощущение, поскольку Пушкин нравился. И там же сразу такое дело: имелся, да и до сих пор имеется, некий клан интернетчиков (ну, по части как бы контента) начального периода. А дело тогда не так чтобы маргинальное, но все же не мейнстрим. И вот тогда РЖ как-то сильно способствовал тому, чтобы люди данной... ну не формации, а среды, допустим, этот мейнстрим и стали делать. Что, в общем, и вполне получилось, и это хорошо. Хотя бы потому, что подобные добавки новых фактур в культуру - торжественно выражаясь - происходят не часто.
Во-вторых, тут же была еще и тема кругозора издания - учитывая, что он существовал не изолированно, а рядом ФЭП и всякие такие дела. То есть не так чтобы уж встраивание, но сосуществование в рамке всякой прогностики-аналитики, и уж по-любому конкретики, имелось. Собственно, вопрос вполне такой конкуренции: с одной стороны, культура как таковая, с другой - госуправление, политика, прочие дела. Что ж, выяснилось, что культурная территория в таких обстоятельствах вовсе не будет неким факультативным палисадничком, а даже и круче. Что, например, можно легко увидеть, поглядев на нынешний РЖ с его двумя половинами.
- Десять лет на российском медийном рынке - это срок. Искренние поздравления РЖ. Характерологической чертой, или, как нынче принято говорить, брендовой составляющей, этого медиа всегда были неординарные и умные авторы. Так что из пожеланий самое простое - не растрачивать своих конкурентных преимуществ.