Будет забавно (хотя вместе с тем и горько), если Третья мировая война, не начавшаяся ни из-за Первой Корейской войны, ни из-за Вьетнама, ни из-за Кубы, ни из-за Чехословакии или Афганистана и так далее, начнется из-за нового конфликта Северной и Южной Кореи в 2010 году.

Строго говоря, в рамках политической логики этого не должно случиться: США заняты двумя войнами в Ираке и Афганистане, а вмешиваться в третий конфликт им абсолютно не ко времени. Наследница СССР, Российская Федерация – уступает в мощи и СССР, и США, а если бы и собралась воевать, то разве что где-нибудь на территории СНГ, восстанавливая свои границы (на другое у нее сегодня нет ни денег, ни ресурсов). Китай, ближайший покровитель КНДР, вытраивает свою долгосрочную стратегию в ином, мирно-экспансионном ключе. Он не воюет по вопросу о Тайване: его вполне утраивает статус-кво на Корейском полуострове.

У порога новой войны

Но и в 1914 году все говорили, что воевать, в общем, никто не хотел, но всех увлекла логика текущих событий, в основе которых лежала возрастающая не одно десятилетие конфликтность. Если уж на то пошло, казнь Гаврилой Принципом эрцгерцога Фердинанда и его жены Софии – менее значимый повод для Мировой войны, нежели уничтожение южнокорейского корвета с несколькими десятками погибших. Собственно, и в 1914 году войны можно было избежать: мир вполз в нее как раз тогда, когда Австрия приняла ультиматум России о гарантиях национального суверенитета Сербии.

Правда, разница состоит в том, что если действие смертников, выполнивших приговор «Млада Босна», явно можно было трактовать как акцию «Чёрной руки» начальника сербской контрразведки Драгутина Дмитриевича, то в случае с корветом "Чхонан" пока никаких внятных доказательств причастности КНДР не существует. Если он действительно был потоплен торпедой, произведенной ВКНДР, то это никак не доказывает, что ее выпустила северокорейская подводная лодка. Точно так же пока нет никаких внятных версий и относительно мотива этих действий. Да и признание самой торпеды северокорейской базируется лишь на заявлении некой международной комиссии.

Чего стоят международные комиссии, составленные из представителей заинтересованных стран, всем ясно и без того. Когда оказывается, что в Катыни польских пленных расстреляли из немецких «Вальтеров», это почему-то не рассматривается «международными инстанциями» как свидетельство вины нацистов. А когда нужно, чтобы к гибели южнокорейского корвета оказалась причастной КНДР, на месте происшествия немедленно находят остатки северокорейской торпеды.

В комиссии, установившей это, кстати, не было представителей ни КНДР, ни Китая, ни России, ни, скажем, Вьетнама, – всех тех, кто заинтересован в мирном развитии событий на корейском полуострове. Там были представители США, Австралии, Великобритании и Швеции. В данной ситуации разве что шведов можно считать относительно непредвзятой стороной.

Причем скорость, с которой южнокорейский режим отреагировал на это заключение, велика. С точки зрения нормального развития политических событий, было бы естественно, если бы Южная Корея выразила протест, потребовала объяснений и компетентного расследования. Более жесткая позиция была бы логична, если бы Пхеньян взял на себя вину и тем или иным образом оправдывал потопление корвета: то ли, дескать, первым открыл огонь, то ли зашел не в те воды. Но Пхеньян отрицает свою причастность. В этом случае его вина – вопрос спорный. Пхеньяну не нужны ни обострение, ни новые санкции против него. Пхеньяну необходимо сотрудничество, торговля и развитие отношений.

Нормальная реакция Сеула в таком случае – требование совместного расследования. Сеул же поступает так, как будто только и ждет повода, чтобы разжечь конфликт: объявляет о прекращении всех торговых связей с КНДР, запрещает ее судам заходить в свои территориальные воды, начинает установку на границе с КНДР громкоговорителей для трансляции пропагандистских передач и электронных табло для пропагандистских текстов. То есть, начинает как минимум экономическую и пропагандистскую войну. Реакция явно неадекватная. Объяснимая только в том случае, если бы решения об этих действиях были приняты раньше, и случай с корветом был лишь поводом для всего этого.

Ясно, что КНДР такое развитие событий явно не выгодно. Зато внешние стороны реагируют так, будто только и ждут повода к действиям: США начинают консультации с сеульскими военными и обещают ей военную помощь, Генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун поддержал предложение президента Южной Кореи Ли Мен Бака о введении дополнительных санкций в отношении КНДР.

Выступление Генсека ООН в этом случае выглядит поспешно и предвзято: именно южнокорейское происхождение должно было заставить его вести себя более воздержанно. Отреагировал же он таким образом, будто заранее знал о заключении комиссии, реакции Сеула и обещал эту реакцию поддержать.

