Перегруппировка конкурентов

Признаки продолжающегося политического сближения двух крупнейших государств мира в виде активизации ШОС вряд ли оставят равнодушным кого-либо, кто следит за бесконечным "чемпионатом" мировых грандов. Учитывая перипетии последних пятидесяти лет русско-китайских отношений, трудно сказать, надолго ли такое сближение. Если смотреть ретроспективно, периоды "лета" и "зимы" в отношениях России и Китая в ХХ веке продолжались примерно по 30 лет, сменяя друг-друга. Если пользоваться аналогичной шкалой, следовало бы сделать вывод, что Москве и Пекину предстоит быть близкими союзниками по крайней мере до начала 20-х годов нынешнего столетия, что, вообще говоря, не малый срок, за который много можно успеть. Правда такой прогноз не учитывает эффект "ускорения исторического времени", все более заметный на фоне ускоренного развития технологий.

Вот с США у России совсем другой климат взаимоотношений: периоды неровного потепления составляют 5-10 лет, сменяясь "ледниковыми периодами" по 20-25 лет. В ХХ веке эти отношения пережили, как минимум, 3 "холодные войны" (послереволюционная, послевоенная и предперестроечная) [1] , две войны, в которых страны выступали союзниками (1 и 2 Мировые), два периода "разрядки напряженности", связанных с окончанием "холодных войн" (послевьетнамская и послеперестроечная). При таком чередовании фаз прогноз на "ухудшение погоды" оказывается надежнее, чем прогноз на "ясно".

Собственно, отношения внутри Большой Тройки: США, России и Китая последние 60 лет были сильно взаимосвязаны, и, если три страны изобразить для наглядности в виде верхушек треугольника, то изменения в одной из его "ребер" оказывали порой решающее влияние на конфигурацию оставшихся двух.

Так, практически полностью объединенный при содействии СССР Китай, превратившись в 50-60 годы в мощный международный фактор, сам помог Советскому Союзу сдержать натиск превосходящих сил США и их союзников в Корее (53 г), а затем в Индокитае фактически поставить Америку на колени. Последующий кризис на Ближнем Востоке и нефтяное эмбарго добило американскую экономику, сломив "спортивный дух" американцев почти на 10 лет. Таким образом, первая послевоенная "холодная война" окончилась для СССР победоносно в значительной мере благодаря союзу с Китаем [2] .

Эта победа в первой "холодной войне", собственно говоря, впервые и позволила России элегантно ко второй половине 70-х годов достичь стратегического паритета с США. Америка едва оправившись от нефтяного шока, не имела ни воли, ни достаточного экономического могущества для того, чтобы предотвратить этот процесс. Заключение в начале 70-х годов Договора об ограничении систем ПРО явился также свидетельством того, что Америка смирилась с положением, когда ни одна из сторон не обладает решающим преимуществом в случае эскалации силового противоборства. Страна, которая обладала бы таким преймуществом, фактически могла бы диктовать свои условия другой стороне по широкому кругу вопросов, в том числе и экономических.

Впрочем, дальнейшее развитие событий не было столь успешным для России. Американцы по достоинству оценили важность помощи Пекина русским, и на излете Вьетнамской войны понимая неизбежность своего поражения, провели блестящее дипломатическое контрнаступление, и "перекупили" китайцев. Для этого они предложили Мао лучшие условия союзничества, чем соглашалась предоставить идеологически уже отчужденная от Китая Москва. После знаменитого визита Киссинджера в Китай в 1971 году и встречи его с Мао Цзе-Дуном можно говорить о переориентации Китая и о постепенном вхождении этой страны в широкий западный фронт, направленный против СССР и его союзников. Это союзничество открывало Пекину рынок западной военной и гражданской техники и технологии, а также широкий рынок сбыта своих товаров, чем он и не преминул воспользоваться.

В результате, после конца союзничества с Москвой, а затем нейтралитета, перебежка Китая в лагерь "демократий" привела к существенному ослаблению лагеря Москвы. Это ослабление проявилось не сразу, но необходимость держать миллионную армию на Дальнем Востоке и примерно такую же в Монголии, делало призрачными планы КПСС по продолжению соревнования с США и одновременному повышению материального уровня граждан. Непомерные военные и военно-политические расходы еще больше истощали страну и эффективно тормозили демократические реформы, которые в случае, если бы после II Мировой Войны Запад не оттолкнул СССР и не начал "холодную войну", могли бы начаться значительно раньше - уже с приходом Хрущева.

Собственно, после окончательного ухода Китая в западный лагерь проигрыш России во 2-й "холодной войне" был предрешен: достаточно сравнить количество населения и технологические возможности союзных США государств и стран советского лагеря, чтобы понять, что союзники русских в этой войне являлись скорее обузой в то время, как союзники Вашингтона - предоставляли значительный людской и технологический резерв для своей метрополии.

