На этом месте могла бы быть левая партия...

Размышления накануне Первомая

Вот уже и 1 Мая - праздник организованных рабочих мира, присвоенный и до сих пор эксплуатируемый коммунистами. В городах и селах страны предстоят митинги, демонстрации и т.п. Это дает повод для разговора о партии, слегка подзабытой российскими СМИ, но никуда не девшейся из российской жизни.

Вот такая история

К богатому кабаку, сияя мигалкой, подкатывает навороченная "ауди". Из нее выходит Геннадий Андреевич Зюганов. Следует в зал. Требует блюд и напитков. Лакеи несут заказ. Вождь с оттягом тяпает рюмочку. Закусывает стерлядкой. Не спеша вкушает черной икры. И, глядя поверх голов челяди, печально говорит: "Жаль, Ильич не дож ил..."

* * *

...Да, прошли времена, когда дотла безденежный Владимир Ульянов носился, сшибая десяток-другой франков, по женевским и парижским знакомым. А убедительный подпольщик Леонид Красин "разводил" Савву Морозова на бо-о-ольшущие тыщи, сам довольствуясь скромным процентом. А прочие товарищи шли на фабрики, заводы, в депо и т.п. - говорить, учить, убеждать, объединять. Скрываясь от начальства, отправляясь под арест, а то и подальше - в столыпинском вагоне (хорошо, если не в галстуке)...

И суровые годы классовых битв, морковных чаев и ржавых вобл - тоже миновали. Перекопы. Боярки. Магнитки. Весь корчагинский задор.

Как, впрочем, и эпоха, когда commies вели на бескомпромиссные и победные забастовки тысячи американских и европейских рабочих. Подумать только - в 1932 году в Штатах бастовали 324 тысячи рабочих. В 1933 году - 1168 тысяч. Через год - почти полтора миллиона... Не что-нибудь - мощный organizing drive - строительство Конфедерации производственных профсоюзов.

Если сейчас американского коммуниста можно описать как маргинала-романтика, то в 30-е к тамошнему "красному" легко подходили слова Эптона Синклера: вот он - настоящий, сильный друг рабочего человека...

Вспомним город Флинт (штат Мичиган) - один из ключевых узлов флагмана американского автомобилестроения - "General Motors". Все было хорошо у GM -выпускавшей в 1936 году 8 из 10 автомобилей, купленных в мире. Она владела 69 предприятиями в 35 штатах и 37% глобального авторынка. Заработала 284 миллиона долларов. Машин наклепала столько же, сколько вместе взятые "Крайслер", "Студебеккер" и "Форд". Из 350 тысяч автостроителей 55% работали на GM. И надо ж было случиться, что 45 тысяч из них жили в городе Флинт. И решили создать у себя отделение "Союза объединенных автомобильных рабочих Америки" - профсоюза, входящего в КПП.

Следуя примеру Генри Форда, GM профсоюз не признала. И рабочие Флинта начали полуторамесячную оккупационную забастовку - sit in, - в которой и победили. Этот трудовой конфликт стал хрестоматийным, его описания - от поведения жен забастовщиков до продажи в цехах 25 тысяч номеров газеты "Дейли уоркер" - стали пособиями по забастовочной борьбе (как и знаменитый sit in "Солидарности" на гданьских верфях в 1981 году). Только в отличие от Польши во Флинте операцией рулили не демократы-интеллектуалы вроде Михника, Куроня и Модзелевского, а ребята от станка - отрывные commies - Мортимер, Трэвис, Уолтер Мур и босс партийцев Мичиганщины Билл Уэйнстоун...

Это был коммунистический заговор. Притом - успешный! Полиция была встречена бейсбольными битами, монтировками и брандспойтами. Президент Рузвельт отказался использовать солдат (на выборах он рассчитывал на сотни тысяч голосов организованного труда). Не удалось и запретить sit in как незаконную - было доказано, что судья - акционер GM и не может рассматривать дело. Конвейер стоял. Убытки росли. Бастовали солидарные с Флинтом заводы в Детройте и других городах. В итоге GM признала профсоюз и подписала коллективный договор.

Позже борьбу проиграл Генри Форд - суровый консерватор, как-то заявивший: "Профсоюзы - наихудшее зло, когда-либо поражавшее мир". На что рабочие лидеры ответили: "Либо он нас признает, либо не получит машин".

Так и вышло. После долгих забастовок в Ривер-Руж, когда моторизированные пикеты перекрыли проходные, а рабочие окружили администрацию с лозунгами "Фордизм - это фашизм", сдался и упорный Генри.

И здесь не обошлось без красных...

А на заводе "Форд" во Всеволжске - обошлось.

