Химера нашего времени

В суждениях по поводу состояния общества у многих мыслителей можно найти метафоры и «механизма», и «организма». С моей точки зрения, сущность нашего социума, «общества переходного типа», лучше всего выражает полиморфный образ «химеры»! В обыденном употреблении у древних греков слово «химера» означало «козу», а в мифологическом — особое существо, что, согласно, например, Гомеру, имеет вид – спереди – лев, в середине – коза, сзади – змея. Но если отвлечься от всех конкретных мифологических образов, а сосредоточиться на логике «химерического» типа сознания, то морфологический анализ показывает, что во всех причудах воображения человека той эпохи выражается ни что иное, как противостояние дихотомии «Логос vs Хаос», нескончаемое, длящаяся здесь и сейчас, где бы ни находился «внимательный» к знакам человек. Это положение верно и для нашего времени, где оппозиция «логос (порядок) vs хаос (бардак)» сказывается на всех институтах общества, из-за чего они все, по сути своей, своеобразные «химеры». Не являются исключением здесь и наши университеты!

«Факелы разума» - сумерки просвещения

Если осмотреть современный образовательный ландшафт, то по стране горят «факелы разума». Вот только очень уж много копоти от них, отчего просвещение, как наиболее желаемое состояние умов общества, оказывается понятием очень условным. Слишком уж много глупостей делается, чтобы списать их все на случайности или негативное влияние «магнитных бурь», вызываемых всплесками солнечной активности. Разве такое возможно в просвещенной стране, каждый выпускающей в год около 700 000 специалистов с дипломами о высшем образовании? Оказывается, одно другому не мешает, и рост доли в населении граждан, имеющих высшее образование, мало влияет на повышении производительности труда, повышении уровня жизни, да и просто культуры. Почему происходит так, а не иначе?

Университет в России давно стал прибежищем самых разных субъектов общества, полюсами которого являются, с одной стороны, медалисты и отличники, с другой стороны девианты, вплоть до криминальных элементов. Здесь вместе учатся и лучшие умы и умы откровенно слабые, причем слабые настолько, что в лексиконе преподавателей, среди прочих характерных эпитетов, часто встречается и такой — «слабоумные».

Химеричность высшей школы в наиболее ярком виде выражается в формах обучения «бюджет» — «контракт», в получении одними студентами знаний за счет государства, а другими на платной основе. Мы имеем финансовую химеричность и в том смысле, что не только коммерческие, но и государственные вузы обучают часть студентов за их деньги. Сразу оговорюсь, что «бюджетные» и «контрактные» студенты выделены здесь в особую тему не для того, чтобы согласно поговорке ученых мужей средневековой Европы «отделить хороших от негодных», или уподобиться пастырю из Евангелия от Матфея, что в определенное время поставит по правую сторону овец, а по левую — козлов. В контексте поднимаемой мной проблемы эти категории – своего рода символы, указывающие на симптомы кризиса, которые порождены системой российской высшей школы. Но когда симптомы – не просто культурные «знаки и образы» времен Гомера и Аристофана, а твоя повседневность, современность, деформируемая под видом реформ и не год, и не два, то приходится высказываться, называя вещи своими именами, даже если это может многим показаться неприятным.

Нет ничего плохого в так называемых «коммерческих» студентах, одновременно обучающихся в унаследованной от СССР бесплатной системе высшего образования. Бюджетных мест мало, и хорошо, когда у абитуриента есть возможность получить высшее образование на свои средства. Но это все хорошо и правильно, здорово и замечательно, когда абитуриент подготовлен, когда он учился в школе, а не числился, когда он способен быть студентом вуза, в состоянии не просто прослушать курс наук, а освоить их. Совсем плохо, когда студентом становится асоциальное и лишенное интеллекта существо, доживающее до момента получения диплома о высшем образовании благодаря одной лишь возможности — пополнять бюджет университета ежегодными «проплатами» согласно прейскуранту выбранной им специальности: «государственное и муниципальное управление», «международные отношения», «юриспруденция» и прочее. Этот расплодившийся после перестройки тип «кошелька на ножках» наводит ужас на преподавателей, постепенно превращающихся в менеджеров сферы оказания образовательных услуг, а проще говоря — в обслуживающий персонал в системе высшего образования.

