Контра-2

Внесистемная оппозиция - новый растущий бренд

Мощь цитаты

А ведь совсем еще недавно почти любое публичное выступление начинали словами: "как сказал...", "как пишет...", "как учит..." И далее титул, имя и отчество цитируемого лица.

Очевидно, это было оправдано. Сам факт сказанного делал событие, явление или имя актуальным. Такова была сила бренда того, кто говорил...

Сегодня мощнейший политический бренд в стране - президент и лидер списка "Единой России". Потому и начнем с того, что, как сказал Владимир Путин, уже скоро "в России будет другая конфигурация власти, другие люди придут".

Об этом он уведомил участников форума "Петербургский диалог" в Висбадене, попутно поделившись прогнозом о преемственности политики России в отношении остальной Европы. Слова произвели очень сильное впечатление. РБК вынесло их в заголовок: "В.Путин: После выборов к власти придут другие люди".

Не прошло и недели, как президент подтвердил: "...Здесь, в Кремле, будет другой человек", опять же указав, что при этом крайне важно сохранить преемственность в реализации решений, принятых в последнее время.

Эти слова также привлекли особое внимание комментаторов.

Казалось бы, что тут такого? Ведь, говорят, затем и выборы, чтобы проводить ротацию лиц, ответственных за управление страной и за ее стратегическое развитие. А также чтобы менять конфигурацию власти. Так отчего такой высокий градус внимания именно к этим заявлениям?

Или дело в том, что слова " другие люди" и " преемственность" звучат парадоксально? Ведь отличие других от теперешних видится многим не только в несовпадении имен, биографий и генетических кодов, но и в отличиях позиций, планов, курсов, подходов и политик (пусть и при наследовании целей). Потому что, говорят они, если позиции и политики остаются прежними, то и люди приходят не другие, а такие же, подобные, одинаковые.

Звучат ли слова президента вызовом таким предположениям?

Вопрос. Загадка. Секрет.

В этом, думается, один из источников мощи сильных политических брендов: в умении загадывать миру загадки. А потом - оповещать его об отгадках. Порой поражая его воображение.

Другие другие

Так кто же они - другие? Чем непохожи на нынешних? И равнозначно ли в устах президента это слово - слову "новые"? Ответа ждать осталось недолго.

Между тем другие уже есть.

"Другая Россия" - коалиция завзятых нарушителей спокойствия и записных крамольников - утверждает, что это в ее рядах шагают те, кто хочет изменить и конфигурацию власти, и всю конфигурацию жизни в стране.

Их имена известны. Их претензии обнародованы. Их лица узнаваемы, а имена звучат в СМИ. Хотя обычно - как бы не всерьез; в шутку как бы; в режиме, типа, иронического стеба...

А ведь толкуют они не о чепухе - о недопустимости ограничений демократических свобод; о вредоносности тотальной коррупции; о социальной несправедливости; о нарушениях прав граждан; о необходимости реформы армии и правоохранительной системы; о будущем образования; об угрозе системного кризиса...

Так откуда же в образе "Другой России" этот привкус карнавальности, столь сильно контрастирующий с гранитной солидностью истеблишмента? Откуда романтизм, привлекающий тех, кому политика видится не рутинным функционерством элитного сословия, а деятельным участием ответственных сограждан, т.е. их самих?

Впрочем, нельзя сказать, что "Другие" и прочие несогласные - это сплошь скоморошествующие писатели, шахматисты, журналисты и буйные общественники. Есть среди них и профессиональные политики и управленцы вроде Михаила Касьянова и Владимира Рыжкова. Есть экономисты - таков Андрей Илларионов. Есть финансисты-хозяйственники, такие как Виктор Геращенко. Есть популярные шоумены - Виктор Шендерович.

Но их респектабельные силуэты заслоняет вызывающая символика, агрессивные акции и истошные крики активистов НБП, АКМ и подобных им тусовок. Как и разгоны маршей несогласных (возможно, и будящие сочувствие), не добавляют "Другим" веса.

В итоге для так называемой широкой публики, к которой они апеллируют, такие бренды, как "Единая Россия", КПРФ, СПС (даже СР и ЛДПР) и их лидеры, это да, "серьезные партии" и "серьезные политики". А "Другая Россия" и ее вожаки - нечто, может, и любопытное, но какое-то не солидное.