Обошлось и на всех предприятиях России, бастовавших в последние годы. Компартия Российской Федерации не возглавила, как утверждают эксперты, ни одного трудового конфликта. Не ударила палец о палец для тех, на страже чьих интересов она, как считается, стоит. За десять лет она не побеждала ни разу. Побеждал "Андреич" и его люди.

А Ильич - не дож ил...

Претенденты на наследство

"КПРФ состоит из людей трех типов, - считает Анатолий Баранов, еще недавно управлявший сайтом партии, а ныне один из лидеров непартийных левых. - Большая часть - старики, желающие умереть с партбилетом в кармане. Меньшая - вожди, депутаты, аппаратчики и партбизнесмены, зубами вцепившиеся в Думу, ибо вне ее их ждет неминуемый жизненный крах. Остальные - бедные люди, загипнотизированные монополией Зюганова на слова, символы и знаки вроде "справедливость", "красное знамя", "серп и молот", "мавзолей", "Ленин", внедренные в их сознание еще при Советах.

Большинство из них политически недееспособны. А меньшинство строит из себя парламентскую оппозицию. Абсолютно без толку для всех, кроме себя".

Стоп! Но история знает примеры, когда коммунисты, будучи парламентским меньшинством - да хоть в той же Думе до 17-го года, а потом во Франции, в Италии и т.д., - играли в государственной политике вполне весомую роль!

"У нас нет парламентских партий, независимых от Кремля, - считает Баранов. - И из всех из них КПРФ поставлена в самую неудобную позу. Перед ней - обездоленные, чьи права она якобы защищает, а сзади - власть, которой она служит. Что видно по ее вождю.

3 марта звезда Геннадия Андреевича закатилась. Он очень помог власти - получил свои проценты на выборах и сделал ее легитимной в глазах мира. Без борьбы!.. Просто красуясь. Доказав, что готов на все. За это ему подарили политическую жизнь...

Главный коммунист пошел на сговор. Впрочем, участие в кампании - еще не беда (Зюганов мог и ударить по системе - снять свою кандидатуру, скажем, за неделю до голосования). Сделав это, он стал бы героем. Но предпочел стать холуем".

Такова жесткая оценка бывшего соратника.

Вечный же соперник, первый секретарь РКП-КПСС Алексей Пригарин, высказывается мягче: "Цели, записанные в программе КПРФ, декларативны. Что же до тактики, то она зависит от конъюнктуры и от интересов партбюрократии.

Зюганов хочет казаться наследником КПСС. Да КПРФ унаследовала черты КПСС, приведшие ее к гибели, - беспредельную власть аппарата и страх перед развитием. Это привело к утрате почти всех творческих сил - потенциала развития". И действительно, за много лет своего существования сказала ли партия хоть одно новое слово? Предложила ли хоть одну свежую идею? Перспективную концепцию?

Между тем кто как не Ленин писал, что теория Маркса не есть "нечто законченное и неприкосновенное", что "она положила только краеугольные камни той науки, которую социалисты должны двигать дальше во всех направлениях, если они не хотят отстать от жизни"? Куда же двинули эту теорию (или, может быть, практику?) нынешние как бы наследники большевистского стратега? Или они не социалисты? Или отстали от жизни? Или вся творческая премудрость - в их программе?

Да вроде нет. "Проект программы КПРФ выглядит так, будто ее писали упертые националисты, в которых электрошоком вбили язык "истории КПСС", - утверждает замдиректора Института проблем глобализации Константин Бакулев. - И потом, реальная политика - это вовсе не тот балаган, где компартия, куколка в красном колпачке, кричит о социализме и решении "русского вопроса"...

Между тем лидеры коммунистов решают другие вопросы... Представитель "Ассоциации марксистских организаций" Дмитрий Галкин считает, что "их задача - канализировать протест, то есть спускать его в канализацию... Зюганов с радостью отбросил бы бренд "коммунистический". Но это привело бы к утрате оставшихся сторонников партии - 20-25% избирателей, не принявших рынок. Это единственная причина, по которой в названии партии сохранилось это слово".

Правы ли эти жесткие критики? Может быть, у партии все же есть основания лелеять это мощное заклятие - коммунизм? Может, в нем - тайна ее жизни и единства?

На эти вопросы мягко отвечает Алексей Пригарин: "...О единстве КПРФ говорить сложно. В ней есть пять идейных направлений. Ультралевые - скрытые маоисты, троцкисты, грамшианцы, критически настроенные к советскому опыту. Сталинисты - стойкие сторожа усатого портрета. Центристы - творчески пытающиеся развить учение и практику (их - единицы). Потом идут поклонники социального государства. И наконец, правые, национал-коммунисты, во главе с Зюгановым "склеивающие" марксизм и национализм. Они доминируют в партии, именуя себя ленинцами".

Но что же в них ленинского?

Ведь разве не Ленин учил, что партия нового типа - это революционизирующая, руководящая и организующая сила рабочего движения? Разве не он писал, что "роль передового борца может выполнить только партия, руководимая передовой теорией"?

