Его футурология

Против экономического национализма

(c) AP

Выступая 7 июня на Петербургском международном экономическом форуме, Дмитрий Медведев впервые с начала президентского срока представил свои взгляды на экономику. Некоторые отечественные комментаторы сразу же интерпретировали речь президента России как фактическое выдвижение особой экономической программы президента в противовес аналогичной программе правительства Владимира Путина. Следуя всем канонам конспирологических рассуждений, они полагают, что речь президента России демонстрирует новый этап в борьбе за распределение полномочий в рамках якобы сложившегося после президентских выборов двоевластия, борьбы за то, кто будет теперь реально отвечать за экономику страны (а значит, и распоряжаться финансовыми ресурсами) - президент или премьер-министр. Во время своего недавнего визита во Францию Владимир Путин заявил, что правительство будет управлять экономикой, а следовательно, как можно было сделать вывод, программные выступления на экономические темы отныне находятся целиком в компетенции премьера. По этой логике получается, что президент Медведев своим выступлением в Петербурге вторгся на "территорию" премьера Путина, предложив Западу и все еще лояльной экс-президенту российской бюрократии альтернативную программу развития страны.

Подобные политологические схемы, сквозь которые их создатели предлагают смотреть на современную российскую политику, вряд ли можно считать сколько-нибудь обоснованными. Во всяком случае, они решительно расходятся с масштабными публичными маневрами исполнительной власти. Как это ни странно, комментарии зарубежных аналитиков, обычно не склонных увлекаться прикладной конспирологией, часто отличаются большим пониманием реалий отечественной политики. На Западе речь президента России преподнесли в том духе, что "растущие экономические мускулы" Москвы стремятся помочь решению мировых экономических проблем: Дмитрий Медведев попытался убедить мировое сообщество в том, что Россия сейчас в состоянии внести весомый вклад в решение текущих проблем глобальной экономики и даже сможет помочь ей выйти из рецессии. Так, Кремль собирается либерализовать внутренний рынок газа и сократить налоги в нефтяном секторе, что, вероятно, поможет стабилизировать мировые энергетические рынки.

Выступление президента, таким образом, можно оценивать как сообщение мировому сообществу о понимании Россией источника глобальных экономических трудностей. Это указание на болезненные точки мировой экономики, такие, какими их видят и понимают в Кремле, и способы их лечения при участии России. В этом смысле интересен сдвиг в политике Кремля от проблемы переживания и пережидания мировых кризисов, уменьшения их влияния на российскую экономику к пониманию властью того, что с глобальными кризисами следует бороться глобально и что Россия от позиции пассивного наблюдателя в этом процессе может перейти к активной позиции одного из "врачевателей" болезней мировой экономики.

Россия, когда в 2001 году Запад лицом к лицу столкнулся с угрозой мирового терроризма, не осталась с краю, не предпочла отсидеться в стороне, но устами президента Путина предложила объединить усилия в борьбе с новым глобальным вызовом. Сегодня Россия так же, как и семь лет назад, вновь протягивает Западу руку помощи. На сей раз угроза носит "гуманитарный" характер - мировой экономический спад, - но от этого не становится менее страшной. Россия показывает, что готова разделять судьбу Запада.

Другой важной составляющей выступления президента стала конкретизация приоритетов в программе долгосрочного развития страны, что имеет значение в свете дискуссии вокруг концепции-2020 и президентских предложений по ней. Согласно этой программе, Россия поставила амбициозную задачу перейти к 2020 году на инновационную модель развития и войти в пятерку ведущих стран мира по показателям ВВП. Слова президента носят здесь, скорее, направляющий, общеидеологический характер: в дополнение к предложенным в предвыборном выступлении в Красноярске четырем "ин" (институты, инфраструктура, инвестиции и инновации) Дмитрий Медведев присоединил и "пятый элемент" - интеллект, который предполагает необходимость ускорения инвестирования в человеческий капитал.

