Личностный кризис

Хосни Мубарак правил Египтом 30 лет, теперь ему почти 83 года, он стар и болен. Два последних года по несколько месяцев он лечился от рака, то в США, то в Германии. Во время последнего курса лечения в Германии, появились слухи, что Мубарак смертельно болен или даже умер. Слухи о смерти долго муссировались в мировых и арабских СМИ, они отложились в умах простых египтян, заставив политически активных граждан, равно как и власть имущих, задуматься о новым руководстве страной.

К моменту возращения в Египет Мубарака в глазах народа он уже перестал восприниматься, как глава государства – как незыблемая величина политической жизни Египта. Ислам приучает мусульман к мысли о колоссальном влияние сильной личности в истории, слабеющий лидер – теряет легитимность в глазах придворных и подданных. Вот почему недавно (в 1999 – 2000 годах) умершие правители Сирии, Иордании и Марокко до последнего опровергали слухи о своей смертельной болезни, стремясь в максимально спокойной обстановке передать свою власть сыновьям.

В данном случае с Хосни Мубараком, его выздоровление, неожиданное для подданных, сыграло злую шутку: вместо пышных похорон, миллионов скорбящих и увековечивание памяти как лидера нации, он получил миллионные толпы протестующих, частичную потерю влияния в армии, неопределенность личной судьбы после ухода. Кстати, умерший десятилетием раньше президент Сирии Хафиз Асад, короли Иордании и Марокко Хусейн I и Хасан II, ровесники президента Мубарака, во время умерли, обеспечив переход власти к новому поколению политической элиты этих стран, где новые молодые наследники пользуются расположением граждан, несмотря на общеарабскую протестную волну. В Египте население решило, что теперь сам больной и старый Мубарак плохо контролирует ситуацию, фактически реально не управляет, что, с точки зрения для арабо-мусульманской политологии, не допустимо.

Отсутствие полноценного легитимного наследника – вторая ключевая проблема режима Хосни Мубарака. Специфика личной власти Мубарака – имитация демократических выборов, многопартийность и отсутствия собственного культа личности делала передачу власти от отца к сыну не совсем корректной и долго откладывалось. К этому времени сам предполагаемый наследник Гамаль Мубарак, получивший экономическое образование в США и успевший поработать в ряде западных финансовых институтов, не проявлял особенного желания занять пост президента Египта, он человек западного склада и воспитания, для которого Великобритания – вторая родина.

Важно также то, что Гамаль Мубарак не получил военного образования, традиционного для наследников современных восточных автократов, у него не было никакого веса в силовых структурах Египта. Только под нажимом отца с начала 2000-х годов он стал втягиваться в политический процесс, получил ряд ключевых должностей в рядах правящей Народно-демократической партии, но он так и не стал своим для правящей элиты Египта, не пользовался Гамаль популярностью и среди простых египтян. Гамаль Мубарак не стал опорой отцу, а его предполагаемое назначение главой государства, вызвало в сентябре 2010 года первые серьёзные политические беспорядки в Египте. Поэтому отъезд Гамаля Мубарака в Англию (а не бегство) после начала массовых протестов, не является чем-то существенным для политической ситуации в Египте.

Третья причина заключается в том, что Хосни Мубарак в силу долгого пребывания у власти и возраста утратил связь с теми слоями мелкой и средней буржуазии земельных собственников, которые в своё время были заинтересованы в повороте режима Саадата-Мубарака от арабского социализма к прозападной либерально-бюрократической модели развития Египта. Те, кто был социальной опорой режима во время подавления голодных бунтов феллахов и бедноты, а также в жестоком преследование египетских исламистов, больше не нуждаются в Мубараке. Исчезли и личные связи между Мубараком и новой военной элитой. Современное военное руководство Египта обучалось в США и по своему менталитету эти офицеры, такие как нынешний начальник генерального штаба Египта генерал-лейтенант Сами Энан, очень далеки от офицеров-баасистов – ветеранов войн с Израилем и Ливией, которых роднило с Хосни Мубараком военное братство.

Таким образом, утратив в течение последних десяти лет своего президентства статус лидера нации в глазах масс не обзаведясь надежным и легитимным приемником и утратив личный контакт с египетской элитой, Хосни Мубарак сам подготовил кризис в Египте.

Вопрос теперь заключается в том, насколько личное состояния здоровья Мубарака позволит ему выполнить обязанности по передачи власти в Египте осенью 2011 года, поддержать относительную стабильность в стране, сохранить место формального лидера до осени.