А массовый россиянин 2000-х годов уважает политика основательного, конкретного, решающего вопросы. О чем, кстати, говорят выступления участников "прямой линии с президентом России" и их следствия; скажем, Указ об индексации военных пенсий? Вот это для массового россиянина - реальная политика. А требование в уличный мегафон социальной справедливости и свободы - не, не реальная.

Нереальные "жгут"

"Да, смерть! Да, смерть!" - громко скандируют на маршах несогласных юноши, скрывающие лица под масками с черным серпом и молотом. Их хор звучит вызовом избирателю-обывателю, втихомолку скандирующему: "Да, жизнь!", "Да, жизнь!", и по возможности - жизнь сытая и надежная.

Так на что, скажите, может рассчитывать политический бренд, бросающий такой вызов? Да еще объявляющий своими главными ценностями предельную демократичность и открытость процедур?

Что, узнав об этом, может решить чуткое население? Что его смешат? Или, может, издеваются? Ведь и оно (а не только функционеры "Справедливой России") знает: в реальной политике так не бывает!.. Жаль его, конечно.

Но - еще картинка из жизни несогласных. Москва. Дом журналиста. Конференция "Другой России". На тротуаре - разделенные милицией пикеты: здесь - "Молодая гвардия", тут - какие-то едва умытые оборванцы. "Гвардейцы" клеймят Каспарова, Касьянова, Лимонова. Бомжи держат плакаты "Каспаров, спаси Россию!". Рядом со мной юный фрондер. Не без гордости указывая на люмпенов, он говорит: вот видите, и они с нами!

Ему, чудаку, кажется, что это хорошо...

Внутри формируют списки кандидатов в Государственную думу и претендентов на роль единого кандидата в президенты. Звучат прения, речи и призывы. Одолевает Гарри Каспаров. Других видных кандидатов в зале нет. Близится раздача бюллетеней для голосования. По лестнице спешат ниспровергатели режима.

На их суету с постамента взирает мраморный Ленин - с той же усмешкой, с какой всегда смотрел на такие вещи. Сам неплохой игрок, он, похоже, чует: масть не возьмут ни управленец Касьянов, ни финансист Геращенко, а вот гроссмейстер Каспаров очень даже может. Так и вышло.

Гарри Каспаров победил и в Москве, и в большинстве регионов, где прошли конференции "Другой России", и взял на ее общероссийском форуме мандат единого кандидата в президенты от несогласных - кандидата в другие люди. Но не о нем же, в самом деле, говорил Владимир Путин?

Есть ли у Каспарова шансы стать президентом?

Ни единого.

Пройдет ли "Другая Россия" в парламент?

Ее списки ЦИКом отвергнуты.

Но в стане "других" - приподнятость и активность. Они готовятся к кампании.

Смешно?

Отнюдь.

Они умело и планомерно строят новый на нашем рынке политический бренд: внесистемная оппозиция. Он другой. Он отличается от всех, выставленных в телевитрине. И содержанием. И способом формирования. Внесистемная оппозиция сознательно ставит себя вне правил, норм, традиций, способов взаимоотношений, обычаев, структур и организаций, принятых в существующей политической системе.

Она отличается всем. Всем. Кроме одного - она хочет власти.

В неверное время? В ненужном месте?..

Бренды жаждут власти. Таково их свойство.

Но принято думать, что внесистемная оппозиция в борьбе за власть обычно не участвует. А уж "Другая Россия" - точно. Но это - смотря за какую власть.

В схватке за разноцветные места в Думе и жесткое кресло в Кремле - да, пролетает. А вот за души и умы россиян борется. Здесь и сейчас. И отказ в регистрации списков ей не помеха - брендам регистрация не нужна.

Не нужна она и "Другой России". Ей нужно постоянно подтверждать свою инаковость.

Советник г-на Каспарова Марина Литвинович говорит прямо: "Задача предельно прозрачных процедур выдвижения и утверждения кандидатов в "Другой России" - показать, что настоящие свободные выборы - только у нас. А все, что проводится под контролем власти, - ерунда".

Тут можно заметить, что способы принятия решений в политических организациях не интересуют большинство избирателей. Но адресная аудитория бренда внесистемная оппозиция - не большинство. И не избиратели КПРФ или ЛДПР, считающие, что коммунисты в парламенте изменят жизнь к лучшему, а Жириновский учинит русскую власть.

Адресаты его послания - это разочарованные, обиженные, злые люди, не верящие, что проблемы решаются голосованием. И знающие, что задача - не выбрать подходящую власть (мол, при такой системе власть хорошей быть не может), а в умении давить на нее.

