Хатха-йога - практическая философия

Самый общий вывод из проведенного исследования, отвечающий на вопрос об отношении хатха-йоги к философии, можно сформулировать предельно абстрактно в двух умозаключениях. Хатха-йога - это не просто часть йоги, но и вполне самодостаточное средство реализации основной цели йоги, то есть йога сама по себе. Йога - это не просто система индийской философии, но и универсальное средство работы с сознанием, вводимое в той или иной форме в любую систему индийской философии, то есть философия сама по себе. Итак, хатха-йога есть философия, которая в западном смысле ближе к "практической философии" - сфере, где деятельность воли преобладает над деятельностью разума, или "философии тела" - сфере рефлексии, где самосознание опосредствовано намеренной трансформацией телесных функций, хотя иногда индуистскую йогу, подобно буддийской, пытаются отождествить с феноменологией.

Методология в "чистой" философии предполагает последовательное устранение из мышления всех объектов, приводящее к "мышлению мышления" в качестве констатации бытия как такового. Методология в хатха-йоге требует последовательного устранения из всех кош (тел разной степени "тонкости") всех самскар (ранее объективизированных внешних впечатлений), приводящее к самосознанию, которое выступает в качестве констатации бытия как такового. Если в первом случае тело попадает в число объектов мышления, подлежащих устранению, то во втором случае оно само попадает в сферу сознания, подлежащую очищению. Важнейшее отличие хатха-йоги от "физической культуры", которая имеет свою рассудочную методологию, ориентированную на нужды поддержания здоровья тела, состоит в изначально заданной конечной цели - самадхи, после достижения которой поддержание не только здоровья тела, но и его существования вообще теряет всякий смысл в рамках реализации данной личности и впредь может представлять ценность лишь для выполнения миссии работы с другими носителями сознания. Таким образом, хатха-йога есть разумная система практических методов воздействия на состояние сознания путем трансформации состояний тела, иными словами, система рефлексивная.

Современные школы хатха-йоги при всем их разнообразии объединены стремлением возвести основания, определяющие особенности построения практики, к классической философской системе йоги. Тем не менее допустимо заключение не только о единстве, но и о дифференциации: и хотя символы, используемые йогами, кажутся на первый взгляд идентичными, их внутреннее значение различно в разных школах. Таким образом, йога, как и всякая индийская философия, имеет "школьный" характер. Главные современные традиции йоги - Шри Кришнамачарьи и Свами Шивананды - задают исходное противоречие в подходе к реализации цели аштанга-йоги, которое решается в процессе построения практики. В первом случае осуществляется предельно полная концентрация всех восьми ступеней в асане и пранаяме, а во втором - опора на данные ступени для реализации низших (социальных) и высших (духовных) целей. Усилия не распределяются равномерно, а сосредоточены в упрочении центральных звеньев цепи, относящихся непосредственно к хатха-йоге, или попытках напрямую соединить начальные и конечные, вынося хатха-йогу на поверхностный уровень. Даже итоговые самадхи выступают как разные состояния и порождают дополнительные истолкования самадхи в сутрах, бессильных сохранить исходный смысл.

Закономерно, что наиболее завершенные интерпретации древних текстов мы находим не у основателей новых традиций и не у их верных последователей, которым в качестве аргументации истинности пути достаточно примера авторитетного учителя, а у наиболее самостоятельных учеников. Однако это не означает их "внешкольности", наоборот, адепты наиболее ревностно отстаивают "чистоту традиции", забывая о том, что их учителя создали свои системы практически самостоятельно экспериментальными путями и в исторических масштабах совсем недавно. Ведь если Айенгар, усвоив принцип "не человек для йоги, а йога для человека", создал айенгар-йогу, то его последователям следовало бы воспроизвести его самостоятельность на формообразующем уровне. Но при всем свободомыслии современного человека тенденции к сохранению новых "школ" остаются очень сильными, поэтому влиятельность подобных комментариев на древние тексты не следует недооценивать. Они вполне могут послужить средством переобозначения всех понятий и переосмысления всех умозаключений. Не случайно их главный пафос состоит в претензии на "восстановление" древних прозрений. Философия йоги - это современная философия, дальнейшее развитие которой подчинено экзистенциальной неизбежности.

Если "обычный человек", у которого не развит разум, не способен понять опыт мышления философа, то "обычный философ", у которого не развита способность преодоления разума, не в состоянии понять йогический опыт, а тем более произвести какие-то различия в типах. Многообразие школ создает также феномен "свободного йога", не привязанного к традициям, а владеющего ими на формальном уровне, непринужденно меняющего стили практики. В рамках герменевтического исследования мы можем с полной определенностью отметить лишь явное усиленное подведение оснований любой практики хатха-йоги под авторитет "Йога-сутр", представляющих собой философскую систему в индийском смысле "философии". Результат данной деятельности как "практической философии", или степень соответствия проекта "истины" и рефлексии "достоверности", остается принципиально непроверяемым дискурсивными средствами. Если философия йоги - древняя философия, закрепленная в сутрах, то философия хатха-йоги - современная философия, располагающая лишь пролегоменами в виде полемических комментариев к сутрам. <...>

Шри Тимуралаи Кришнамачарья

Для понимания оснований всей современной йоги Шри Кришнамачарья (1888-1989) является ключевой личностью, поскольку его деятельность послужила вполне определенным рубежом в развитии традиционной йоги. Среди его собственных учеников трое стали основателями новых школ йоги, которые к настоящему времени приобрели наибольшую известность в мире, - аштанга-виньяса-йоги, айенгар-йоги и вини-йоги, - что не означало разложения синтеза самого Шри Кришнамачарьи на прежние составляющие. Он объединил два направления йоги, изначально развивавшихся самостоятельно, - учение Северной Индии, базирующееся на "Йога-сутрах" Патанджали и полученное им от своего гуру в Гималаях, и учение Южной Индии, передаваемое по традиции в его семейном клане от тамильских мастеров- альваров. Шри Кришнамачарью справедливо называли "человеком ренессанса", подчеркивая его всестороннюю одаренность и способность к включению в йогу исходно не-йогических составляющих. Но не следует торопиться искать истоки новаторства в пограничных областях знания, а гораздо важнее отметить смысловые смещения, произведенные им на уровне внутренней дифференциации в практике йоги.