Где это все у КПРФ?

Где этот фетиш Ильича - рабочий класс, за которым идет на штурм "все, что есть в России живого и честного"? Каковы его интересы? Готов ли он за них бороться?

Весна 2008 года - время рекордного спада протестного движения, ведомого КПРФ. Уже в марте прошло в два раза меньше акций, чем в феврале. При участии 10500 человек (в семь раз меньше). "Красные пиарщики" объясняют это тем, что люди, мол, устали. Но эксперты говорят: причина - в разочаровании масс в КПРФ. Точнее, в ее ненужности массам. Но в чем источник разочарования? И кто разочарован? Какие такие массы?

За рабочее дело?

Массы - легенда. Массы - мерцают. То они есть, а то - пропадают. Но политики о массах мечтают. Потому что массы - отражение тренда. И еще - у них голоса. И считается, что в них - человеческий капитал, который так нужен, так нужен....

Если, например, к партии относиться как к предприятию, то оно без человеческого капитала работать будет скверно. Ибо этот вид капитала для него самый важный. Ведь это из него растут и капитал финансовый, и социальный, и другие.

А еще - массы таят в себе классы. Высший, средний, рабочий... Считается, что толковать о классах и человеческом капитале - дело журналистов и социологов. А у серьезных людей есть занятия поважнее. Ну, вот социологи их и предупреждают...

Не так давно в Клубе корпоративной культуры компании "Ренова" руководитель группы ЦИРКОН социолог Игорь Задорин рассказал, что трудовые отношения в России могут так обостриться, что сами себя внесут в национальную повестку дня.

Г-н Задорин говорил о демографическом спаде. О плохом образовании. О низкой квалификации. О лени. Об утечке мозгов...

Но вот что подчеркнул аналитик: работники низко мотивированные и ленивые внезапно могут становиться очень деятельными! Часто - в резко конфликтной форме. Если десять лет назад протестная активность наемных работников была адресована власти, то сейчас они обращаются и к собственникам и менеджерам. Вал трудовых конфликтов нарастает. И скоро может стать не строкой в ленте новостей, а крутым вызовом.

Ученый оказался прав. С ростом числа предприятий, устроенных по западным лекалам, стало расти и число организаций того типа, что хорошо известен на Западе. То есть профсоюзов, защищающих интересы труда перед лицом работодателей и власти. Вместе с числом профсоюзов выросло и число забастовок. Подключились и работники так называемых старых отраслей, например горняки.

Занявшись этой темой, социологи обнаружили, что главной мотивацией к объединению и выступлениям стало стремление, во-первых, довести свой потребительский статус до уровня, предлагаемого рекламой, а во-вторых - добиться уважения, человеческого отношения со стороны работодателей и менеджмента. Стать полноценным, платежеспособным, уважаемым и уважающим себя потребителем - разве это не мотивация, достойная современного трудящегося?

В этих выступлениях почти нет политики. Попытки разных деятелей использовать это движение не встречают понимания. Однако известно: политика есть отражение хозяйственных трендов. И если, как говорят итоги исследований, профсоюзы станут одним из субъектов социальной жизни - до политики они окажутся очень недалеко.

Тогда разговорами о социальной ответственности и благотворительности не обойтись. Речь пойдет о создании новых политических сил. Причем их будут создавать именно тогда, когда элиты по привычке будут разыгрывать очередной "белый" или "красный" блеф. За таким важным делом они этот процесс, скорее всего, прошляпят.

Упустит его и КПРФ. Уже упускает. Ограничиваясь пустыми заявлениями в поддержку забастовщиков... Размахивая красным флажком (когда трудовому народу, желающему стать средним классом, цвет флага безразличен)... И не умея предложить оставшимся сторонникам никакой хоть чего-нибудь стоящей социальной услуги. То есть будучи тем же политическим блефом менеджеров управляемой демократии.

Итого

Что же перед нами?

КПРФ.

Партия, у которой нет общей идеи. Она рассыпается на куски.

Партия, у которой нет целей. Они ей не нужны.

Партия, у которой нет рупора. Ей нечего сказать.

Партия, у которой нет будущего. Она не умеет меняться.

Как напившийся на корпоративной вечеринке менеджер полусреднего звена - поперек коридора, КПРФ развалилась в российской политике.

На нее смотрят: кто - с жалостью, кто - с усмешкой, кто - с презрением. И видят: лежит, бурчит чего-то, мешает, дергает ногой.

Другого бы давно вынесли, а назавтра б уволили.

Но как уволишь историю? Тем более ту, чей мандат подтвержден свободными выборами. Вот и ждут, когда отползет сама.

На иллюстрации: Г.М. Гордон "Маёвка. 1905 год в Муроме" (1937).

       
Print version Распечатать