"Макдональдс" как последний оплот постмодернизма

Оказывается, пожирание фастфуда может вызывать прилив политического чувства, сопровождаемого неуверенностью в собственной идентичности. А было так.

Есть в метро такие киоски, в которых раньше продавались буррито, хот-доги, гамбургеры и прочая ходкая снедь. Главным в ней было, что она не поддается родо-видовым определениям и, следовательно, никак не встраивается в нашу здешнюю языковую картину мира. "Что такое буррито?" - спросила я, когда в первый раз подошла к фундаментальному киоску, рядом с которым стояли столы с инфернальным отверстием для мусора в центре каждого. "Ну как... - мялась продавщица. - Ну, это такой... буррито. Попробуйте - поймете". Эта пища поначалу имела абсолютно ноуменальную природу и не усваивалась не только желудком, но и в рецептивном механизме оставляла ощущение инородного тела. Отсюда, видимо, и происходила - на ментальном то есть уровне - ее хваленая сытность: она заполняла своим чистым инородным присутствием.

И вот я подхожу, смотрю на ценники и вижу текст: "мексиканский блинчик", "булочка с сосиской", "газированный напиток"... Сознание дернулось, картина мира слегка сдвинулась. Нет, конечно, с одной стороны, оно, может быть, и неплохо... Русский язык больше не засоряется иностранными словами. Но с другой - эта малозначительная конечно же сторона жизни стала из объемной и загадочно-сакральной плоской и совсем обыденной. Я попросила булочку с сосиской. "Маш, дай деушке хот-дог!" - крикнула продавщица. Но тогда получается, что в культурном бессознательном Мани и Дуси прочней сидит вовсе не отечественная патриотическая "булочка с сосиской", а глобалистический гамбургер, как и в моем бессознательном, а к "мексиканскому блинчику" они так же мало готовы, как, скажем, к колониальным завоеваниям. На самом деле подобный перевод является конечно же присвоением или перераспределением, но не в смысле отвоевывания пяди своей земли, а в смысле ее, этой пяди, уменьшения. Потому что въелось.

Весь этот фастфуд, гамбургеры и хот-доги, вся эта культура "Макдональдсов" на нашей территории, как и все, что попадает на нашу территорию, ассимилировались, совсем утратили "американскость" и превратили свою первоначальную ноуменальность в разменную монету. Получился конечно же симулякр - тело проекции. И чего только на детище американского шотландца не проецируется! Вот приезжаешь, скажем, в другой город, тебя везут и показывают. Наконец среди незнакомых конфигураций мелькает желтая "М", и как-то успокаиваешься - пространство приручено и позволяет себя освоить, ты, как дома. Здесь, как и в твоем родном городе, есть место, где можно получить максимум насыщения за минимум цены и совершенно бесплатно сходить в туалет. Причем в осуществлении этого желания ты будешь даже более анонимен, чем при посещении платного соответствующего заведения, где неприветливая работница возьмет твои 10 р., как бы рентгеновски просвечивая тебя на предмет - а что именно ты будешь делать в кабинке? Здесь же территория абсолютной приватности, что для Запада вовсе не удивительно. Но в сочетании с необыденностью, исторически присущей этим забегаловкам на территории СНГ, дает эффект почти магический.

Первые "Макдональдсы" действительно были этакой штуковиной, обозначающей американскую заграницу, цирком, демонстрирующим зрелище быстрого обслуживания, ради какового зрелища, абсолютно не утилитарного, выстаивалась огромная очередь. Абсурд ситуации был очевиден, но все стояли, еще и потому, что это было время, когда проекция, обозначение, бренд - всякие "экранчики" - постепенно становились важнее реальности. На этот проецировались наши самые радужные и самые лучшие ожидания.

Потому что еще одним зрелищем в этом цирке было зрелище вкусной и сытной еды. То есть такой, которая, конечно, никакая не сытная и не вкусная, но несет на себе все признаки таковой, ее обозначая, - аромат, мягкость, теплота, обилие приправ грели и радовали душу достоявшихся. Да к тому же в своей простоте и скромности эта эфемерная "готовая еда" противостояла настоящей, эссенциалистской, но помпезной "еде приготовленной", той самой советской "вкусной и здоровой пище". Она ни к чему не обязывала и не требовала соблюдения никаких ритуалов. Никаких "правил поведения за столом". Она не взывала к родовым связям, а, наоборот, порывала с ними. Никаких семейных трапез на двадцать кувертов под присмотром старшего поколения. Только ты и те, с кем ты действительно хочешь общаться. И при этом без ресторанной пошловатости и связанной с ней богемности. Отличное место для буржуазной эрзац-семьи!

Так "Макдональдс", именно в силу своей симулятивной природы, оказался тем символическим пространством, где новые, постмодерные, смыслы, совпали с постсоветскими ожиданиями... То есть, собственно, некоторой существенной частью нашей новой идентичности, с которой как раз сейчас что-то явно происходит. Потому что, с одной стороны, антиглобалистский посыл господствующей риторики не остается втуне: все больше мы вспоминаем о своем, исконном, правда, почему-то в виде советского (а ведь есть и другие варианты!), а с другой - булочку с котлетой называем гамбургером, хоть убейся. И с этим пока ничего поделать нельзя.

       
Print version Распечатать