Флэшбэк в начало 1950-х

Хотя Генсека ООН должен был бы удержать и печальный опыт его далекого предшественника – Первого Генсека ООН Трюгве Ли: именно его позиция в 1950-е годы едва не поставила мир на грань ядерной войны. Именно он вовлек ООН в войну против КНДР, Китая и СССР. Под патронажем Трюгве Ли ООН послала тогда миллионную армию против примерно 130 тысячной армии КНДР, в результате своего наступления 25 июня 1950 года разгромившую 150 тысячную армию Сеула, обученную американскими специалистами и вооружённой американским оружием. В результате наступления уже 28 июня был освобожден Сеул, а к середине августа северокорейская армия при поддержке населения Южной Кореи установила контроль над 90% территории последней. Вопрос объединения страны казался решенным.

Однако уже 25 июня Совбез ООН на своем заседании, проведенном в отсутствии представителя, принял резолюцию США, предполагавшую вмешательство Организации Объединенных Наций. Около двух десятков государств вошли в созданную ООН коалицию и направили свои войска на Корейский полуостров.

15 сентября началось наступление коалиции ООН. В районе Пусанского периметра находилось 5 южнокорейских и 5 американских дивизий, бригада армии Великобритании, около 500 танков, свыше 1600 орудий и миномётов, 1120 самолётов. С моря армию вторжения поддерживала группировка ВМС США и союзников – 230 кораблей. Противостояло им 13 дивизий армии КНДР, имеющих 40 танков и 811 орудий и практически не располагавших авиацией. В тылу северокорейской армии высадили десант из нескольких дивизий США, Британии и Южной Кореи. Позднее пятитысячный десант был высажен и под Пхеньяном. К середине октября остатки отступающей армии КНДР были прижаты к ее северной границе: на этот раз силы ООН взяли под контроль уже Северную Корею.

19 октября в борьбу вступили китайские и советские добровольцы: китайские войска вели наземное наступление, а советская авиация обеспечивала их прикрытие, уничтожая самолеты США. Стало ясно, что советским МиГ-15 практически не может противостоять американская авиация – ни F-80, ни более современные F-86. В серии наступательных операций началось планомерное уничтожение деморализованных войск ООН. Командовавший американской армией вторжения Макартур впал в панику, в сумбурных действиях потерял Сеул и стал требовать от президента Трумэна применения ядерного оружия для спасения остатков войск. После его смещения армии вторжения удалось стабилизировать ситуацию, и, в конце концов, линия фронта устоялась примерно в районе 38 параллели.

Война приобрела позиционный характер, а после смены в Белом доме Трумэна на Дуайта Эйзенхауэра США признали территориальную целостность КНДР и заключили 27 июля 1953 года договор о прекращении огня. Кстати, Южная Корея его подписать отказалась. Немногим ранее, под давлением Индии и СССР, решение о прекращении огня приняла ООН, практически лишив коалицию вторжения своего мандата. Старая столица Кореи, Кэсон отошла тогда к КНДР.

Сыгравший печальную роль в развязывании войны Генеральный секретарь ООН Трюгве Ли досрочно подал в отставку в ноябре 1952, де факто признав банкротство своей политической линии и вину за вмешательство ООН во внутренние дела Кореи. Последний пункт – это к вопросу о чрезмерной активности нынешнего Генсека Пан Ги Муна в разжигании корейского конфликта и его явной предвзятости.

Еще раз о политической логике

Повторимся: с точки зрения политической логики и объективных сегодняшних интересов ведущих стран мира и региона, ни Вторая Корейская война, ни Третья мировая не нужны никому. Но, скажем еще раз: так могло показаться и летом 1914 года.

На этот раз войны, скорее всего, не будет, если, конечно, ее опять не начнет ООН. Однако последнее десятилетие политические конфликты как-то особенно часто возвращаются к тем регионам, где они уже оборачивались войнами: Балканы, Корея… Как это ни странно, но по окончании Холодной войны стали активнее разгораться горячие конфликты.

В этом отношении ситуация также напоминает пятнадцатилетие перед Первой Мировой войной, когда то в одном, то в другом, как казалось, второстепенном регионе, разгорались боевые действия. Начинался передел мира: старый его порядок не соответствовал новому балансу сил, открывая тем самым дорогу Великой империалистической войне. Сегодня тот относительно устойчивый порядок, который был установлен в Ялте и Потсдаме, нарушен. Появляются силы, которые хотели бы поделить мир по-новому, «вырвать зубы у Ялтинских хищников»…

Но, с точки зрения политической логики, войны пока не будет.