Мертвые души
Пока на Украине происходит "оранжевая" революция, поводом для которой стало широко распространившееся убеждение, что имела место грубая фальсификация итогов голосования на президентских выборах, Верховный суд РФ продолжает разбирательство вопроса о законности постановлений ЦИК РФ, где подведены итоги выборов в Государственную Думу, состоявшихся 7 декабря прошлого года, и распределены депутатские мандаты. Основанием для судебного разбирательства послужило совместное заявление КПРФ, "Яблока" и ряда избирателей-членов "Комитета-2008".
Серьезность обвинений в случае с Украиной и с Россией не идут ни в какое сравнение. Отсюда, видимо, и вялый интерес СМИ к процессу в Верховном суде РФ. Между тем одно из положений заявления представляется вполне обоснованным. Речь идет о распределении двух депутатских мандатов, высвободившихся после того, как Сергей Шойгу и Юрий Лужков сложили с себя депутатские полномочия. А сделали они это, как известно, сразу же после выборов. Оба фигурировали в первой "тройке" списка "Единой России", но предпочли сохранить свои прежние посты: главы МЧС и мэра Москвы соответственно.
Согласно общему правилу освободившиеся места остаются за той же партией, к списку которой принадлежали (п. 1, ст. 92 ФЗ "О выборах депутатов Государственной Думы"). Но для лиц из первой тройки предусмотрена специальная норма: если они отказываются от депутатства "без вынуждающих к тому обстоятельств", то сложенные ими мандаты опускаются в общий котел партий, допущенных к распределению думских мест. К вынуждающим обстоятельствам законодателем отнесены тяжелая болезнь и тому подобное, а также "замещение государственной должности, предусмотренной Конституцией Российской Федерации" (п. 3, ст. 92). Последнее, судя по всему, и дало ЦИК формальное основание оставить мандаты Лужкова и Шойгу за "Единой Россией". Но такое буквальное толкование закона явно противоречит здравому смыслу: мэром и министром эти государственные мужи стали задолго до выборов, следовательно "вынуждающие обстоятельства" не были чем-то новым.
Прочие претензии заявителей, как представляется, не основаны на законе. Таких как Лужков и Шойгу в списке "единороссов" было 37 человек, в основном это популярные региональные лидеры. Заявители называют их "мертвыми душами" и говорят, что имел место обман избирателей: в Думе работают не те люди, за которых граждане голосовали. Но, как известно, нельзя никого принудить исполнять обязанности депутата. Разумеется, запрета на сложение депутатских полномочий в законодательстве нет и не может быть. Конечно, в цивилистике можно было бы ставить вопрос о "злоупотреблении своими правами", но государственно-правовая сфера это совсем не то, что сфера действия гражданского права: здесь злоупотребление правом - обычная практика. Всякий им норовит злоупотребить, вопреки здравому смыслу, как только может: власть - чтобы навязать свою волю, оппозиция - чтобы затянуть бессмысленные дебаты.
Однако же законодателю стоило бы, как представляется, пересмотреть закон и применить ко всему списку порядок, ныне отнесенный только к первой тройке.
Что касается претензий относительно "несправедливого распределения эфирного времени", претензий, подкрепленных видеозаписями, посекундным хронометражом и т. д., то здесь, как автор этих строк уже ранее отмечал, оппозиция за что боролась на то и напоролась. В начале предвыборной кампании право-левая оппозиция, как известно, стала шуметь о том, что во имя равенства кандидатов ЦИК покушается на свободу СМИ. И она добилась принятия постановления Конституционного суда РФ, который истолковал закон "Об основных гарантиях избирательных прав граждан РФ" как не препятствующий журналистам не только излагать факты по собственному усмотрению, но даже свободно высказывать мнения. Вот СМИ и уделяли участникам предвыборной кампании ровно столько внимания, сколько те, по их мнению, заслуживали.
Посрамление института присяжных
Другая, похоже, назревшая реформа - это реформа, касающаяся суда с участием коллегии присяжных заседателей. Вопрос о ней недавно поднял на своей пресс-конференции президент Ингушетии Мурат Зязиков. Он выразил возмущение тем, что присяжные иногда оправдывают людей, обоснованно обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений, а затем оправданные отправляются захватывать школу в Беслане. Очевидно, что Зязиков прозрачно намекнул на вердикт присяжных, в июле оправдавших Майрбека Шебиханова, обвинявшегося в терроризме и убийствах. Заседатели тогда сочли доказательства его вины неубедительными. Однако уже через два месяца после вынесения вердикта Шебиханов принял участие в захвате школы в Беслане, где и был уничтожен.