Долю контрактных студентов в вузах правительство призывает (ссылаясь на перманентные проблемы с финансированием) увеличивать, что в университетах радует только администрацию, но не преподавателей, вынужденных непосредственно сталкиваться с этой категорией обучающихся. В итоге получается, что университет зависим и от государства, и от коммерческих студентов. Но это двойная зависимость только вредит делу просвещения, а также способствует формированию рабской психологии, по крайней мере, со стороны чиновников, пребывающих в образовании под видом научных работников и педагогических кадров. Но у тех, кто воспринимает университет как учреждение просветительское и исследовательское, научно-образовательное, от двойной подвластности пока только рождается чувство тоски, регулярно накатывающей волнами в начале первого и второго семестров, а к каждой сессии принимающей формы депрессии.

Сегодня на контрактную форму обучения в университет часто приходит тот, кто в состоянии платить за обучение, а не тот, кто способен учиться, осваивать курс наук. По иронии судьбы, или по злому року, но чаще всего в состоянии оплатить учебу именно не пригодные к ней. Но независимо от пола и возраста, все они, во что бы то ни стало, хотят «делать это», потому что все «это» (для конкретизации, вербализации пожеланий, у них не хватает слов ни на первом, ни на последнем курсе) вроде как принято среди серьезных людей. Зато есть деньги. Родители дали, родственники, кто-то даже сам заработал: имеет свой ларек, место на рынке, притон, бизнес не столько мелкий, сколько мутный. Аудитории высшей школы заполнили всевозможные существа со студенческим билетом, элементы асоциальные настолько, что рано или поздно они сталкиваются с УК РФ. Однако если священнику все равно, с кем общаться, потому как все созданы по образу и подобию, и душу всякой твари надо направить на путь истинный, то работнику просвещения, университетскому преподавателю не все равно, кому читать лекции, с кем вести семинары.

Раньше в ведущих вузах страны была простая дихотомия: «талантливые и способные vs посредственности». Последних было и тогда немало, однако они все же не доминировали и, можно сказать, знали свое место. Но переходный период повел систему по пути регресса. До сих пор продолжается понижение уровня образования, упрощение образовательной среды, положительным образом представляемое, в «духе времени», как оказание адекватных нуждам общества образовательных услуг, ну а если называть вещи своими именами — адекватных слабо адаптируемым к наукам умишкам с кошельком.

Поскольку университету доход приносит не бюджетный студент, а контрактник, то и соответствующая установка администрации вузов — принимать как можно больше контрактников! Брать всех без исключения! И это стало настолько обычным, нормой приличия, что на входе в один университет многие годы я вижу по пути на работу транспарант: «Приемная комиссия двоек не ставит!». Но нечто подобное происходило и происходит в других вузах: есть деньги, заходи! Даже в некоторых развлекательные ночных учреждения хотя бы фейс-контроль существует, не всех пропускают, а в университет — входи любой, кто в состоянии заплатить. Контроль «ментальный» (ну, типа «экзамен») – чисто формальный, чтобы соблюсти приличия, не более того… И вот получив на руки квитанцию об оплате и студенческий билет, контрактник руководствуется далее одним принципом — «я за все заплатил», что также означает — «я купил диплом в рассрочку». А учеба для него является наименьшей ценностью, он ни во что не ставит ни «науку там какую-то», ни преподавателей, чего-то хотящих от него «бесполезного». Его иногда вызывают, журят, но прочь никогда не погонят.

На волне последнего экономического спада со стороны высшего политического руководства прозвучала убедительная просьба в адрес высшей школы по возможности проявлять снисходительность, не отчислять неуспевающих студентов, а контрактников, если у тех денег на оплату по возможности переводить на бюджетные места. Логика такого обращения понятна — лучше пусть «студенты» останутся в университетах, чем подпадут под дурное влияние улицы. Как временная, лучше даже сказать, как кратковременная мера эта инициатива, может быть, и хороша (хотя преподаватели от этого призыва только нервно передернулись), но если все вкупе со всеми прежними накопившимися негативными факторами, продлится, то деградация высшей школы станет необратимым процессом. Наши высшие учебные заведения все более и более превращаются в богадельни. И если дореволюционные богоугодные заведения предназначались для содержания лиц, по какой-либо причине неспособных к труду (престарелых, немощных, увечных), то в нашем случае давно сформирована ниша для неспособных к труду интеллектуальному, но непременно желающих получить удостоверение, уподобляющее их высшим слоям общества. И гарантированно получающих желаемое в виде диплома!

