О "перегибах на местах"

Многочисленные свидетельства о "перегибах на местах" партийных функционеров от "Единой России" уже перестали не только будоражить общественное мнение, но даже сколько-нибудь щекотать нервы публике. Разве что в среде политтехнологов еще обсуждается падение уровня политических технологий на выборах и "грубость" региональных деятелей. Если поначалу факты закрытия оппозиционного издания или программы, насильственное "пополнение" числа сторонников партии власти удивляли и возмущали, то сегодня они почти рядовое событие. И проблема не в том, что притупилось у людей "гражданское сознание". Проблема более сложна и многопланова. Можно выделить (не претендуя на исчерпанность) по крайней мере три пласта проблемы "перегибов".

Во-первых, несовпадение юридических и фактических границ партии "Единая Россия". Несколько лет назад в работах по экономической социологии Вадим Радаев ввел понятие "правовой контур предприятия". Смысл его в различии между юридическим обликом предприятия, который фиксируется в уставных документах, в бухгалтерской отчетности и т.п., и его реальным обликом. И проблема не в том, что кто-то кое-где у нас порой... а в том, что сами формы, в которые должна укладываться деятельность предприятия, сформулированы в принципиальном отвлечении от условий его функционирования. Нечто похожее происходит сегодня и с партиями. На одной политической сцене в России выступают сегодня совершенно разные образования, по недоразумению носящие одно и то же название - партии. И дело не в разных социальных слоях, которые они представляют. Они сконструированы под разные задачи и с разными целями. Это реликтовые образования советской эпохи, порождения неистового рывка страны "в Европу" начала 90-х годов и новообразования путинской эпохи. Они выстроены по разным лекалам, преследуют разные цели, задействуют разные ресурсы. Однако правовое поле, в котором они вынуждены действовать, одно и то же. Здесь и возникают противоречия, возникает "политический контур" партии, отличный от ее реального "тела". Особенно остро это проявляется у новообразования - "Единой России".

Юридически "Единая Россия", без сомнения, партия наряду с другими партиями. В то же время нужно быть совсем близоруким, чтобы не усмотреть ее качественного отличия от других участников предвыборных гонок. Уже неучастие ЕдРа в дискуссиях на прошлых выборах достаточно яркий штрих. Да и министр, направленный на новую работу в качестве партийного лидера, - явление показательное. Подготовка ЕР к грядущим выборам дала еще более показательные примеры. Очевидно, что партия властной вертикали и сама властная вертикаль постепенно срастаются, сливаются в единое целое. Причем все происходит в соответствии с положениями классической политологии. В стране появляется новый социальный слой с достаточно сильным самосознанием, с четко осознаваемыми экономическими интересами, мощными ресурсами давления на общество - чиновничество. Оно и создает политическую партию. Собственно, другой столь же выделенной группы со столь же ясно осознаваемыми интересами в легальном пространстве страны просто нет. Может быть, лишь политконсультанты, объединенные желанием получить заказ у чиновников. Потому вполне логично, что на службу интересам своей партии социальный слой (чиновничество) ставит все доступные ему ресурсы - ресурсы государства и госкорпораций. Реальные границы "партии" заходят далеко в сферы исполнительной власти, местного самоуправления и т.д. Отсюда и методы "политической борьбы", применяемые партией. На каждом уровне властные агенты - члены и сочувствующие партии "Единая Россия" - задействуют те ресурсы и методы, которые традиционно применяются в практике управления: селективные проверки, распределение госзаказа, преференции за "правильное поведение" и т.д. Стоит ли сильно удивляться тому, что с точки зрения "нормальной" партийной борьбы все это смотрится как-то не очень. Однако стоит только представить, что это не политическая партия в классическом смысле слова, а консолидированная элита, проросшая, как ризома, в электоральный процесс, как все становится если не нормально, то понятно.

Во-вторых, у ЕдРа появилась неожиданная функция, которая делает активность региональных лидеров практически искренней. Наличие пропорциональной системы ставит регионы, особенно малочисленные, а таких у нас подавляющее большинство, в довольно неприятное положение. Если раньше они имели "своих" депутатов-одномандатников, через которых "решали проблемы региона", то при пропорциональной системе для зауральского губернатора получить своего депутата стало не в пример сложнее. Любое распределение голосов грозит такому депутату "непрохождением". Значит, голоса жителей вверенной губернии необходимо консолидировать любой ценой. Понятно, что при наличии "партийной дисциплины" такие депутаты будут относительно "своими", но все-таки лучше, чем совсем ничего. Хотя здесь есть и более простой ход. Там, где главным критерием дееспособности является лояльность, успех на выборах обеспечивает губернатору повышение статуса во всероссийском рейтинге, а неуспех может стоить места. Значит, нужно постараться, а там уж как умеем, так и работаем. Ну "перегибаем", так ведь от старания.

