Перед пятнадцатым сентября, первым протестным митингом нового политического сезона, всем было немножко тревожно. А вдруг никто не придет? - думали одни. - Устанут за лето, расслабятся, бессмысленность жизни нахлынет, вот и не придут. А вдруг как придут? – думали другие. - Получат платежки за ЖКХ и придут, обозлятся, орать начнут. Получилось же несколько консенсусно. Пришли, но не все. И было не то чтобы очень много, но и не так чтобы очень мало. Одна сторона продемонстрировала живучесть протестного дела. Другая - что она с этакой живучестью справится легко.

Фактически, вместо одной, это были две демонстрации силы. Меня упрекнули оппоненты: ну, какая ж такая демонстрация силы у «Путина»? У него, мол, «Осень патриарха». Нагнали мальчишек в касках некормленых, чего они могут?

Но эта трактовка неправильная, самонадеянного и самовлюбленного наблюдателя. На самом деле, некормленый мальчишка в каске, вернее, некормленая стая мальчишек в касках опасна не менее, чем откормленный профессионал в ограниченном количестве. Ибо подростки со страха и недоинформированности бьют не менее жестоко, чем профессионалы, если начнется всеобщая заваруха.

Коллективный «Путин» верно выбрал стратегию. Показать, что ему ничего не жалко для оппозиционного люда. Не жалко перекрыть улицы. Не жалко привезти тучу биотуалетов на две таких демонстрации. Чтоб все, при желании, хоть об****лись.

Не жалко наставить магнитных рамок за средства бюджета. К слову сказать, после отставки Лужкова, в Москве тратятся деньги просто немереные. Не жалко целую армию вдвинуть в город с походными кухнями, и чтобы неизвестно было, сколько их еще прячется по дворам. Чтобы арабская весна, значит, буде она случится и в нашем северном крае, прошла бы с пятикратным перевесом сил диктатуры.

А еще ему, коллективному «Путину», совсем не жалко перекрыть Садовое кольцо, - главную транспортную развязку столицы, - чтобы образовалась великая пробка, и водители костерили непонятно чего требующих демонстрантов. Оргмысль, конечно, варварская, но так же и оригинальная для нынешнего волевого политического этапа. Размазать демонстрантов по широким проспектам. Вот попробовали – и, в общем, получилось!

* * *

А демонстранты и действительно непонятно чего требуют.

Честных выборов? А никаких выборов нет, если не считать выборы Чириковой. Однако страну достаточно сложно отмобилизовать на выборы в Химки. А если бы и отмобилизовали, то что бы страна там делала вся?

И вот еще деталь - когда Чирикова начала свою революционную речь с просьбы дать денег «Без вас у меня ничего не получится»), люди поморщились. Мол, и эта тоже просит денег. Без денег чего-нибудь б сделали, нехорошо-с!

Пономарев – симпатичный малый, но уводит куда-то вбок. Возьмем, говорит, власть, но странно имеет в виду власть в заоблачном, как Олимп древних греков, фейсбуке. Так называемом Координационном Совете отсутствующих оппозиционных масс. Хочется ответить ему: да ради бога, бери! Бери ее всю!

Лишенный мандата Гудков – это, конечно, магазвезда. Но будем и откровенны, поддерживать его трудно. Ибо пафос его неясен и не очень честен. Есть закон о статусе депутата N 3-ФЗ - это объективная реальность. И закон этот Гудков, по всей видимости, нарушил, во всяком случае, комментарии его на этот счет крайне невразумительны.

При этом сам по себе закон, безусловно, нелепый – именно в пункте запрета коммерческой деятельности и получения от нее дохода. Ведь формально депутатов выбирают у нас на 5 (раньше на 4) лет. А принципиальный отказ от заработка на гражданке означает, что человек, выходя из Думы, должен все начинать с нуля. Либо умирать с голоду, либо государство обязуется организовать депутату как бы пожизненный собес. Либо что депутат собирается держаться за кресло в Думе до скончания времен.

Не будем к ночи вспоминать про тех депутатов, которые гордо заявляют по телевизору, что они в «Думе с самого ее зарождения». То есть уже состарились там, нарожали детей и впали в маразм. Важно, что само правило N 3-ФЗ существует, его приняли сами депутаты и спокойно жили с ним с 1994 года. Выход тут только один: либо с этим правилом надо как-то считаться, исполнять его, либо торпедировать на законодательном уровне.

Гудков-старший же поступает странно, настаивая на том, чтобы это правило применялось к нему с какими-то исключениями на том основании, что «все так делают». Хотеть не вредно, но поднять массы на защиту такой элитарной позиции, да еще со словами «давайте дадим власти еще немного времени, чтобы она одумалась» (и умерла со стыда?), вряд ли умно.

Гудкова слушали вполуха, засыпали, начинали каждый болтать о своем, и тамаде Яшину пришлось криком будить.

* * *

Многие совершенно справедливо отметили и такой момент: убери с демонстрации 15 сентября отряды националистов... Проходя по Рождественскому бульвару, мимо пивной «Мюнхен» (название написано готическим шрифтом), и вскидывая руки в нацистском приветствии, они представляли собой замечательное зрелище.

То есть убери отсюда коммунистов, готовых повесить коллег-либералов за ноги, а также убери отсюда отряды, упрекающие Путина в том, что он «с Америкой в ногу шагает, нас продает, но спасти обещает» (уж не Сурков ли их всех сюда аккредитовал?), оппозиция явно лишится массовости. А в этом составе она, скорее, отпугивает силы модернизации.

Однако и сказать, что все условия для разгрома сил протеста и торжества новой командно-административной системы созданы, тоже нельзя.

«Осенний фальстарт» показал, что это фальстарт… обеих партий! Не только протеста, но и контрпротеста. Потому что ситуация социальной недоразвитости и институциональной недостроенности явно не разрешается. Власть борется с оппозицией, но прекрасно понимает, что без оппозиции вряд ли справится с «проклятым списком проблем». Поскольку таким способом она устраняет единственного естественного делегата, который сообщает ей о них.

Как раз на митинге я услышал от коллеги об одном интересном социологическом исследовании, согласно которому демонстранты протеста – это делегаты молчаливого большинства, которое в силу обстоятельств, опасений за карьеру, иного политического темперамента, отсутствия каналов коммуникации, не решается озвучить свою позицию. Ценностно оно очень близко оппозиции. Внешне умеренное, государственническое и опутанное единороссовской дисциплиной, оно выходит из положения тем, что ПОСЫЛАЕТ своих делегатов на Болотную и Сахарова. Чтобы те в свою очередь сообщили власти об общей тревоге.

Таким образом, осенний фальстарт просто ЧТО-ТО отложил. Но это ЧТО-ТО никуда не делось. Загоняемое вглубь, оно продолжает зреть непредсказуемыми мутациями.