В другой стране

Опыт о любви к родине

Наверное, я опять проснулся в другой стране. В моей стране, где, говорят, свобода слова отсутствует, много тысяч газет, и ежедневно хоть в одной да напишут: «Сегодня мы проснулись в другой стране».

Повод всегда найдется. Царь ввел конституцию. Созвал парламент. Расстрелял парламент. Отменил конституцию. Мы, предположим, порвали чехов. Или чехи нас – это если другие чехи, не на футбольном поле, а где-нибудь в горах. Бежали робкие грузины. Кризис смял нас, как школьник фантик. Кризис обошел нас стороной. Это, между прочим, может произойти одновременно. Хороший человек умер. Плохого человека назначили на высокий пост. Иногда даже наоборот, но реже. В общем, как за столом: повод не проблема. Это, видимо, национальная черта.

То есть, получается, это нормальная ситуация: каждый день просыпаться в другой стране. Но она, другая, все та же. Про это даже стихи сочинялись: А ты все та же, лес, да поле, да плат узорный до бровей. Лес спилят китайцы, поле таджики засеют маком, плат назовут хиджабом, или как это правильно. И все равно – та же.

Я достаточно долго живу здесь, чтобы запомнить дороги, по которым хожу ежедневно туда и сюда, и они не меняются, даже если меняются их конечные точки, тем более – дорожное покрытие. Асфальт, плитка, снова асфальт, бетонка, щебень, непролазная грязь. Какая разница. Главное – возвратно-поступательные движения. Тут всегда непонятно с родиной: она нас, или все-таки мы ее? Раз на раз не приходится, да и вообще это вопрос точки зрения. В любом случае, это ведь любовь.

Другая, такая же, любовь. Меняется, не меняется. Достоверно каждому здесь живущему известно про нее только одно: все в ней устроено не правильно, и все необходимо переделать. Это чувство не покидает живущего, с перманентными изменениями вокруг никак не коррелируя. Просыпаясь каждое утро в другой стране, он все равно знает: здесь все неправильно и все необходимо переделать.

Вообще, скорее всего, это единственное, что известно достоверно о своей стране живущему в ней человеку.

И поскольку речь все-таки о любви, то любовь превращается в стремление переделать. Может, поэтому и страна все время другая. Страна и жители постоянно друг друга ломают, у страны получается, конечно, лучше, но иногда и у жителей получается. Правда, даже если у них получается, ломаются, парадоксальным образом, все равно они, а не она. Они просыпаются в другой и той же. Некоторые, впрочем, вовсе не просыпаются.

Но, бывает, изменения эти мелкие или мнимые слипаются в комок, становятся все тяжелей и тяжелей, сжимаются в черное ядро. Как-то так, кажется, описывают в популярных книжках по физике состояние, предшествующее большому взрыву. То есть, местный житель начинает вдруг понимать, что вот-вот. Что он и на самом деле совсем уже скоро проснется в другой стране, что она будет по-настоящему другой, что, зевая спросонья, не скажешь больше: а ты все та же.

И становится немного холодно от ощущения очевидного: движение времени необратимо. То, что произойдет, произойдет. И в жизни – как в шахматах: тронул – ходи, взялся – бей. Нет, даже хуже: не трогал, а идешь. Не брался, а бьешь. Или тебя бьют. Для тебя разница существенная, для наблюдающих со стороны – никакой. Просто драка.

Нет, разумеется, это, скорее всего, ну, рассуждая здраво, ощущение исключительно субъективное. С каждым случается, проснулся, подумал вдруг: все, так больше продолжаться не может, не потому, что невыносимо, а просто – не может. Не может и не будет. Это то, что в семнадцатом веке называли «интуицией». Вспышка молнии в голове, которая все освещает, хоть ненадолго, но с невероятной ясностью, и потом можно идти в темноте – ты хоть и не знаешь, но помнишь, где должны быть препятствия.

Кажется, случаются моменты, когда содержание этих, субъективных, повторюсь, интуиций, в воздухе превышает предельно допустимую концентрацию. Когда ощущения начинают влиять на реальность – такой вот тезис, преступно идеалистический. И это «кажется» в начале периода – не попытка застраховаться от неверного прогноза, а просьба о вере, потому что доказательств тут нет.

Ощущения перерастают в уверенность, а уверенность делает перемены неизбежными. Можно в таких ситуациях, разумеется, включать пафос, говорить, не важно, кому, да хоть себе, что борешься за правду, свободу, разные бывают красивые слова, или, наоборот, пытаешься спасти страну от развала. А можно просто промолчать, понимая, что движешься в истории и вместе с историей.

И не страшно, если кто-то при этом сочиняет манифесты, воззвания и меморандумы любой степени глупости. Это-то уж точно не будет иметь значения. Это уже не имеет никакого значения.

Одна остроумная девушка увидела на улице, на месте закрывшегося ресторана, вывеску другого ресторана, готовящегося к открытию (здесь ведь всегда все меняется, и просто рестораторы, выходит, тоже однажды проснулись в другой стране). Вывеска как вывеска, рекламная замануха: «Скоро здесь будет плов». Девушка увидела и написала в твиттере: «Ребята, мне кажется, скоро здесь повсюду будет плов». А мне вот кажется, что скоро здесь повсюду будет баня. И это не пугает, русские ведь любят баню. И даже апостол Андрей, посетив территории будущей империи, ничего, кроме бани, не заметил. По крайней мере, о других впечатлениях наши летописи умалчивают. Ну а то, что апостол, как известно всякому здравомыслящему человеку, вообще нас не посещал, и все это поздние выдумки, ранний образец политической пропаганды, – совсем уж не важно.

Важно не то, что было, а то, что сказано, например, то, что сказано выше – другая, та же, все переделать, любовь. Странным образом, это синонимы, и любовь здесь – главное слово. Или проверочное. Любовь, история, необходимость, ощущение того, что все теперь меняется, и мы внутри. И еще все так совпало, что даже день специальный выделен для любви к родине – 12 июня. Диковато, конечно, и непонятно, для чего влюбленному специальный день, но раз уж все равно есть. Значит, надо как-то в этот день любовь свою, совпадающую с жаждой переделать наконец уже все хоть как-нибудь, продемонстрировать внятно. Вдруг на этот раз и правда получится проснуться в другой стране.

       
Print version Распечатать