И наконец, последнее соображение. В уверенных реляциях региональных и местных, да и столичных, властей все более пробивается нотка неуверенности, сомнения. Эта неуверенность до истеричности и воплощается в "перегибах". Согласие Владимира Путина возглавить список ЕР, идея формирования "партийного" правительства во главе с ныне действующим президентом и некоторые другие заявления и недомолвки ясно свидетельствуют о том, что политический дизайн страны медленно или быстро меняется. Сложившаяся почти за восемь лет иерархия должностей, ближний и дальний круг президента могут вполне измениться. Вполне вероятно, что исчезнут (или изменят свои функции) полпреды в округах. Да и функции администрации президента - этого реального, а не технического правительства России - могут быть сведены к... управлению делами президента. Представьте себе, ответственный работник администрации президента, который не правит страной, как ему и полагается, а занимается, скажем, президентским документооборотом. Да и госкорпорации вполне могут оказаться замкнутыми на правительство.

Любой передел, любое изменение для людей, чье могущество, богатство, авторитет определяются должностью, порождает болезненную нервозность. Ведь сегодня он (имярек) не просто занимает должность, но в строгом соответствии со знаменитым романом "Крестный отец" выстроил стену из дружбы. Он установил четкие и отработанные отношения со всем кругом лиц, определяющих его благополучие. Обмен ресурсами, предоставляемыми в распоряжение должностью, становится универсальной формой организации властных сетей. И вдруг... все оказывается под угрозой. Более того, допустим, ему понятно, что править будет Владимир Путин. Но как он будет править? На какие рычаги нажимать? Все это пока не ясно. Соответственно, неясные сигналы идут по "властной вертикали", бюрократическому телу страны. Сознание, причем вполне конкретное, не дает ясных сигналов. В этой ситуации органы "тела" начинают совершать судорожные, конвульсивные действия..."перегибать".

К сожалению или к счастью, не берусь давать оценки, российская бюрократическая машина не может жить, не будучи "одухотворяема" чьей-то конкретной единичной волей. В силу того, что большая часть ее элементов конструировалась ad hoc, к случаю, конструкция получилась громоздкая и трудно управляемая. Это не "ансамбль дьяволов" И.Канта, который исполняет божественную музыку просто потому, что сконструирован Богом. Напротив, российский бюрократический оркестр способен на связную мелодию только под сильнейшим внешним воздействием (царя, Бога, героя, на худой конец, лидера "партии власти"). Соответственно, малейшая рассогласованность во властном императиве приводит оркестр в растерянность: что играть, какую партию исполнять? То есть какую партию, более или менее ясно - "Единую Россию", но как?

Есть и более страшное опасение. Ведь в новогоднюю ночь 2000 года никто не знал, что происходит не назначение "технического" персонажа, а властного центра страны. Многочисленные советники Б.Н.Ельцина, члены его команды навряд ли смотрели на "и.о." как на самостоятельную фигуру. Скорее, они предполагали продолжать играть роль мудрых советников при неопытном юноше, идеальной компромиссной фигуре. Но реальность оказалась иной. Все деятели 90-х один за другим переместились из Москвы в иные центры, от Лондона до Краснокаменска. Так вдруг и новый "технический президент", который победит на выборах в марте, решит стать самостоятельным игроком? И каким образом в этих условиях угадать скромному провинциальному деятелю, не вхожему в ближние "коридоры власти", как оказаться с правильной стороны?

Проблема. Получится ли с ней справиться? Несомненно. Как только Хозяин останется один и даст ясный и недвусмысленный приказ, все станет на свои места. И если это произойдет без гражданских войн и открытого противостояния, без масштабных посадок и переделов собственности, вот тогда, может быть, произойдет дивное - в нашей стране начнет складываться механизм бесконфликтной передачи власти. Представьте себе: человек не боится уйти в отставку. Он уверен - не посадят, не расстреляют. Просто будет больше времени для того, чтобы быть с семьей, ездить на рыбалку и навещать школьных друзей.

Скажете, так не бывает? Бывает. Будет. Должно быть.

       
Print version Распечатать