Внесистемная оппозиция указывает им место не в числе уповающих, но в числе требующих. Вместо доверия стороннему субъекту в виде, скажем, думской фракции она предлагает роль субъекта самим гражданам. Зовет их стать врагами системы. Добиваться от нее решений в свою пользу. Шаг за шагом демонтировать ее, организованно и целенаправленно действуя на улице и на производстве - на любых площадках, где есть трудовые, национальные и социальные конфликты, которые можно использовать как инструменты борьбы.

Плюс действовать в эфире, в сети и прочих СМИ. Лидеры "Другой России" - частые гости на Рен-ТВ, "Эхе Москвы", радио "Свобода" и так далее. Ее активность в интернете превосходит активность "серьезных партий".

Аналитики машут руками: разве может сравниться их ресурс с ресурсом власти? Разве смогут они эффективно атаковать власть? Чушь! Можно ли представить более неудачное место и время, чем Россия сегодня?

Аналитики, фокусируя внимание на ближайших месяцах, не хотят видеть: у бренда внесистемная оппозиция дальний прицел. Создатели только приступают к его выводу на рынок. Лишь начинают внедрять этот образ массового политического действия через дисплей компьютера, митинговые речи лидеров, задушевные беседы агитаторов, плакаты и листовки, наклеенные в подъезде, лифте, на доске объявлений...

Бренд готовится к прыжку

Первый этап строительства бренда почти завершен: о "Другой России" знают, помнят и говорят 80-90% опрашиваемых службами общественного мнения.

Следующий этап - внедрение в сознание все более широких слоев представления о предлагаемом брендом пакете политических услуг.

Мы их описали. Главная - превращение в субъект, получение способности и возможности добиваться своего, реализовать собственный проект.

На этом этапе главное не только информировать аудиторию, но и побуждать ее к взаимодействию. Г-жа Литвинович заявляет: "На выборах 2007 года за участвующие партии проголосуют 70-60% избирателей. При этом из процесса будет исключен ряд деятелей, имеющих свой - не массовый, но заметный - электорат, в целом дающий немалый процент. Этих людей можно мобилизовать на участие в самых разных проектах - от маршей протеста до формирования параллельных представительных структур - своего рода альтернативного парламента. Такой парламент мог бы представлять 30-40% обделенных избирателей".

Как видим, не стоит трактовать борьбу за власть только как стремление присутствовать в институтах государственного управления. Борьба за власть - это и создание потенциала, достаточного, чтобы их разрушить.

"Другая Россия" уже здесь - в пределах не другой.

Она - атакующий бренд.

Ее мишень - система в целом.

Она хочет стать главным оппонентом власти.

Опоздавшие навсегда?

Люди, влюбленные в сложности, спросят: а как же все прочие, именующие себя оппозицией, - КПРФ, СПС, "Яблоко", ЛДПР, иные?

И сами ответят: это все бойцы, дерущиеся в лучшем случае за объедки на пиру великана. Они ведь уже и не помнят, какой бывает политика, где сражаются за ценности, а не за корм с руки титана.

Поэтому среди брендов, идущих в Думу, соперников у внесистемной оппозиции нет. Есть только потенциальные союзники. Это и ребята из так называемых малых партий, живущих по принципу "не догоним, так хоть согреемся". И ряд деятелей ЛДПР и СР, что бьются уже не за хорошие места в думском партере, а за входной семипроцентный билетик. Да и многие члены КПРФ, натужно удерживающей от расползания свой электорат.

Короче, это те, кто проиграет партии власти. Впрочем, а кто с ней борется? Это означало бы бороться с национальным лидером! А помыслить что-либо подобное никто из допущенных в электоральное поле не умеет. Поэтому проиграют все.

Это не значит, что они вступят в "Другую Россию". Просто те, кто не войдет в парламентскую оппозицию и не захочет, бросив политику, переквалифицироваться в управдомы, будут выброшены системой вовне.

Там будет плач и скрежет зубов.

А также проект, задача которого - поставить власть перед лицом двух оппозиций: красной - поставленной в позу голосующего, но бессильного маргинала; и внесистемной - не стесненной думской процедурой.

По сути, это будет означать соперничество двух "Россий": "Единой" и "Другой".

И, возможно, то не будет битва политических организаций, но поединок мировоззрений. Двух видений России и себя в России. Двух способов жить. Двух картин мира. Двух брендов.

       
Print version Распечатать