На фоне повсеместного выхолащивания древних знаний Шри Кришнамачарья предстает воплощением некой "крайности" в том, что делает человек с йогой и йога с человеком. Жизнь Шри Кришнамачарьи вобрала в себя все трудности и преимущества духовного перепутья, позволив ему вместить в своем сознании и трансформировать в практические принципы йоги множество аспектов других индийских учений, включая как философские системы, так и практические навыки аюрведы. В различных изложениях его жизненного пути встречаются некоторые фактические разночтения, создающие трудности для понимания мотивации отдельных действий и восстановлении причинно-следственных связей между накоплением знаний и опыта и последующими актами совершения самостоятельного выбора. Также и аспекты его учения предстают неоднозначными не только в передаче разных учеников, но даже в выступлениях разных лет его сына и преемника. Однако внимательное отношение к вехам пути Шри Кришнамачарьи и глубокое проникновение в его наследие способно многое прояснить в становлении тех форм йоги, которые приемлемо называть "современными".

Поскольку Шри Кришнамачарья прекрасно разбирался в философской системе санкхья, которая считается теоретической основой "Йога-сутр" Патанджали, в его комментариях к сутрам можно выделить немало неортодоксальных суждений, сделанных вполне осознанно. Однако главное преобразование, признанное всеми его последователями, заключается в принципиально ином подходе к применению йоги в целом. Для традиционного индийского обучения характерно превращение подготовленного ученика в "носителя" традиции, что позволяло сохранять концептуальную преемственность на протяжении многих веков. Любые отклонения строго фиксировались и закреплялись посредством полемики в качестве таковых. Радикальный переворот, совершенный Шри Кришнамачарьей, состоял в утверждении зависимости разработки конкретных йогических практик от исходного состояния ученика, предопределяя достоверность его йогического бытия и истинность существования йоги вообще. Безусловно, данный подход выводится вовсе не из постулатов персоналистической психологии, а наоборот, из мистического опыта бхакти-йоги. Полная преданность Господу позволяет искать способов раскрытия Его присутствия в каждом человеческом воплощении, изначально предназначенном для полного освобождения. Однако вопрос о редукции йоги как пути освобождения к йоге как индивидуальной самореализации в психологическом смысле остается открытым.

В изданиях по йоге на Западе лишь изредка встречается напоминание о том, что йога есть не просто способ оздоровления, а путь к полному освобождению от обусловленного человеческого существования. Напротив, для индийца, воспитанного в рамках традиционной культуры, вполне актуально следующее высказывание Дешикачара: "Для большинства людей йога есть чисто духовная дисциплина, но Шри Кришнамачарья понимал ее более широко". Западный термин "йога-терапия" не означает, что приспособление методов йоги для лечения болезней и решения психологических проблем началось сравнительно недавно, будучи вызвано потребностями цивилизованного общества. В южно-индийской лексике ему соответствует специальный термин йога-чикитса, и существуют многочисленные коннотации между практикой йоги и традиционной индийской медициной ( аюрведой). В йоге применяется много различных методов лечения: иногда нужна мантра, в других случаях необходимо изменить диету, порой используются асаны, а некоторым людям помогает пранаяма. В любом случае, болезнь становится препятствием на пути к духовному просветлению, которое нужно устранить.

Шри Кришнамачарья был признанным "профессионалом" в йоге, окруженный более или менее серьезными продолжателями его дела. При наличии множества последователей неизбежно возникает характерная черта дилетантизма, - игнорирование дифференциации внутренней структуры. Другая крайность состоит в допущении самоопределения для каждого, кто объявляет себя причастным традиции. В итоге, складывается внешнее впечатление, что за общими фразами "йоги считают", "в йоге принято" скрывается вседозволенность создавать собственную йогу, вовсе не считаясь с объективными законами развития. Тогда традиция воспринимается со стороны как нечто однородное и в то же время совершенно хаотичное, "кишащее" яркими и не слишком яркими личностями. Но нет йоги вообще и нет "йоги Шри Кришнамачарьи", подобно тому как нет ни философии как таковой, ни "своей" философии. Перед человеком, желающим чего-то достичь, встает проблема определить, какие существуют варианты формулировки цели и способы их достижения. Поэтому ему приходится начинать со структурирования, точнее, постижения структуры традиции в целом, а при выделении элементов неизбежно оказывается, что вычленить их едва ли возможно, и нужно налаживать связи. <...>

М.Н.Николаева. Основные школы хатха-йоги. - "Азбука-классика"; "Петербургское Востоковедение". - СПб., 2007.

Книга выходит в серии "Мир Востока", начатой издательством "Петербургское Востоковедение" в 1999 году с целью познакомить самый широкий круг читателей с началами основных восточных религий и религиозно-философских учений. С 2002 года серия "Мир Востока" выпускается совместно с издательством "Азбука-классика". Серию отличает популярность изложения вкупе с высоким профессиональным знанием предмета.

Фото Антона Тарасова