Пожалуй, одним исключением была Индия: единственная страна, которая могла оказать Москве существенную поддержку в случае конфликта с Китаем и помощи Пекину со стороны США. Но даже при всем при этом советский блок не дотягивал по своему общему потенциалу до американского. И даже будь русские семи пядей во лбу, при сохраняющейся конфигурации сил в долгосрочной перспективе вследствие истощения материальных и моральных ресурсов отступление было неизбежно до новой перегруппировки мировых сил. Вместе с тем, в краткосрочной перспективе, пользуясь ослаблением США, СССР к концу 80-х только укрепил стратегический паритет. Однако, по иронии судьбы, именно это обстоятельство сыграло роковую роль в крушении советской системы.

Сумерки конкурента

В целом две "холодные войны" "подмораживали" советскую политическую систему, отодвинув процесс ее самопроизвольной коррозии и дав КПСС четыре десятилетия спокойного правления под сенью "американской угрозы". Но, как только стратегический паритет с США был достигнут, и угроза диктата иностранного государства, как казалось, миновала навсегда, уже не оставалось никакого понятного широким массам смысла продолжать жить в том напряжении, в котором страна жила и терпеть произвол "руководящей и направляющей силы". Потеряла смысл в глазах народа и огромная дорогостоящая система международного союзничества, созданная для противоборства с Западом и поддерживаемая силами одной нации. Эти настроения уловила и советская номенклатура, не замедлив ими воспользоваться. Таким образом, в противоположность тому, что обычно считается, давление на СССР способствовало консервации советской системы и отдаляло реформы, а достижение паритета, наоборот, вело к исчерпанию позитивной программы этой системы и объективно приближало ее гибель.

Но политика тем интересна, что она не терпит однозначности и предсказуемости, поскольку эти "две сестры" принесли бы наступление "конца истории" и смерть политики, как таковой. Игра должна продолжаться... И на этот раз тоже: односторонний отказ Горбачева от соревнования с США означал лишь временное выбытие России из числа участников "чемпионата". Переконфигурация мировых сил, необходимая для реанимации исторического процесса, была неизбежна. И вот, совершенно неожиданно для энтузиастов "конца истории" произошло то, что обычно происходит, когда снижается военная угроза...

С началом советской перестройки Китай Западу стал не нужен, и западный мир в 1989 году дружно накладывает на Китай санкции после беспорядков на площади Тяньанмэнь. В частности, США заставляют своих европейских союзников прекратить военно-техническое сотрудничество с Пекином. Тут китайцы осознали, что, кроме Москвы, строить отношения стратегического союзничества им, в общем-то, не с кем. Идеологические разногласия КПК и КПСС к тому времени уже не имели ни малейшего значения, поскольку в России коммунистическая идеология была отменена вообще, и это привело к тому, что с ельцинской Россией Китаю вести дела было гораздо легче, чем с идеологически зашоренным СССР.

Китай к середине 90-х годов вполне осознал еще одно крайне неприятное для себя обстоятельство: нерешенность проблемы Тайваня. Пока народ удавалось отвлекать решением более приземленных задач, таких, как "каждому по кружке риса", нация не задумывалась об объединении. Но как только китайцы удовлетворили базисные потребности, стал проявляться национализм, видящий в расколе страны символ национального унижения. А КПК не может игнорировать настроение масс, не рискуя лишиться политической поддержки внутри страны.

Дополнительным раздражителем может служить и то, что соседнему Вьетнаму удалось в результате долгой войны решить проблему национального объединения. Удачное для Пекина решение проблемы колониального статуса Гонконга и Макао также повышало градус ожиданий простого китайца в отношении Тайваня. Но США понимают, что окончательное объединение Китая стало бы неким переломным моментом, меняющим мировое уравнение, символом нового мирового статуса Китая, приближающегося к статусу Америки, и предпринимают всяческие шаги, чтобы этого не допустить. Думается, именно проблема Тайваня будет определяющей для политики Китая в ближайшие 2 десятилетия, и пока он ее не решит, отсутствуют предпосылки для долгосрочного примирения с Америкой, и одновременно до решения тайваньского вопроса Пекин не может позволить себе рисковать своими отношениями с Москвой. А последняя также озабочена быстрым охлаждением отношений с Вашингтоном.

Гарантированное уничтожение конкурентов

Показателей тот кризис представлений, который пережила российская политическая элита совсем недавно в связи с опубликованием статьи в журнале " Foreign Affairs ", где говорилось о возможном конце эпохи "гарантированного взаимоуничтожения". Авторы статьи - Keir A. Lieber и Daryl G. Press - предупреждают Москву и Китай, что если те срочно не предпримут усилий по сокращению стратегического разрыва с США, Америка получит возможность первого обезоруживающего удара.

