Барак Обама выполнил одно из главных своих предвыборных обещаний: к 1 сентября все боевые части американской армии покидают Ирак. Правда, нельзя сказать, что американское участие в гражданской войне в Ираке на этом заканчивается. В стране останется 50 тысяч американских советников, призванных обучать иракскую армию, а также охранять американские объекты на территории Ирака и обеспечивать безопасность дипломатов из США. Однако в это число входят две бригады спецназа, которые будут непосредственно бороться с террористами «Аль-Кайды» и их союзниками, т. е. участвовать в антитеррористических операциях.
Теоретически вывод оставшихся американских подразделений запланирован на конец 2011 года. Однако американские военные прямо говорят, что антитеррористические подразделения могут остаться в Ираке и после 2011 года. Обаме, понятно, этого бы не хотелось. Сейчас он очень хочет убедить американскую и мировую общественность в том, что американская миссия в Ираке завершена и терроризм побежден. Однако действительность оказывается не столь радужной, какой ее хочет представить администрация США.
Вывод основных боевых подразделений американской армии из Ирака ознаменовался ощутимым всплеском терроризма, особенно в Багдаде. И неслучайно июль 2010 стал самым кровавым месяцем в Ираке за последние два года. От рук террористов погибли 535 человек и около 1 тысячи человек были ранены. Иракские силовики откровенно признают, что в одиночку, без американской поддержки, противостоять террористам смогут не ранее 2020 года. И что еще хуже, в Ираке уже пять месяцев после парламентских выборов не могут сформировать коалиционное правительство.
И если нестабильность в Ираке в конце концов выльется в хаос, американскому президенту придется наступить на горло собственной предвыборной песни и вернуть какое-то число американских боевых подразделений в Ирак. Шаг этот будет, безусловно, непопулярным, но совершенно безнадежным будет положение Обамы на выборах 2012 года, если его обвинят в том, что он потерял Ирак. И министр обороны Роберт Гейтс уже намекнул, что Вашингтон готов рассмотреть вариант продления мандата своих войск в Ираке, если новое иракское правительство об этом попросит. Проблема за малым – сформировать дееспособное и пользующееся широкой поддержкой иракское правительство. В качестве пробного шара запущена идея насчет того, чтобы в дополнение к войскам оставить в Ираке еще 7 тысяч американцев в качестве частных охранников, которые будут следить за террористическим проявлениями и защищать от них мирных иракцев, выступая в качестве «сил быстрого реагирования».
Но эта идея не кажется реалистичной. Одно дело – охранять какие-либо объекты, вроде дипломатических миссий или отелей, пусть даже с риском для жизни, и совсем другое дело – ежедневно рисковать жизнью в активной борьбе с террористами. Требовать этого от гражданских охранников, пусть даже оснащенных вертолетами и бронемашинами, невозможно. Другое дело – солдаты-профессионалы, связанные воинской присягой и защищенные гарантиями американского государства.
Тут могут быть две версии. Не исключено, что мы имеем дело с чисто пропагандистским проектом, призванным проверить американское общественное мнение: если реакция будет положительной, следующим шагом будет пропаганда идея возвращения в Ирак некоторых боевых подразделений для продолжения борьбы с террористами. Но вполне вероятно также, что на самом деле под видом «гражданских контрактников» будут на самом деле прятаться профессиональные «зеленые береты». Однако подобный секрет полишинеля нельзя будет хранить сколько-нибудь долго. Да и американские частные охранники, как показал многолетний опыт, вызывают у большинства иракцев еще меньше теплых чувств, чем американские военные.
Остающиеся в Ираке 50 тысяч американских военнослужащих должны будут оказывать "помощь и поддержку" иракской армии и силам безопасности. Фактически, как отмечают некоторые источники в Вашингтоне, по сути это те же самые боевые части, которые к концу августа будут переименованы и формально не будут больше выполнять боевых задач. Нынешняя операция по выводу американских войск напоминает спланированную пиар-акцию. Главная задача администрации – не допустить возвращения дополнительных контингентов в Ирак до ноябрьских выборов в конгресс. Эту задачу, вероятно, решить удастся. А вот уверенности в том, что до конца 2011 года получится вывести из Ирака все американские войска и что в преддверие президентских выборов 2012 года не придется отправлять туда новые контингенты, в Вашингтоне нет.
Неслучайно командующий американскими войсками в Ираке генерал Рэй Одиерно допустил, что американские войска могут вернуться, если обнаружится полное бессилие местных силовых структур в борьбе с «Аль-Кайдой». А дежурные слова о том, что «иракская армия в течение долгого времени действовала настолько успешно, что такой провал маловероятен» не слишком убеждают. Тем более что о громких успехах иракской армии в последние месяцы ничего не слышно.
