Хватило бы шампанского

Представьте себе 1977-й год, весенний вечер и заведение под названием, скажем, "Березовый бар". До закрытия меньше получаса, посетители, как кто умеет, изображая западных людей (знакомых по кинофильмам), аккуратно (вещь не дешевая) потягивают коктейли с исконно русскими названиями. Тех, кто помоложе, или успел хватануть из-под стола принесенной в портфеле водяры, тянет потанцевать, хотя все уже имело место и танцы под японский саксофон, и знакомство с незнакомками, которые к следующим выходным (слово "уикэнд" знают только денди) уже не покажутся такими таинственными… Чего-то не хватает. Хочется чего-то нового. Новых ритмов, новых голосов, перед которым успели капитулировать танцплощадки столиц Свободного Мира. Гости, как разведчики в чужой стране, проявляют выдержку и терпеливо ждут. Наконец, буфетчик Рудольф, выслушав несколько слов от солидного типа в хорошем джинсовом костюме, включает магнитофон…

Словно ожившие растения-мутанты из кадок, из-за столов вылезают юноши и девушки, взбираясь на невысокий помост, в центре которого, мало-помалу ускоряя темп, раскачивается довольно гибкая, в очень идущем ей шифоновом сарафане советская диско-леди. Этот ритм знаком уже многим. Его узнают. Прохладная, взывающая как бы издалека фраза-маяк то и дело повторяется: ooh, love to love you, baby… Бармен добавляет громкости и тут наконец из массивных колонок доносится то, что можно подслушать разве что за фанерной перегородкой в домике на базе отдыха такого-то предприятия… Те, кто в курсе выкрикивает имя исполнительницы в уши профанам, его легко запомнить с первого раза – Донна Саммер.

Once upon a time there was a girl…

Жила-была девочка, чье подлинное имя ЛаДонна Адриан Гейнс, а место рождения – штат Массачусетс, город Бостон, район Дорчестер. Обычно одним из первых фактов биографий артиста называют дату его рождения, но у нас будет повод поговорить об этом в самом конце очерка.

Афроамериканская семья среднего достатка, набожные родители, музыкальная школа, уроки хореографии. Незатейливое детство и отрочество будущей Донны чем-то напоминают ранние годы будущей Эмманюэли – Сильвии Кристель.

"Боевым крещением" молодой певицы стало зачисление в труппу скандального для своего времени мюзикла "Волосы". Работать пришлось в театрах Мюнхена и Гамбурга, с его специфической репутацией. Отсюда неизбежные легенды о проституции и пении чуть ли не в портовых кабаках.

Подобно многим англоязычным артистам, карьера Донны Саммер началась в Западной Германии, с жадностью наверстывавшей упущенное за годы гитлеризма. Немцы (особенно дамы) боготворили Энгельберта Хампердинка и Клиффа Ричарда, Пола Анку и Конни Френсис настолько, что подчас эти исполнители в угоду поклонникам записывали по-немецки целые альбомы.

В отличие от "битлзов", получивших закалку в злачном Гамбурге, итальянец Джорджо Мородер подвизался в злосчастной колыбели нацизма – Мюнхене. Джорджо рано начал экспериментировать с электронными клавишными, умело освоив возможности тогдашней новинки – синтезатор. Только вот пользовался он ими не для исполнения "смурной" электронной музыки – а совсем наоборот. Мородер (хвала ему за это) сумел обуздать амбиции серьезного композитора и принялся сочинять песенки для тинэйджеров в стиле "баббл гам" (жевательная резинка), песенки-пузыри с примитивными и бойкими названиями под стать ритму: Lookie-lookie, Lina con la Luna и т. п.

Тинэйджеры повзрослели, но у и взрослого здорового человека потребность в простой и понятной (до непристойности) музыке только возрастает. Джорджо Мородер, отказавшись от "смуристики" (термин не академический, но точный) поставил синтезатор на службу людям с непритязательными вкусами, далеких от заумных идей "авангарда". И пульсирующий синтезатор украсил и оживил труд, быт, досуг и даже интим миллионов рядовых жителей Земли. Синтезатор плюс гибкий, густой, мощный, хорошо поставленный, с великолепной фразировкой голос. Голос Донны Саммер. Диско – это своего рода "баббл гам" для тридцатилетних, для разведенных скучающих дамочек, и "гимн холостяков", не спешащих в ГУЛАГ семейного счастья.