" Если только политика не изменится, - пишут они - или Москва и Пекин не предпримут шагов по увеличению размера и степени готовности их (ядерных) сил, Россия и Китай - а также и весь мир - будут жить под тенью американского ядерного превосходства долгие годы". Это может иметь неблагоприятные последствия для мировой политики: " Ядерное превосходство может подтолкнуть Вашингтон к более агрессивному поведению, особенно в сочетании с американским доминированием во многих других компонентах национальной мощи". Также возрастет риск непредумышленного начала ядерного конфликта, поскольку России и Китаю придется изменить характер управления своими ядерными силами, сократив значительно время принятия решения и передав полномочия для этого нижестоящим генералам.

В приведенной статье, кроме технических подробностей, с которыми можно поспорить, интересен сам факт обращения двух западных интеллектуалов к России и Китаю с призывом не позволить Америке разрушить стратегическую стабильность. Как видно, озабоченность западных ученых положением стратегического ВПК России и Китая, иногда имеет и совершенно иные корни, чем это принято думать. Показательно, что они обратились именно к этим двум странам. Видимо, авторы имели основания полагать, что, с одной стороны, острие американской стратегии направлено именно против России и Китая, а с другой - только эти две страны могут стать противовесом американскому безрассудству.

Особенно отрицательно оценивают авторы вышеупомянутой статьи американские планы по строительству стратегической системы противоракетной обороны. Исследователи расценили их, как крайне опасные и только подтверждающие мнение о том, что США стремятся к обладанию возможностью нанесения внезапного "обезоруживающего удара".

Интересно, что проамериканское лобби в России крайне болезненно восприняло статью, увидев в ней подкоп под сложившуюся в 90-е годы систему неравных американо-российских отношений. Гайдар, например, особенно обеспокоен тем, что американские исследователи могли переоценивать "невидимость" американских ракет. А вдруг их заметят на подлете к России, и нанесут ответный удар, и тогда судьба Америки будет незавидна...

Конкуренция как продолжение политики другими средствами

Трогательная обеспокоенность Гайдара судьбой Америки после возможного ответного российского удара при полнейшем равнодушии к самой возможности обезоруживающего удара по России, конечно, подкупает. Но, с другой стороны, путинское руководство среагировало именно так, как опасался того Гайдар. Вскоре после возникшего в связи со статьей скандала главный конструктор новых баллистических ракетных систем Юрий Соломонов созвал пресс-конференцию, на которой объявил о планах по изменению структуры российских ядерных сил таким образом, чтобы к середине следующего десятилетия число размещенных на стратегических носителях боеголовок оставалось в пределах 2000, то есть, было бы примерно равно числу соответствующих американских боеголовок. Президент Путин также еще раз не поленился подтвердить намерение сохранять уровень стратегических сил на "минимально достаточном уровне, обеспечивающем ядерное сдерживание".

Ну, а что Китай? Во время недавно состоявшегося визита китайского председателя Ху Цзинтао в Вашингтон он подарил Бушу книгу мыслителя Сунь Цзы "Искусство войны". Обозреватели дружно восприняли этот дар, как дипломатичное предостережение США против соблазна испытать Китай на прочность. Зато теперь весь мир знает: Америку предупредили. Лет через двадцать, когда успеет слететь налет дипломатической вежливости, а тайваньская проблема останется позади, это событие, возможно, будет интерпретировано иначе: как остроумное объявление новой "холодной войны", как то, чем давно считается фултонская речь Черчилля.

Хотя возможно на самом деле этот подарок и не был задуман, как столь глубокий исторический жест, а был всего лишь ответом на неоднократные просьбы Буша к Цзинтао посодействовать в развязке иранской и северокорейской ядерной дилеммы. Учитывая то, что практически одновременно с визитом китайского лидера в Вашингтон представитель Пентагона заявил, что США направляет в зону западной части Тихого Океана дополнительные силы для "сдерживания непредсказуемого Китая", просьба Джорджа могла показаться его другу Ху слишком уж недальновидной для такого "признанного мирового стратега", каким себя считает американский президент. И учитывая "крепкую мужскую дружбу" между Бушем и Ху Цзинтао, последний просто не мог не подарить Бушу книжку китайских военных премудростей, чтобы тот мог хоть немного поупражняться в искусстве стратегии, перед тем, как связываться с китайцами.

Плюс еще странная история с контрабандой наплечных противовоздушных ракет из Китая на территорию США, в которой замешаны граждане китайской национальности, которым теперь грозит суд по закону о терроризме. Зачем они хотели провезти в США оружие террора, пока непонятно, но в сообщениях со всей очевидностью подразумевается, что эти ракеты нужны были не для того, чтобы уток стрелять. Налицо все признаки - нет, не "холодной войны", а "обостряющейся глобальной конкуренции"... Все идет к тому, что предстоит новая грандиозная проба сил, но уже не между "геополитическими соперниками", а между "союзниками по антитеррористической коалиции" и "большими личными друзьями"...