Предложения президента, однако, не выходят за рамки инновационной программы правительства Путина. Исполнительная власть на данный момент демонстрирует полное единство в отношении поставленных целей долгосрочных программ развития. Выступая весной перед Государственной думой, Владимир Путин говорил, что если Россия не добьется прорыва на рынке товаров и услуг с высокой добавленной стоимостью, то она обречена на уменьшение своей роли в мировой экономике. Задача такого прорыва понимается исполнительной властью как проблема национальной безопасности, а не как исключительно экономический вопрос. Сырьевая ориентация экономики (даже несмотря на интенсивное развитие сектора услуг) рано или поздно приведет к уменьшению доли России в мировой экономике, а следовательно, ставит под сомнение будущее благосостояние граждан и влияние страны в мире. Власть очень хорошо диагностировала эту угрозу. В этой связи Владимир Путин заявил, что жизненно важной задачей сейчас является "значительное повышение эффективности и устойчивости национальной экономики, повышение на основе роста производительности труда и развития человеческого капитала".

Каков диагноз, поставленный Кремлем мировой экономике?

В своем выступлении президент России указал, что в мировой экономике происходят фундаментальные изменения, которые затрагивают как мировую финансовую систему, сырьевые и продовольственные рынки, так и взаимоотношения между экономиками различных стран. Прежние лидеры постепенно утрачивают свои позиции, их доля в мировой экономике неуклонно сокращается. Большую часть темпов роста мирового ВВП обеспечивают уже новые игроки, которые претендуют на то, чтобы заменить США в качестве локомотива мировой экономики. Кремль, справедливо причисляя Россию к одному из лидеров мирового роста, сделал ставку на реальность, в которой развивающиеся страны мало чем будут уступать развитым, а некоторые, возможно, смогут и опережать их по объемам ВВП. В таком случае роль и статус развивающихся экономик в существующих мировых политических и экономических институтах должна неминуемо измениться в сторону повышения. Кроме того, "новые игроки" больше не могут ждать, когда ведущие экономики проявят инициативу в борьбе с глобальными экономическими кризисами, - напротив, первые могут и готовы участвовать в их разрешении. Мировая экономика с этой точки зрения стала слишком сложной для отдельных игроков, ее проблемы стали настолько общими, что могут быть разрешены лишь сообща. Тем более что "нынешний кризис может повторить самые тяжелые случаи в мировой истории, когда в ряде стран на протяжении нескольких лет подряд темпы роста экономики снижались ежегодно более чем на пять процентов".

В этой конфигурации Россия не стремится к губительному для экономики страны изоляционизму и протекционизму, поскольку эти стратегии не позволят стране осуществить качественный инновационный рывок. Так, Дмитрий Медведев указал, что сегодня не существует выбора за или против глобализации: современный мир уже глобален. Глобализация происходит помимо воли отдельных государств и правительств. Государства могут лишь повышать или понижать свою степень участия в глобальной экономике, причем последнее будет означать экономическое отставание и понижение уровня жизни.

В своей речи в Санкт-Петербурге президент предложил очень важный термин, понимание значения которого вызвало множество столь противоположных комментариев: Дмитрий Медведев указал на тенденцию к растущему "экономическому эгоизму" в мире. С одной стороны, в условиях глобализации и мирового экономического кризиса отдельные страны, особенно развитые, все больше стремятся к протекционизму, приобретению максимальных выгод для своих граждан, пытаются сохранить рабочие места посредством разнообразных барьеров или, как сказал президент, максимально защитить свой "экономический суверенитет". С другой стороны, сам по себе такой экономический эгоизм не несет больших угроз для развития мировой экономики в том случае, если за его проявлениями не стоит "гораздо более жесткая идеология". В качестве такой идеологии выступает "экономический национализм", при котором прагматические интересы подменяются политическими. Можно сказать, что экономический национализм проявляется тогда, когда экономический эгоизм является результатом политической идеологии, которая направлена на то, чтобы отстоять позицию страны, уже не соответствующую ее реальным экономическим возможностям, или же когда все еще сильный игрок делает мировую экономику заложником своих конъюнктурных политических соображений. К сожалению, более конкретного понимания этой идеи в речи президента представлено не было, что сделало идею экономического эгоизма, руководствующегося экономическим национализмом, довольно смутной и вызвало некоторое недопонимание среди западных участников экономического форума. Экономический эгоизм был понят большинством западных комментаторов как протекционистские заблуждения и как регулирующие мировую экономику правила игры, действующие в интересах развитых стран.

В качестве примера "экономического эгоизма", основанного на экономическом национализме, были названы США. Президент сказал, что мир уже осознал всю иллюзорность представления о том, будто одна страна может взять на себя роль глобального правительства, и что "?именно несоответствие формальной роли Соединенных Штатов Америки в мировой экономической системе ее реальным возможностям и было одной из центральных причин текущего кризиса". США теряют свои позиции локомотива мировой экономики как центра роста, но строят свою экономическую политику так, как если бы этого не происходило, и используют политическое влияние для того, чтобы действовать в противовес существующим тенденциям, что, со своей стороны, крайне негативно сказывается на самой мировой экономике. Из этого делается вывод, что американоцентричная глобальная финансовая архитектура нуждается в срочных реформах.