Соул, госпелл, сложнейшие арии бродвейских мюзиклов, требующие феноменальной точности и дисциплины – все это помогло сформировать у Донны Саммер самобытную, узнаваемую манеру пения. На певицу с такими данными (о внешности лучше судить по фото, к счастью, их много) просто не могли не обратить внимания.

Сохранилась одна из первых записей Донны, сделанная в Германии с оркестром легендарного Петера Томаса – Black power. Ей 22 года, голос сильный, но, опять же гибкий, уверенно извивающийся на низах, крепко замешанный на эмоциях и страсти. Вообще, участие в "Hair" – серьезный экзамен для начинающих артистов: среди арий этого мюзикла самые лучшие и по смыслу и мелодии вещи той эпохи… Кстати, псевдоним Саммер возник, после того, как мужем Донны стал немецкий актер Гельмут Зоммер.

Особо дотошный исследователь творчества певицы может найти и послушать ее пробные работы с Мородером, где они еще только пытаются выработать четкий, самостоятельный стиль. Как это часто бывает в поп-музыке, берется бойкая известная вещь, но записывают ее в уже более совершенном танцевальном ритме. Из их числа примитивная Na, na, hey hey, kiss a goodbye – идеальный номер для закрытия концерта (этой песней заканчивала свои выступления даже совсем юная Пугачева). И все-таки это были черновики, наброски, если не робкие, то, по крайней мере, осторожные. Уверенно звучал только голос – не похожий ни на одну из знаменитых чернокожих певиц. Так не звучали ни Арита Фрэнклин, ни Тина Тернер, ни Дайана Росс. Время уходило, но, в конечном счете, оно работало на Донну.

Первый большой диск "Lady of the night" был выпущен только в Голландии и со временем стал коллекционной редкостью. В плане музыки это типичный европоп начала 70-х, добротный и не требующий серьезного отношения. Стоит отметить две пьесы – The Hostage (Заложница) и Full of emptiness (Полна пустоты). Между прочим, равновеликая Донне Саммер фигура в мире диско – незабвенный Сильвестер тоже своим дебютным альбомом не ошеломил. Разве что название Scratch my flower (Почеши мой цветок) и почти женские черты лица. Но Сильвестер достоин отдельного разговора.

Владелец лейбла Casablanca Нил Богарт (1943-1982) был человеком колоссальной интуиции. Он начинал свой путь на культовой фирме Cameo – Packway, чьим главным исполнителем был "король твиста" Чебби Чеккер. Эпидемия твиста охватила всю планету, включая СССР, благодаря простоте этого танца. 15 лет спустя, по неотвратимому закону моды, подвиг твиста повторяет "диско", где партнеры максимально отключены друг от друга, а на площадке их удерживает только монотонный ритм и длительность композиции.

С именем Нила Богарта связаны такие имена, как KISS, Santa Esmeralda. Angel – золотой фонд обаятельно-пижонских 70-х. Последней протеже бизнесмена стала стервозная рок-н-ролльщица Джоан Джетт (из группы The Runaways) с боевиком I like rock-n-roll.

От твиста через баббл гам – к диско. Нил Богарт умер от рака и лимфомы в 1982 году, вместе с Брежневым, чье богатое анекдотами правление не пощадило и Донну Саммер – советские остряки называли певицу "Дунька из Самары".

"Зачем стремиться на вершину, если ты можешь достать до небес" – KISS посвятили свой альбом "Creatures of the night" памяти Нила Богарта. Кстати, Хамфри Богарту он не родня. Настоящая фамилия – Богач. Кругом сплошные псевдонимы… Но фирму назвал в честь культовой картины "Касабланка".

22 оргазма в 16-ти минутной Love to love you babe насчитал обозреватель более чем респектабельного журнала Time. Лето 1975-го года стало очередным "летом любви", правда, не для немытых хиппи. До СПИДа было не то чтобы очень далеко, просто о нем как-то не задумывались. Число оргазмов и сальные подробности записи обсуждали люди, про которых не то, что Times, даже "Сельская молодежь" сразу не упоминала. Писатель Медведева, уехавшая завоевывать Америку, отзывалась про Донну Саммер крайне пренебрежительно, правда ей самой отвоевать у Запада удалось только 20 тюков секонд-хэнда и пенсию по инвалидности. Каждому свое – гласила вывеска дискотеки Studio 54. кому – 22 оргазма, а кому – 20 тюков. Плюс пенсия.