Впрочем, лексические сдвиги в дипломатической риторике при всей их забавности не меняют сути. Так в недавнем заявлении глав центробанков и министров финансов стран "Большой семерки" по поводу обострения энергетической проблемы сказано, что энергетическая проблема обостряется "из-за роста потребления энергоносителей в Азии не меньше, чем из-за неопределенности вокруг Ирана". Таким образом, отмечен в качестве проблемы рост потребления в первую очередь развивающимися странами Азии, читай Китаем и Индией, но при этом ничего не было сказано о том, что энергопотребление на душу населения в Азии отстает от европейского и североамериканского на порядки.

Если проанализировать, это заявление Семерки по энергетической проблеме серьезно расходится с недавним заявлением Путина о необходимости справедливого для всех стран решении проблемы энергетической безопасности. Другими словами Семерка уже перед саммитом Восьмерки (7+Россия) изложила свой собственный взгляд на проблему энергетической безопасности, и этот взгляд серьезно расходится с российским. Вряд ли Россия сможет поддержать на предстоящем саммите Большой Восьмерки заявление в подобном духе в то время, как ключевые союзники Москвы находятся в Азии. Более откровенной демонстрации изоляции России в Восьмерке трудно и придумать. Кроме того, участие России в Восьмерке постепенно размывается тем, что к заседанию "экономической группы" она все чаще привлекается вместе с Китаем и странами поставщиками энергии, такими, как Саудовская Аравия и ОАЭ.

Удушение конкурентов

Пока в России говорят о необходимости повышения "конкурентоспособности", в США поставили цель, на языке американской администрации: не допустить появления "равного конкурента" ( peer competitor ) Америке. Это можно считать американским ответом Москве на путинскую программу "повышения конкурентоспособности", - США поклялись, что постараются сделать все от них зависящее, чтобы этого не произошло.

Кстати, лозунг российской партии власти: "Суверенитет - это конкурентоспособность!" уже давно требует разъяснений хотя бы того, с кем "конкурируем". Ведь бессмысленно пытаться повысить конкурентоспособность вообще - ее можно оценить только по отношению к конкурентоспособности конкретных конкурентов. Таким образом, нужна ясная перцепция, - нет, на этот раз не "врага", но "конкурента". Кто этот "конкурент", на сдерживание дурных привычек которого очевидно приходится держать за пазухой пару тысяч ядерных боеголовок?

Без такого указания невозможно надеяться на построение стратегически осмысленной экономической политики. Например, теперь объявляется о том, что на деньги Стабфонда будут закупаться государственные облигации иностранных государств. Но сразу встает вопрос - каких? Если некоторые их этих государств являются конкурентами России, то стоит ли усиливать конкурентов, давая им взаймы деньги? И нет ли тут риска потерять деньги вообще, в том случае, если конкуренты вдруг решат действовать против России более решительно? Ну, а кроме конкурентов, у России ведь могут быть и такие "взаимодополняющие партнеры", усиление которых было бы России выгодно: не лучше ли вложить российские деньги туда, а не тратить на конкурентов? Но, если, как это предлагается Минфином, решать, куда вкладывать эти деньги, будет "частная иностранная компания", то где тут гарантия, что государственные интересы России будут учтены?

Другой пример: планируемая Чубайсом реформа энергетики с перспективой продажи контрольных пакетов акций ряда генерирующих компаний зарубежным инвесторам. Не получится ли так, что конкуренты России в конце концов захотят сами определять российскую энергетическую политику? Об этом следовало бы подумать, прежде чем предпринимать столь необратимый шаг, как продажа контрольных пакетов. Во всяком случае, шаги, предпринимаемые в Великобритании и направленные на блокирование поглощения российским Газпромом ряда компаний конечного распределения газа, говорят о том, что в такой богатой своими традициями стране, как Англия проблемы с перцепцией конкурента, в отличие от России, не существует. Образ "глобального конкурента" там давно обрисован и он вполне однозначен.

[1] Первая послевоенная "холодная война" официально закончилась объявлением сторонами об окончании "холодной войны" и начале периода "детанта" или "разрядки напряженности", продолжавшегося несколько лет и закончившегося с приходом администрации Рейгана.

[2] Другим символом поражения США в первой "холодной войне" стала расправа над сильнейшим союзником США в Азии ? Пакистаном: в 1971 году он был разделен пополам, несмотря на отчаянные попытки США спасти единство этой страны, которые включали и угрозу нанести по Индии ядерный удар.