Государственный кризис

Массовые протестные выступление египетских горожан положили начало конца не только режиму личной власти Хосни Мубарака и господству Национально-Демократической (бывшей Арабской социалистической), начал разрушатся тот государственный строй, который создавал Насер начиная с 1953 году и который, несмотря на изменения идеологии и внешнеполитической ориентации, продолжал поддерживать власть президента Садата и Мубарака. Государственный строй, опирающийся на армию как на главную опору египетских президентов – самих бывших офицеров.

В арабо-мусульманском мире армия традиционно играла главенствующую роль в политической жизни государства, именно военнослужащие выступали основной силой всех преобразований и революций на Ближнем Востоке, главным источником модернизации. Это полностью относится и к Египту, где только армия до настоящего времени, служила источником смены власти над Египтом, все прочие силы, пытавшиеся оспорить монополию военных, жестоко подавлялись. Армия в Египте точнее её офицерский состав – это отдельная каста, мало связанная с остальным египетским обществом, это главная традиционная партия Египта. Но понимание необходимости политических перемен – замены старого Мубарака пришло и к египетским военным.

Во время долгой болезни Мубарака, военные стали зондировать почву в Вашингтоне, на предмет мягкой смены руководства. Нынешний лидер египетских военных, начальник генерального штаба Египта генерал-лейтенант Сами Энан, являющейся одновременно и командующим сухопутными войсками, трижды в 2010 году побывал с неофициальными визитами в Вашингтоне, где обсуждал с американской администрацией и с Бараком Обамой лично варианты ухода Мабарака. В ходе визитов Президент США выразил поддержку Энану как будущему лидеру страны, но с условием «легитимности» передачи власти от Мубарака армии и Энану. Действующей президент Египта, выздоровев, отказался уходить в отставку.

Проблема главы любого военного режима, что он со временем теряет связи и контроль над армейской средой. Мубарак, понимая это, пошёл по пути создания традиционного для исламской политологии силового противовеса военным, в его распоряжении находятся четыре сильных спецслужбы: «Мухабарат аль-Амма» (Служба общей разведки), «Мухабарат аль-Харбия» (Военная разведка), «Мухабарат ад-Дауля» (Главное управление расследований госбезопасности), «Джигаз Амн ад-Дауля» (Служба госбезопасности), а 400 тысяч египетских военных и национальных гвардейцев сегодня в Египте уравновешены 250 тысячами служащими сил безопасности. С начала массовых народных протестов Хосни Мубарак сконцентрировал руководство всех египетских спецслужб в единых руках своего старого соратника Омара Сулеймана, сделав его вице-президентом.

Военные после недолгого колебания (в этот момент Энан летал для консультаций в Вашингтон), объявили о нейтралитете с расчетом, что власть в результате хаоса и беспорядков перейдет к Армии как гаранту стабильности, и в этом они глубоко просчитались. С одной стороны, Омар Сулейман и окружение Мубарака сохранили контроль над страной, а с другой стороны, разнообразные оппозиционные силы получили возможность легально вести политическую борьбу. Египетская армия оказалось, в необычной для себя роли статистов, которым теперь остается только важно надувать щёки – народ и элита больше не видят в армии традиционного источника смены власти. Египетские военные, главные союзники Вашингтона, теперь в условиях такого массового народного движения и широкого освещения в СМИ не могут устроить открытый военный переворот, не могут расстрелять демонстрантов (как раньше). Важнейшая составляющая египетского режима сходит на нет и генералу Сами Энану (вероятно) не стать египетским Мушаррафом.

Теперь власть в Египте переходит на улицы. Среди населения укрепилась, привнесенная из Туниса мысль о том, что массовые выступления и демонстрации могут влиять на политику государства и даже свергать режимы без помощи армии. В условиях фактической отмены тридцатилетнего чрезвычайного положения все политические партии и группировки, как то либералы, «Братья мусульмане», баасисты, коммунисты, мубараковская Национально-демократическая партия и десятки других будут в массовом порядке вербовать новых активных сторонников, для грядущих массовых выступлений.