Пришло время оговориться – Донна Саммер безусловно не певица одной песни, но певица целых альбомов, чей классический статус и, как теперь говорят, "гламурность" не пропадут и не померкнут, пока живых людей на этой планете тянет танцевать. За первым альбомом (не считая "Black lady" – пластинку-предисловие), последовали три красавца: "Four seasons of love", "Love trilogy" (с песней Could this be magic; Донна низким голосом настаивает "я хочу, чтобы ты… кончил", двусмысленно обыгрывая англ. глагол "to come") и "I remember yesterday". Первые три – вышли в Штатах – на Касабланке, в Германии – на Оазисе, а в Англии на славном лейбле GTO (Dooleys, Garry Glitter, Billy Ocean). Выпущенный уже фирмой Atlantic концептуальный альбом "I remember yesterday" – сюита танцевальных тем вчерашних, современных и грядущих дней, прежде всего, знаменит электронным шедевром I feel love. Тот, кому довелось впервые услышать эту одновременно примитивную и неописуемую секс-музыку для роботов, непосредственно в год ее выхода с первого раза понимал – это на десятилетия, это – до конца света. То есть – пока электричество не вырубят.

Далее последовали отмеченная наградами Last dance (автор – талантливый Пол Джабара) – на редкость удачная песня из неудачного фильма-концерта "Слава Б-гу, это пятница", и сложнейшая драматическая McArthur Park великого композитора-романтика Джима Уэбба, которая воистину "не читки требует с актера, а полной гибели всерьез"…

К этому времени, к концу 70-х, Донна Саммер и Джорджо Мородер начали отдаляться друг от друга. Такова судьба множества успешных творческих союзов. Мородер работал в мюнхенской Musicland Studio, чей плотный коммерческий звук привлекал самых разных звезд, от Роллинг Стоунз до Джо Долана. Мородер спродюсировал два альбома – остроумных и эффектных The Sparks, один из которых "Number one song in Heaven" и по сей день слушается великолепно. Он весь построен на ритмах сходных с I feel love. А ведь когда-то мелодии Мородера звучали в титрах шоу Бенни Хилла!

Донна выпустила два двойных альбома, где преобладал написанный ею самою материал, звучали они длинно и предсказуемо. До конца дослушать такое почти невозможно. Танцевальная аудитория была разочарована. Явным возвращением к хорошей форме стал скупой, но очень стильный "The Wanderer" в 1980-м олимпийском году. Среди других успехов обязательно надо упомянуть No more tears (enough is enough), спетую дуэтом с великой Барброй Страйзенд. На наш взгляд, это лучший женский вокальный дуэт за всю историю поп-музыки.

Попытка исполнить Je t'aime moi non plus Сержа Гензбура лишь обнажило относительное убожество поделок этого халтурщика par excellence, стоит только взяться за их прочтение настоящему заокеанскому профессионалу. Подогнанная под безголосую Джейн Биркин, способную только пищать и сопеть, Je t'aime… в могучих афроамериканских устах Донны Саммер хрустнула и сдулась, как пончик. Туда ей и дорога.

Певица пережила неминуемый спад популярности. Пела в церкви, осуждала распущенность современной клубной публики (признавая при этом бесспорный вклад гомосексуалистов в популяризацию диско-культуры). И, как водится, дождалась повторного всплеска интереса к эпохе и музыке конца 70-х. Ведь веселый "застой" всегда притягателен для сибаритов и бездельниц из новейшего поколения. А диско без Донны Саммер, это… это безалкогольное шампанское!

20-го сентября 2004 года случилось неминуемое – Донна Саммер одной из первых была принята в Палату современной танцевальной музыки Нью-Йорка. Что же, наряду с Би Джиз и Барри Уайтом ей там самое место. Там, и, в пускай сохранившем соблазнительность, но – прошлом.

Донна Саммер. Лето, лето, лето… "Она танцевала одно лето"… такое можно сказать о любой девушке, которая жила-была… Танцевала одно лето и была в этот момент прекрасна.

31-го декабря Королева Диско отмечает день рождения. Удобная дата, как для старых, так и новых поклонников ее таланта. Можно и потанцевать и выпить… Или – сначала выпить, а потом потанцевать? Ладно! Хватило бы шампанского, а там – разберемся.

22 оргазма – где это слыхано? Только на диске "Love to love you baby", голубчик...

       
Print version Распечатать