Иными словами, президент России предложил США не жертвовать своей и мировой экономикой в угоду политике. Следует упомянуть, что министр торговли США Карлос Гутьирас, выступавший сразу же после Дмитрия Медведева, опроверг эту критику. Он заявил, что США никогда не основывали свою политику на "экономическом эгоизме", всегда верили в свободную торговлю и что глобализация находится в американских национальных интересах.

Другим примером "экономического эгоизма" является реакция некоторых государств на быстрый рост цен на продовольствие. Причины роста цен состоят в увеличении спроса на продукты питания ввиду увеличения благосостояния населения в мире, расширения производства биотоплива на фоне повышения цен на нефть, а также в краткосрочных проблемах ведущих производителей. Свой негативный вклад в рост цен внесла и доминирующая в мире система защиты национальных сельхозпроизводителей, которая сочетает субсидии с различными мерами защиты внутреннего рынка. В этом примере в качестве "идеологии" "экономического эгоизма" понимается также обычный протекционизм, тенденции к которому действительно нарастают в кризисные периоды.

Дмитрий Медведев отметил, что одной из причин кризиса стало разочарование в долларе как основном средстве сбережений, что привело к лавинообразному росту вложений в сырьевые активы. Тем самым нефть дорожает не потому, что рост реального потребления опережает рост предложения на рынке, но потому, что она стала объектом спекуляции инвесторов. А последнее, в свою очередь, имеет место в силу того, что произошла утрата доверия к традиционным объектам капиталовложений.

Другими причинами кризиса стали недооценка рисков крупнейшими финансовыми компаниями, которые в сочетании с агрессивной финансовой политикой США привели как к убыткам корпораций, так и к понижению уровня жизни в экономиках слаборазвитых стран и передовых государств. Инвестиции в рискованные активы, "неконсервативная" фискальная политика американского правительства втянули мировую экономику в масштабный кризис.

Какие пути выхода из кризиса может предложить Россия?

Дмитрий Медведев указал на то, что Россия сегодня является глобальным игроком и хочет участвовать в формировании новых правил игры, которые необходимы для реформирования мировой экономики. И Россия не стремится тем самым к удовлетворению своих "имперских амбиций". Она может участвовать в решении проблем мировой экономики, потому что "обладает соответствующими публичными возможностями и соответствующими ресурсами". При этом президент здесь не утверждал, что Россия имеет право на участие по причине своих огромных энергетических ресурсов, за что ухватились многие комментаторы. Россия обладает разнообразными ресурсами (включая значительный человеческий капитал), которые позволяют ей занять подобающее место.

Конкретные предложения по реформированию мировой экономики, озвученные президентом Медведевым, находятся в русле стратегии институциональных реформ, которые нашли свое отражение в правительственной концепции-2020. Сторонники институциональной экономики сейчас стали основными идеологами экономической политики правительства и президента. Так, президент России указал, что нынешние глобальные кризисы показывают, что "система глобальных институтов управления не соответствует стоящим перед ней вызовам". Имеет место вакуум институтов, которые взяли бы на себя бремя решения наиболее острых глобальных проблем.

Кремль также видит путь к реформам в модернизации глобальной системы регулирования. Дмитрий Медведев выделил три наиболее важных элемента регулирования, которые требуют изменения. Во-первых, необходимо упорядочение институтов регулирования (более четкая координация между органами, отвечающими за разные сегменты рынка - как на международном, так и на национальном уровне). При этом институты регулирования должны учитывать интересы всех стран, независимо от уровня их развития. Во-вторых, необходимо создание условий для адекватной оценки участниками рынка своих контрагентов и оценки различных финансовых инструментов. Это означает создание новых систем раскрытия информации об участниках рынка, повышение роли рейтинговых агентств, увеличение надзорных требований, понятности и прозрачности бухгалтерских стандартов. В-третьих, необходимо создание "эффективной системы стимулов к рациональному поведению, которая основана на сбалансированной оценке рисков и оценке получаемых возможностей". Это предложение говорит о создании некой системы, которая позволила бы инвесторам более объективно оценивать риски в мировой экономике. Но каким образом такая система возможна в условиях свободного рынка и что она будет собой представлять, остается неясным.