Египет – восьмидесяти миллионная страна с разнородным по социальному составу населением, с большим процентом бедных, неимущих и полуграмотных людей, которые, при всём при этом смотрят телевизор и делают, а точнее уже сделали, свои выводы о текущем моменте в условиях, когда армия самоустранилась, а диктаторский режим превратился в одну из политических сил. Тем временем, экономическое положение Египта заметно ухудшается, цены на топливо и продовольствие будут только расти. Поэтому точка политической бифуркации в Египте ещё не пройдена, собравшиеся с силами противники Мубарака вновь вступят в бой до осенних выборов президента, как и наследники власти египетского президента.

Международный кризис

Кто бы ни победил, в результате массовых народных выступлений, которые захлестнули Тунис, Алжир, Иорданию, Йемен и Египет, исламисты, демократы или ещё кто-нибудь, очевидно, что США не выиграли и не выиграют из этих событий ничего. Волнения коснулись исключительно арабских режимов, ориентированных на США – ни в Сирии, ни в Ливии ничего подобному не произошло, хотя и прогнозировалось прозападными СМИ.

Как не пытаются отечественные конспирологи приписать всё козням Вашингтона, объяснить цели такой хитрой игры против своих союзников они не могут. Так же как не могут объяснить, почему протестную волну, которую якобы спровоцировал Запад, так яро и последовательно поддержал Иран. С началом волнений в Египте иранский МИД выразил поддержку демонстрантам, а 4 февраля в пятницу сам аятолла Хаменеи призвал египетских мусульман сбросить тиранию Мубарака. Между Ираном и Египтом последние 30 лет нет дипломатических отношений. Конечно, иранцам выгодна смена режима, любая новая власть пойдет на улучшение отношений с Ираном, особенно если этой властью будут «Братья мусульмане».

Расклад сил на Ближнем Востоке меняется не в пользу США, теперь в условиях арабских «революций» Америка может получить ряд нелояльных режимов. Малейшая смена внешнеполитического вектора нового египетского руководства приведет к очередному кризису в Арабо-Израильских отношениях, пойдёт прахом вся дипломатическая работа американцев в регионе. А то, что вектор изменится в сторону Саудовской Аравии или Ирана, это очевидно.

Во время египетского кризиса американская дипломатия совершила массу ошибок, имея огромную массу разнообразных источников информации из Египта, политика Госдепа пошла на поводу СМИ и общественного мнения Запада, заранее похоронившего Мубарака вслед за Бен Али. Если в начале тон выступлений президента Обамы и Хилари Клинтон был весьма прохладен по отношению к протестующим египтянам, что вызвало волну нареканий и осуждений на Западе и в Египте, то к 3 – 4 февраля, когда между Омаром Сулейманом начались переговоры, стало очевидно, что режим не будет свергнут сейчас же, высшие представители американской администрации разошлись не на шутку. Требование немедленной отставки Хосни Мубарака, который за несколько дней превратился из главного и надежного союзника США в арабском мире в диктатора и тирана, даже заставили личного посланника Обамы в Египте Фрэнка Уизнера нарушить субординацию, чтобы как-то поумерить пыл начальства. Только к понедельнику напор из Вашингтона спал.

Чрезмерные нападки руководства США на своего старого и верного союзника заставят сделать определенные выводы американских партнеров в регионе, таким как Турция, Пакистан и Саудовская Аравия. Чтобы купить лояльность Египта, США придется привлечь в пост-мубараковский Египет крупные инвестиции, в которых тот будет остро нуждаться.

Если смена власти в Тунисе арабской улицей вдохновила населения соседних стран на собственные массовые протесты, то развития кризиса в Египте может вызвать ужесточение внутреннего политического режима в ряде государств Ближнего и Среднего Востока, с переориентацией от союза с США в сторону углубления регионального сотрудничества.

Небывалые политические волнения, мгновенно накрывшие страны Арабского мира, это, в первую очередь, результат процессов глобализации и связанного с ними политического и общественного кризиса в периферийных политиях по всему миру. Отсутствие у прозападных светских режимов Египта, Алжира, Туниса, Йемена, Иордании идеологии, способной увлечь народные массы понятными идеями национализма, арабского социализма или исламизма, вместе с тем рост населения и его относительная бедность при развитии образования, широком распространением интернета и электронных СМИ создает предпосылки к перманентным массовым выступлениям граждан этих государств. Причем перспективы существенного повышение уровня жизни в результате свержения старой коррумпированной отсутствуют. Подобные массовые выступления вполне способны привести к деградации институтов официальной власти и частичной потере суверенитета этими странами в пользу более сильных государств или международных организаций.