Проблемы американцев в Ираке прежде всего связаны с тем, что им не удается создать там более или менее широкую коалицию, готовую к честному сотрудничеству с Америкой. Из трех основных этно-конфессиональных групп Ирака – арабов-шиитов, арабов-суннитов и курдов-суннитов – наиболее проамерикански настроены именно последние (хотя и они не являются проамериканской силой в чистом виде). Однако курды составляют лишь 10% населения Ирака. К тому же они находятся в очень плохих отношениях с единственным американским союзником в регионе – Турцией, где их соплеменники ведут многолетнюю напряженную борьбу за автономию. Нынешнее правительство в Ираке, возглавляемое Нури аль-Малики – преимущественно шиитское. Тогда как его основной оппонент в новоизбранном парламенте, бывший премьер Айяд Алауи, хотя и является шиитом, но опирается на поддержку ряда умеренных суннитских группировок. Правительство Нури аль-Малики противостоит значительной части суннитов, среди которых находят поддержку «Аль-Кайды». В принципе для США приемлемы в качестве лидеров Ирака как Нури аль-Малики, так и Айяд Алауи. Однако чисто шиитское правительство представляет риск для США хотя бы из-за того влияния, которое имеет на иракскую шиитскую общину Иран. Неслучайно тот же Одиерно сваливает на иранское руководство вину за некоторое ухудшение обстановки в Ираке в последнее время, поскольку Тегеран «не хочет допустить, чтобы Ирак стал сильной демократической страной», и заинтересован в том, чтобы в Ираке сохранялись «слабые правительственные институты». К тому же различные общины и партии Ирака пока что не проявляют большого желания договариваться друг с другом.
Отсутствие настоящих проамериканских сил в Ираке, равно как и сколько-нибудь влиятельных сил, заинтересованных в демократическом устройстве страны, затрудняет достижения внутренней стабильности в отсутствие американских войск. Отсутствие же политического опыта у основных иракских политиков, которые не могли набраться его в эпоху Саддама Хусейна, и острые противоречия разных этно-конфессиональных групп ведут к слабости правительственных структур.
Одна из причин, почему американцы вынуждены сокращать свое военное присутствие в Ираке, заключается в том, что все более ухудшается военно-политическая обстановка в Афганистане, где требуется существенное наращивание американских военных усилий. В глазах американской общественности оказывается очень трудным оправдать ведение сразу двух войн, ни одна из которых не сулит скорой победы и каждая из которых ведет хотя и к относительно небольшим (по сравнению, например, с войной в Индокитае), но постоянным жертвам как среди американских военнослужащих, так и среди мирного иракского и афганского населения. Поэтому правительство пытается убедить общественное мнение, что война в Ираке уже практически выиграна, и с проведением необходимых полицейских операций вполне справятся иракская армия и силы безопасности. А в случае, если Иран будет слишком активно поддерживать антиамериканские и антиправительственные силы в Ираке, это также может послужить предлогом для возвращения в страну части американских войск.
А вот в Афганистан можно будет направить некоторые освободившиеся в Ираке силы, чтобы приструнить вконец распоясавшихся талибов. Беда в том, что и в Афганистане у американцев нет надежной опоры. Президент Хамид Карзай не слишком популярен даже среди своих соплеменников пуштунов. Кроме того, он склонен к достижению компромисса с талибами и не в состоянии эффективно бороться с коррупцией и наркоторговлей. Северный альянс, в союзе с которым возглавляемая США международная коалиция начинала войну с талибами, сейчас слаб и раздираем внутренними противоречиями. В военном отношении талибы в Афганистане, безусловно, слабее «Аль-Кайды» и выступающих в союзе с ней антиправительственных группировок в Ираке. Однако противостоящие им силы в лице как американских и союзных войск, так и местных военных и политических структур в Афганистане значительно слабее, чем в Ираке. Этим и вызвана нынешняя ситуация, когда успехи талибов в Афганистане кажутся более внушительными, чем успехи «Аль-Кайды» в Ираке.
Сейчас американцы стремятся выровнять дисбаланс и, ослабляя группировку в Ираке, одновременно наращивают ее в Афганистане. Правда, во время своей предвыборной кампании Обама обещал закончить не только иракскую, но и афганскую войну. Однако сейчас о необходимости вывода американских войск из Афганистана в Вашингтоне предпочитают не вспоминать. Но настоящего успеха как в Афганистане, так и в Ираке американцы могут достичь только тогда, когда решат не только военные, но и политические проблемы. Пока что они очень далеки от решения этой задачи как в Багдаде, так и в Кабуле.