Вполне правильно и естественно, что каждая нация должна быть готова пересматривать свои ценности и учитывать ценности других. Но я не испытываю ни малейших колебаний, отказываясь от тех ценностей, которые пропагандировались в этот год кощунства.

Всё правильно, и будоражит актуальное искусство, и можно о нем поговорить… вот только оно не относится ко мне лично, а ведь именно мне холодно. Оно даже приносит иногда социальную пользу – но не утешает, как приказ Минобороны.

Или все же антисталинизм Медведева значит что-то более глубокое. Более антигосударственное. Более отвратительное, чем даже нравственный императив. Освободить, допустим, Пусси Райот или прекратить "Болотное дело"?

Выгнав такую плеяду мыслителей, Советский Союз лишился критической самооценки в лице этих людей и впал через какое-то время в обычную для любой общественной системы самоуверенность, неминуемо приводящую к краху.

Полезно вспомнить, что в том же 2008 году уже был опыт создания подобного "Координационного совета оппозиции". Однако этот многообещавший проект был успешно провален именно "идеологическими куриями", которые перегрызлись за лидерство.

Форум напоминал интернациональный консилиум диагностов. Диагностика острых болячек демократии была проведена всесторонняя. Радикальных рецептов лечения не выдавали, полагались на сильную иммунную систему "пациента" и ее врожденную способность к регенерации.

В какой-то момент меня стали раздражать капризная ассоциативность, поэтизмы, усложненный синтаксис и прочие вторичные признаки "стиля". Когда важно прояснить какие-то вещи, требуется точность – но не в ущерб сложности.

Философия сознания для Мамардашвили есть философия, балансирующая на грани невыразимого, попытка описания неописуемого. Это некая, как говорит сам Мамардашвили, "невозможная возможность".

Целью выставки, помимо укрепления смычки между городом и деревней, было восстановление разрушенного гражданской войной путем демонстрации достижений советского сельского хозяйства для внедрения в крестьянскую среду научных сельскохозяйственных знаний.

Мы видим, как строки гностического трактата полностью меняют смысл сказанного современным писателем; придают абсурдным построениям о мистической ценности соцреалистического шлака, который сейчас невозможно читать даже из чисто сентиментальных настроений, достаточную убедительность.

Это система! При которой все увидели, что зло стоит на пороге. Входит в дом. Оно не в Путине, не в "Единой России" и не в исторически укоренившемся авторитаризме. Оно в каждом. В тебе, во мне, в соседях по лестничной площадке. И от этого стало по-настоящему страшно.

Получив письмо Роуз Кеннеди, Хрущев вежливо и аккуратно расписался на всех девяти экземплярах фотографий и через советское посольство отослал их американскому президенту. Тому ведь тоже следовало поставить свою подпись.

Всю жизнь Леонид Семенов страстно и искренне стремился отдать все силы тому, в чем видел смысл и спасение. Всякий раз он был абсолютно уверен, что именно и только здесь возможно для него быть верным себе и служить истине.

Это было время, когда традиционные формы и жанры рушились, всё перетекало одно в другое. Это не просто крушение СССР – это крушение мира, всех психологических установок, иерархий, оппозиций, мыслеформ, языка, устаревшей техники.

Более серьезных задач, чем решают создатели детских фильмов, не бывает. Дети фальшь не прощают. Взрослые могут обсуждать, приходить к разным мнениям. А дети не поверят – и пиши пропало, не переубедишь.

Стараниями местных предпринимателей и чиновников Вологда с годами превращается в город победившего постмодерна. Вместо домов теперь – знаки домов, аляповатые новостройки под старину, создающие видимость прежнего стиля.

Когда я имею дело с чем-либо – неважно, человек это, дерево, коляска, буква, ощущение или свойство, – я пытаюсь подойти к предмету на максимально близкое расстояние, оторвавшись от всех контекстов, к нему так или иначе привязанных.

Наши проекты – это некий эксперимент по отбору острых, интересных людей, которые способны на подвиг, не тщеславны в той мере, в которой это может их испортить. Люди, которые делают все искренне и честно, довольны своим трудом и его результатом.

Если не относиться к Нобелевской премии так серьёзно, вполне можно предположить, что её комитет просто издевается над лауреатом. И над литературой.

Не исключено, что китайская культурная революция, опирающаяся на новые технологии, может укрепить политическое положение Коммунистической Партии в обществе. Впрочем, китайские чиновники вряд ли перестанут бояться технологий, которые способны отнять у них посты.

Я вижу 1990-е годы как эпоху рухнувших надежд. На какой-то момент тогда поверилось: вот наступило время для сложной поэзии, а оказалось: читателей нет и не будет не только у нее, но у поэзии вообще, в том числе "классической".

Ле Корбюзье ощущает себя солдатом в войне за современность, за честность архитектуры, он сражается против скученности, за открытость пространства, доступ к свежему воздуху и солнечному свету.

Можно посмотреть на перспективу экопоселений с точки зрения фрейдистских установок или объяснить цветовую гамму домов и доминирующее настроение населения при помощи тестов Люшера, и тогда бегство из российских городов окажется не невротической, а вполне осмысленной реакцией, способом преодолеть чудовищный прессинг.

Эта короткая интерлюдия дает Хлебникову последнюю возможность перемены позы перед большими, горячо ожидаемыми полотнами, и то, что он избрал для этого антракта обращение к своему москвичеству и мальчишеству – большая удача.

Все конечно сущее контингентно, в становлении появляется и исчезает; и конечность как свойство не только напоминает о смертности человеческой природы, но и позволяет конкретизировать, определить сущее как сущее.

Одно время я даже считал, что лучшее произведение Льва Толстого – это рассказ "Рубка леса", а вовсе не толстый многомысленный роман "Анна Каренина", но со временем счёл это мнение слишком уж сложным. Классике не идут радикальные на неё воззрения. А вот рок-музыке, например, идут.

Путин уникален тем, что за счет своего многомерного бэкграунда словно бы концентрирует в своей политической личности все идеологии, точнее, имиджи этих идеологий – он может выглядеть и либералом, и патриотом, и даже социалистом.

Призвание всех граждан платоновского государства – делать свое дело и тем самым сохранять целое. Нет задачи – осчастливить кого-то одного. Этот же механизм опосредования есть и в капиталистическом предприятии, как его понимает Макс Вебер.

Империя и империализм по Саиду – это никак не только политика и не привычная смычка политики и экономики со спорами о том, какой из элементов будет определяющим. Империя всегда и некое эстетическое действие, воля и наслаждение от власти, эстетическое переживание.

Фильмы Антониони, рассказавшие миру, разделенному холодной войной, что такое европейский шик, - слишком живое напоминание об уровне, недостижимом нынешним варварам и островитянам, и это сравнение иногда мучит.