Особой химеричностью на протяжении всего переходного периода отличается и сознание наших чиновников. Из перлов их «креативности» можно привести, например, предложение поддержать государственным финансированием… частные вузы! Зачем, тем более, что не хватает на государственные? Если частные вузы появились на рынке образовательных услуг как альтернативные игроки, но не выдержали конкуренции и теряют «клиента», то зачем же их поддерживать? Не оттого ли столь сильный порыв гуманизма, что размножившиеся частные вузы и для чиновников давно стали дополнительным бизнесом, в основе которого продажа дипломов в рассрочку? Эта химеричность чиновничьего сознания ведет к тому, что государственным вузам навязываются рыночные отношения, а частным вузам, наоборот, перепадает доля от общественного пирога. «Представителям» государства в сфере образования давно пора озаботиться, как создать для особые условия не для себя, а для бизнеса, чтобы тот мог ко взаимной выгоде софинансировать вузы, спонсировать, к примеру, магистерские программы, получая помимо социального поощрения и налоговых льгот еще и высококвалифицированные кадры. Но сейчас даже меценатством бизнесменам нельзя заниматься в полной мере. У нас много опубликовано статей и монографий по истории меценатства в России в прошлом, да мало чего сделано в современной нормативно-правовой базе.

Заклятия против «химер»

Если на готических соборах химеры располагались снаружи (имея декоративную, назидательную и технологическую — для водостока — функции), то наши «химеры» давно уже располагаются внутри учреждений, представ специфическими формами сознания, влияющими на всю систему управления образованием. Они в сознании тех, кто служит отечеству столь истово, что не в состоянии помыслить проблему научно. Так что если причудливые фигурки на готических соборах завораживают воображение, то от наших «химер» стынет кровь в жилах. По всей стране разбросаны эти продукты распада советского строя, получившие второе дыхание — вузы. И они, как институции, тоже «химеры». Благодаря их активной репродуктивной способности скоро половина населения будет состоять из лиц с высшим образованием, а вторая (чему другие причины) — из отсидевших в местах лишения свободы. При той девальвации ценностей, размытости критериев, с чем многие свыклись за переходный период, в скором времени половина населения будет состоять сплошь из кандидатов наук, а вторая из «воров в законе». Неужели таков закономерный итог переходного периода?

Конечно же, сегодня мы имеем избыток вузов, и сокращение их – одна из мер выхода из кризиса. Понятно, что сотни «работников высшей школы» потеряют звание ректоров и связанные с этим привилегии и материальные блага, но это вряд ли нужно принимать в расчет в делах государственных, когда речь идет о национальных проблемах, а не личных амбициях горстки чиновников с научной степенью. Число университетов необходимо сократить в разы, но не так, чтобы тысячи преподавателей уволить, а освобожденные здания и земли продать под бизнес-центры. Сокращение должно быть проведено как реструктуризация сферы высшего образования. Большую часть вузов следует «убрать» в том смысле, что необходимо перепрофилировать их в колледжи, занятые подготовкой бакалавров наук (а на большее они в массе своей и не способны по объективным причинам).

Оставшиеся же университеты, действительно соответствующие по своим интеллектуально-техническим ресурсам данному гордому званию, будут доводить лучших бакалавров до уровня магистров, кандидатов или докторов наук. Ну а учреждениям, совершившие на волне перестройки эволюционный скачок, мутацию в «колледжи», вернуть прежнее название — училища, которые используя разумный минимум средств, научат вчерашнего школьника, как зарабатывать на жизнь ремеслом. Или, как вариант, университетами могут быть научно-исследовательские учреждения, предоставляющие обучение по магистерским программам, отвечающие за бакалавриат пусть зовутся институтами, а училища — колледжами (если, например, технического профиля) и лицеями (если гуманитарного). Дело не в названиях, а в реальной диверсификации высшего образования, превращающей, образно говоря, куб в пирамиду. Лифт вертикальной мобильности на вершину общественной «пирамиды» должен поднимать наиболее способных, тех, кто потом и сам станет «приподнимать» (науку, искусство, культуру, государственное управление), а не «опускать».

Ну а чтобы устранить экономические причины, заставляющие университеты пополнять свою казну за счет платежеспособной массы, в лучшем случае, посредственностей, то государство не только само должно увеличивать финансирование (диверсифицированной системы высшего образования), но и стимулировать средний и крупный бизнес к сотрудничеству с университетами. Все это в совокупности позволит отойти вузам от политики экстенсивного роста, а учебные программы станут «фильтрами», пропускающими тех, кто затем окажется полезным и бизнесу, и государству. Высшая школа должна укреплять национальную безопасность, а не расшатывать ее.

       
Print version Распечатать