День непрощения

19 января на Никитском бульваре соберутся противники фашизма

19 января в 19.00 на Никитском бульваре напротив дома 10 соберутся те, кто в четвертый раз хотят шествием и митингом помянуть погибших Станислава и Анастасию. В 2009 году, сразу после убийства Маркелова и Бабуровой, реакция самых горячих их соратников была бурной – как известно, дело тогда кончилось побиением витрины «Макдональсда», плафонов и стычкой с ментами. В 2010 и 2011 году акции были массовыми и более спокойными, хотя без нервов, выходок и активистского хулиганства тоже не обошлось. Сейчас, когда Никита Тихонов и Евгения Хасис отправлены гнить на холодные нары и вкушать сырые ароматы параши, ажиотаж несколько спал, но и не закончился.

Я очень неплохо знал и Маркелова, и Бабурову, и даже – несмотря на анархистские убеждения – выступал свидетелем обвинения на процессе против их убийц. Рассказывал, чем они могли не угодить фашистам.

Настю я знал как бывшую девушку моего хорошего приятеля, как начинающую анархистку и как начинающую журналистку. Как человека умного и глубокого – на том пути, в начале которого Настя находилась, она оказалась осознанно, он вытекал из её миропонимания. Настя в этом смысле не была случайной жертвой. И хотя следствие не смогло это доказать, вполне может быть, что её тоже убивали неслучайно – во время слежки за Маркеловым, предшествовавшей убийству, её видели со Станиславом, и вполне могли выяснить, кто она.

В «Новую газету» Настя успела написать полторы мелких заметки, и тем большего уважения заслуживает позиция издания Дмитрия Муратова, поддерживающая её родителей так, как многие российские издания не помогают своим штатным сотрудникам и их родственникам в беде. Я почти полтора года отработал в штате «Новой», устроившись туда в ходе общения с людьми, знавшими Маркелова и Бабурову. В «Новой» всякое бывает: неоправданные нервозные скандалы, удивительные проблемы с оплатой журналистского труда… Но понимание необходимости защищать своих, а, если нужно, и мстить за них – такого нет ни в каком другом российском СМИ.

Первый раз Маркелова я мельком видел в конце 90-х, затем периодически с ним пересекался. В последний же год жизни Станислава я общался с ним в среднем раз в неделю. Маркелов тогда проявлял большой интерес к антифа, и, поняв, что я имел отношение к антифашистскому активизму, обращался с разными идеями и вопросами. Никаким «будущим лидером антифа» Маркелов не был – это некомпетентная точка зрения, хотя её, скорее всего, разделяли убийцы Станислава.

Станислав старше меня на половину поколения, а я в 2008 году был в среднем года на четыре старше других молодых людей, вовлеченных в антифашистскую деятельность. В 2008 году меня неоднократно спрашивали: «Да кто вообще такой этот Маркелов? Что за непонятный мужик? Чего ему от нас нужно? Может, он хочет нас под ментов подставить?» Я каждый раз долго объяснял, что Маркелов – человек искренний, просто другого поколения.

Убийцы Маркелова и Бабуровой не добились ничего: в крупных СМИ сейчас много журналистов, симпатизирующих анархизму, а антифашизм в журналистской среде является не идеологией, а гигиенической нормой. Когда «Новой газете», правозащитникам или тем же анархистам нужно найти адвоката, дефицита тоже не чувствуется. Наоборот, связи, установленные представителями тех сообществ, с которыми имели дело Маркелов и Бабурова – сообществ, до расстрела на Пречистинке почти не пересекавшихся – будут помогать формирующемуся российскому гражданскому обществу ещё много лет.

Процесс над Тихоновым и Хасис уникален тем, что в нем на стороне государства оказались все те, кто обычно его жестко критикует или откровенно ненавидит. В то, что Тихонов и Хасис виновны, поверили практически все – пусть и после бурных дискуссий. Первые акции памяти Станислава и Анастасии проходили под лозунгом «Фашисты убивают, власти покрывают». Сейчас очевидно, что он больше не актуален: по крайней мере, сейчас властям совершенно не нужно покрывать фашистское дерьмо. Сами наци говорят, что за последние годы около двух тысяч их соратников оказались в тюрьмах за расистские преступления. Русские нацисты продолжают убивать – причем чаще, чем ку-клукс-клановцы в США 1930-х – но количество их преступлений, по сравнению с концом нулевых, снизилось в разы, и ренессанса наци-подполья пока не заметно.

Центровой темой акции, которая состоится в четверг, будет противодействие нацистам в рамках протестов против нечестных выборов. Антифашисты разных поколений рассматривают 19 января как смотр сил перед 4 февраля. Вопреки тому, как, наверное, хотелось бы пиарщикам премьер-министра, острие антифашистской критики не сосредоточено на Алексее Навальном. Навального антифашисты не особо любят – хотя бы за то, что за столько лет он не смог понять, что такое «Русский марш». Но оппонентами в продолжающихся протестах будут Владимир Тор, Александр Поткин, Дмитрий Демушкин, Константин Крылов.

Вот один из лучших текстов о том, почему нельзя иметь дел с нацистами. Никаких «конструктивных национал-демократов» сейчас нет. Претензии к русским националистам есть не из-за каких-то исторических споров вокруг роли Гитлера, а уже потому, что они марают слово «политзаключенный» о серийных убийц-расистов.

Как можно называть «узниками совести» фигурантов так называемого «дела «Белых волков»», которые, например, убили вышедшего в продуктовый магазин со стройки «черного» работягу? Причем не просто убили, а раскололи ему, ещё живому, голову бревном, снимая «крутую акцию» на мобильный? «Узники без совести, ваше место у параши!» – один из лозунгов прошлогодней акции 19 января. Ничего, кроме туберкулеза, узникам без совести действительно пожелать нельзя.

Хотя вся эта черно-желто-белая шелуха, мне кажется, постепенно отпадет сама собой. В эпоху путинской пассивности, когда нацикам удавалось выводить на улицы по пять, а в 2011 году даже десять тысяч человек, они выглядели круто. А вот когда люди стали ходить на митинги, то Болотная площадь и проспект Сахарова показали, что нацики представляют исключительно сами себя. Они – вредное меньшинство.

Скорее всего, не стоит ждать новых сюрпризов и вокруг Никиты Тихонова и Евгении Хасис. Очевидно, что расстрел Станислава и Насти – не единственное их преступление. Список других их деяний – вероятно, в достаточной степени полный – уже попадал в СМИ. Никита и Евгения будут сидеть, а новые дела против них будут уходить в суд по мере завершения расследований.

       
Print version Распечатать