Понимание этих предложений неотделимо от понимания тех целей, которые ставит перед собой Россия и которые озвучиваются в многочисленных программах развития страны. Россия теперь не просто стремится к стабильности цен на свой экспорт и на необходимый импорт, к фискальной дисциплине и низкой инфляции. России необходимы время и внешние условия, чтобы провести реформы и превратиться из сырьевой экономики с развитым сектором услуг в инновационную экономику. В этой связи возникло представление о том, что наилучшая внешняя конъюнктура будет обеспечена более вариативной внешней средой, где есть много центров экономической силы, поскольку существующая среда не позволит России превратиться в один из таких полноправных центров силы. Критика США и других ведущих экономических держав Кремлем должна оцениваться в этом ключе.

Для перехода к инновационной экономике страна будет нуждаться не только в иностранных технологиях и в передовых стандартах менеджмента, но и в новых рынках сбыта, которые позволят реализовывать вновь созданные продукты инновационной деятельности. Заявляя о своем праве на принятие участия в реформах мировой экономики, которые сами по себе еще носят весьма призрачный характер, Кремль хочет заявить политическими средствами о праве России на столь необходимые для себя внешнеэкономические условия, а точнее - на формирование этих условий. Власть полагает, что никто эти условия специально для России создавать не будет, если она не создаст их для себя, а для этого необходимо влияние в существующих международных институтах или, возможно, создание новых институтов, в которых Россия будет играть значительную роль. Заявления об "экономическом эгоизме" могут быть в этом смысле поняты как демонстрация Соединенным Штатам недовольства России существующим положением дел, когда Москва чувствует ущемление своих собственных интересов и видит внешне экономические препятствия для реализации своих долгосрочных программ развития. Разумеется, продолжение дискуссии будет требовать конкретизации со стороны России всех проблемных точек.

Так, на форуме Дмитрий Медведев заявил о претензиях на превращение Москвы в мощный мировой финансовый центр, а рубля - в одну из ведущих региональных резервных валют, что позволит обеспечить конкурентоспособность российской финансовой системы. Премьер Владимир Путин также раньше говорил о том, что в России должен быть сформирован один из крупных финансовых центров мира.

В качестве другого приоритета была названа более активная интеграция России в мировой рынок капиталов. В этой связи на встрече с руководителями иностранных компаний, которая также прошла 7 июня, президент много говорил о необходимости привлечения иностранных инвестиций и расставил здесь следующие приоритеты: предпочтительны долгосрочные инвестиции, инвестиции необходимо диверсифицировать (капиталы должны направляться в разные сферы российской экономики, а не только в добывающий сектор). Кроме того, нынешнее российское законодательство уже сейчас позволяет четко отделить стратегические инвестиции от нестратегических, что сокращает регулирующие процедуры. Президент пообещал инвесторам более благоприятные налоговые условия и отметил, что инвестиционный климат в стране определяется не только законами, состоянием законодательной базы, но и уровнем правоприменения и эффективностью судебной системы. Государство берет на себя обязательства заниматься реализацией всех принятых норм в судебной системе, то есть способствовать независимости суда, особенно в деле защиты прав собственности.

Еще одна важная составляющая новой экономической политики Кремля нашла отражение в следующих словах президента: "Тенденции мирового развития позволяют сделать ключевой вывод: сегодня у каждой страны в отдельности и у всех государств вместе есть возможность получить максимальные выгоды от глобализации. И этот шанс не в централизованном перераспределении богатств, а в ориентации участников мирового рынка на развитие человеческого потенциала". Речь идет о том, что государство должно стимулировать инвестиции в человеческий капитал, в интеллект. Инвестиции в интеллект означают инвестиции в образование, науку и здравоохранение. Инновационная экономика невозможна без тех, кто ее будет создавать, то есть ученых, инженеров, преподавателей, программистов, менеджеров, и Кремль заявляет о своей готовности тратить на это большие средства. Таким образом, делается заявка на новый образ реформ в России: реформы не ради большой цели, которую поставило само себе государство и ради достижения которой оно готово пойти на любые жертвы, но реформы ради человека, гражданина, который сможет исполнить эту цель. Государства все еще будет очень много, но для индивида найдется больше места, чем раньше.

       
Print version Распечатать