Ни для кого не секрет, что Остоженка – не только «Золотая миля», но и уникальное место в сакральной топографии Москвы, в историю которого вплетаются судьбы и христианско-гностических философов, и тамплиеров-анархистов, и мистического издательства «Мусагет». Остоженка подобна острову. Острову, со всех сторон окружённому тайными водами, что было совсем уж очевидно в советское время. В конце улицы – бассейн «Чайка», в начале – бассейн «Москва»; если спуститься вниз по переулкам, то оказывается, что Остоженка параллельна набережной и течёт вместе с рекой между Волхонкой и Комсомольским проспектом. Недаром на этой набережной стоит посольство Мадагаскара – одного из самых крупных и самого легендарного из островов мира.
В Остоженке чувствуется присутствие древнего Божества, Великой Богини-матери, уже в самом названии отзывающейся: «остров женщин». Пульсации сверхъестественных сил лучше всего видны на примере ХХС – маскулинного в своей вертикали храма, сменяющегося фемининным бассейном (вода как извечный символ женственности) и вновь своим ремейком, подавляющей мужской доминантой. Борьба, с переменным успехом, фаллической вертикали с горизонталью грандиозной чаши, – кто знает, возможно на этом месте когда-нибудь снова возникнет бассейн. По крайней мере, уже прозвучал пророческий призыв известного московского поэта Евгения Лесина: «Восстановить бассейн «Москва»![1]» Сейчас он кажется кощунственным и невыполнимым, но вспомним другой поэтический лозунг, в своё время столь же кощунственный и невыполнимый: «Уберите Ленина с денег!», провозглашённый в своё время Андреем Вознесенским. И ведь действительно убрали.
Искусство приобретает форму пророчества тогда, когда художник позволяет Божеству говорить своими устами, зачастую находясь в некоем трансе и, как правило, не понимая причин и последствий своих поступков.
Так случилось и с «Pussy Riot» – панк-группой, спевшей свой эпатажный молебен в ХХС. Устами их говорили не Марат Гельман и не Алексей Плуцер-Сарно (знаменитый, в частности, созданием словаря русского мата), а Великая Мать – Богиня Земли, чьё присутствие отчётливо ощущается на Остоженке. Точно так же сто лет назад Владимир Соловьёв говорил здесь словами гностической Софии, записывая её послания методом автоматического письма, сочетаясь с ней мистическим браком[2]. Genius Loci этого места – женский мятущийся дух, способный порождать и тянущиеся вдоль той самой набережной очереди к поясу Богородицы, и экстатические панк-молебны, обращённые к ней же.
Мы живём в обществе, где всё залакировано. Если горожанин хочет еды, он покупает курицу в супермаркете. Но ему не приходится растить эту куру и забивать. Так же и с религией. Горожанин приходит в храм, но там всё тихо и чинно, бешеные древние мистерии давно ушли в прошлое и воспринимаются как дикость и моветон. Сравните этих пусечек с вакханками, сравните с храмовыми жрицами – и вы поймёте, что возмущаться в сущности нечем, поскольку ни одного Орфея они на части не разорвали.
Речь идёт о стихийном мистицизме (Святая Тереза, кстати, тоже билась в экстазе) девушек, которые даже не знают, как адекватно оформить свои чувства, но ясно одно – через них с нами говорит Богиня-Мать, о которой уже все забыли. А ведь это страшная вещь – месть брошенной женщины... Тем более, забытого Божества.
Причём совсем недавно, в советское время, Богиню Мать таки почитали – под ликом Родины-Матери. Куда звал этот упрощённый образ? И где мы в результате оказались? По всей видимости, в фаллоцентричном обществе, где жестоко наказывается хула на Отца – неважно, земного или небесного. И вот эти жрицы Остоженки, слепые и косноязычные рупоры Богини Матери, посажены за решётку.
«Богородица, Путина прогони!» – этот вопль девушек обращён, как они полагали, к Богородице. Но направлен он на самом деле гораздо дальше новозаветного хронотопа, в доисторический Космос. По сути, это молитва жриц той самой Богини.
Геопоэтика Остоженки – в тайной власти женского начала, веками скрываемой, но иногда выплескивающейся на поверхность. В хтонической силе Пра, воспитавшей Максимилиана Волошина, который ходил в детстве в Поливановскую гимназию на Пречистенке, а в зрелом возрасте заседал в доме номер сорок по Остоженке на редакционных собраниях издательства, а по сути, интеллектуального клуба «Мусагет»[3]. В магнетическом присутствии остальных мусагетцев и младосимволистов, курсировавших между редакцией и домом номер 16, где сейчас расположен Мультимедиа Арт Музей, а тогда жил провозвестник Вечной Женственности Владимир Соловьёв. Прямо напротив Зачатьевского монастыря, названного в честь зачатия, для которого не потребовалось мужчины.
Мужчины не потребовались и для акции «Pussy Riot». Как бы в противовес тому, что обычно происходит во всех русских храмах. А ведь если бы женщины могли становиться священниками и читать проповеди, возможно, в этом молебне увидели меньше крамолы.
Не исключено вообще, что женщины-проповедники – это именно то, что необходимо России. Не бессловесные прихожанки, а златоустые жрицы. Пройдёт, быть может, меньше века, и очередной Матриарх напишет в своей биографии: «Я родилась в том самом году, когда...»
Иллюстрация: Лена Хейдиз. Фрагмент картины «Хейдиз и Персефона в детстве», 1997.
Примечания
[1] Лесин Е. Восстановить бассейн «Москва»! URL: http://lj.rossia.org/users/elesin/1293359.html
[2] См. Кравченко В. В. Владимир Соловьёв и София. — М.: Аграф, 2006.
[3] Каталог издательства «Мусагет» с указанием его адреса. URL: http://musaget.narod.ru/catalog-musaget.htm