"Русский журнал": Как бы вы оценили феномен "всеохватных" партий, то есть партий, любым способом пытающихся привлечь как можно большую часть электората? Свойственен ли им популизм?
Ричард Гюнтер: Действительно, всеохватные партии сегодня – широко распространенное явление. Но едва ли им всем свойствен популизм. Если их лидеры сочтут нужным, то такие партии в поисках симпатий избирателей могут прибегнуть в том числе и к этому инструменту, но едва ли он будет определяющим. Например, уже на самом излете своей неудачной избирательной кампании в 2000 году Эл Гор решил переключиться с правоцентризма Билла Клинтона на гораздо более популистский лад. Но уже кампании Джона Керри или Барака Обамы было трудно обвинить к популизме. Как это ни странно, но именно Маккейн, агитируя за налоговую политику, выгодную наиболее богатым, совершенно четко перешел к популистским штучкам – история с "водопроводчиком Джо".
РЖ: Являются ли всеохватные партии устойчивыми политическими институтами или же их существование носит временный характер? Смогут ли такие партии, как "Партия свободы" (Partito della Liberta) Сильвио Берлускони или же "Единая Россия" Владимира Путина, пережить своих лидеров?
Р.Г.: Если говорить именно о всеохватных партиях, то, например, американская Демократическая партия является всеохватной уже несколько десятков лет – как минимум с тех самых пор, как Франклин Рузвельт сформировал свою программу "Нового курса".
Что касается партий Берлускони и Путина, то я бы назвал их не всеохватными, но "персоналистскими". В организационном плане это очень слабые партии – в этом они схожи со всеми остальными всеохватными партиями. Основная цель персоналистских партий – быть механизмом, позволяющим лидеру побеждать на выборах и проводить свою политику. Такая партия выстраивается или преобразуется под будущего национального лидера так, чтобы он смог наиболее полно реализовать свои политические амбиции. Электоральный посыл "персоналистской" партии не связан ни с какой программой или идеологией. Они даже подчас не акцентируют внимание на наиболее злободневных "вопросах" (что характерно для всеохватных партий). Главное для них – личная харизма лидера, превозносимого в качестве единственно приемлемого кандидата для разрешения стоящих перед страной проблем.
В качестве других примеров персоналистских партий можно назвать партию "Тайцы любят тайцев" Таксина Чинавата, "Индийский национальный конгресс" Индиры Ганди, "Партию пакистанского народа" Беназир Бхутто. Еще более эфемерными, заточенными под лидера структурами являются партии Уго Чавеса в Венесуэле, Фернандо Коллор де Мело в Бразилии и Джозефа Эстраду на Филлипинах.
РЖ: Разрушительно ли влияние всеохватных партий на политическую систему? Не становятся ли они просто инструментами накопления власти и денег для своих лидеров?
Р.Г.: Всеохватные партии – например, Демократическая партия США, Консервативная партия Великобритании до Маргарет Тэтчер, Социалистическая партия Фелипе Гонсалеса в Испании – вовсе не являются деструктивными, они отнюдь не обязательно становятся заложниками жажды власти и денег. Однако персоналистским партиям это свойственно в высшей степени.
РЖ: Может ли произойти новая идеологизация всеохватных партий в силу глобальных вызовов, таких как глобализация, миграция, демография? Или же они, наоборот, становятся лишь еще более бюрократизированными?
Р.Г.: Такое, конечно же, возможно. Всеохватные партии при необходимости вполне могут занять четкую идеологическую позицию. Например, Консервативная партия Великобритании при Маргарет Тэтчер сильно идеологизировалась, она стала "партией программы". Также и Республиканская партия США до 1980 года была вполне себе всеохватной, но при Рональде Рейгане и особенно при Джордже Буше она встала на достаточно ясные идеологические рельсы.
РЖ: Следует ли бороться с всеохватными партиями (на правовом или конституционном уровне), создавая им искусственные альтернативы, или же их возникновение – естественный этап политического процесса?
Р.Г.: Всеохватным партиям свойственно избегание ясных программных тезисов. Это, несомненно, может ухудшить качество демократии – таким партия трудно доверять. Но все же их едва ли можно считать угрозой демократическому процессу как таковому.
РЖ: Какие перспективы в нынешних условиях имеют социалистические и социал-демократические движения?
Р.Г.: Многие социал-демократические партии стали всеохватными. Наиболее явные примеры – Лейбористская партия при Тони Блэре, СДПГ при Герхарде Шредере, а также Рабочая социалистическая партия Испании при Фелипе Гонсалесе.
РЖ: Могут ли партии преодолевать "олигархические тенденции"?
Р.Г.: Тут очень многое зависит от институционализированных практик конкретной партии. Например, Демократической партии США удалось купировать опасную тенденцию, когда уже казалось, что попытка четы Клинтонов установить династическое правление увенчается успехом. Но вдруг возник Обама, ставший кандидатом в президенты от демократов. Такой ход событий был бы невозможен, не имей партии США такого института, как праймериз, позволяющего выдвигать различных кандидатов.
Беседовал Дмитрий Узланер