Зязиков предложил пересмотреть УПК с тем, чтобы не передавать на рассмотрение присяжных "политические" дела, такие как терроризм, а оставить им главным образом бытовые преступления. По его словам, он изложил эти соображения президенту РФ Владимиру Путину и встретил у него понимание. С мнением главы Ингушетии трудно не согласиться, хотя оно и идет вразрез с общими представлениями о демократии, а также с интересами адвокатского лобби (суд присяжных, на которых можно воздействовать психологически, - это хлеб красноречивого адвоката). Институт присяжных заседателей англосаксонского образца, похоже, в России не приживается, о чем автор этих строк уже прежде писал. При том проблемы с ним были еще с судебной реформы 1864 года, когда присяжные не раз выносили оправдательные вердикты в отношении лиц, совершивших довольно жуткие преступления, кстати, не только политические, но и бытовые.
Сторонники суда присяжных подчеркивают в качестве главного его достоинства неподкупность. Дескать, подкупить двенадцать случайно отобранных граждан значительно труднее, чем одного или даже трех судей-профессионалов. Однако практика, увы, говорит едва ли не об обратном. Приговор судьи должен быть мотивирован нормами материального и процессуального права, он может быть отменен вышестоящим судом, если окажется незаконным, необоснованным или несправедливым. Тогда как присяжные ничем свой вердикт не мотивируют. И этот вердикт как таковой обжалованию не подлежит. Отсюда проистекает колоссальный соблазн подкупить именно присяжных.
Конечно, система находит лазейки для пересмотра и таких дел, где вопрос о виновности рассматривался присяжными. Делается это через решения Верховного суда РФ о том, что скамья присяжных была неправильно сформирована и т. д. В итоге, например, 24 ноября красноярский физик Валентин Данилов был со "второго захода" осужден к 14 годам лишения свободы в колонии строгого режима за государственную измену и присвоение денежных средств.
Но чем хитрить и искать порой сомнительные лазейки, не лучше ли пересмотреть закон? И если Конституция РФ не позволяет полностью упразднить институт присяжных, не стоит ли, по крайней мере, сократить его сферу действия?
Снова дело о близорукости
Вообще пересмотр "громких дел" происходит не так уж редко. 23 ноября Мосгорсуд отменил приговор в отношении журналистки Юлии Пелеховой, вынесенный 26 августа судьей Тверского районного суда Светланой Ухналевой, и направил уголовное дело на новое судебное рассмотрение. Пелехова была осуждена к семи с половиной годам лишения свободы за вымогательство 150 тысяч долларов США (ч. 3, ст. 163 УК РФ). Однако объектом ее шантажа была явно "картонная приманка": несуществующая фирма "Авто-Импорт-Дилижанс". Только оказавшись под стражей, да и то не сразу, журналистка поняла, что за этой фирмой стоит ее старая приятельница Оксана Токарева, тесно сотрудничающая с УБЭП.
Очень трудно прогнозировать дальнейший ход дела. Конечно, защита рассчитывает на оправдательный приговор, но такие приговоры - большая редкость, они составляют только 0,3 процента судебных решений. Более того, со "второго захода" приговор может оказаться еще более суровым: Пелеховой дали почти минимальный срок, предусмотренный законом, тогда как это преступление предусматривает "вилку" от семи до пятнадцати лет. Единственный, кажется, возможный здесь компромисс - это условное осуждение, предусмотренное статьей 73 УК РФ.
Русофоб осужден, но не наказан
Условное осуждение, надо отметить, очень широко применяется судами к обвиняемым по статье 282 УК РФ ("возбуждение ненависти либо вражды"). Видимо, отечественные судьи склонны считать (возможно, не без оснований), что одни только писания и разговоры, не сопровождающиеся действиям, не представляют значительной общественной опасности. 24 ноября Тимирязевский районный суд Москвы вынес приговор в отношении одного из наиболее одиозных представителей "патриотического движения" - издателя и журналиста Виктора Корчагина. Судья Олег Борисов приговорил обвиняемого к одному году лишения свободы условно, однако освободил его от отбывания даже этого условного наказания в силу давности совершения преступления.
Духовный преемник покойного Емельянова, печально знаменитого своей книгой "Десионизация", Корчагин известен как один из наиболее ярых антисемитов и недругов кавказцев. Антисемитизм привел его даже к язычеству и неприятию христианства. В первый раз он был осужден по аналогичной статье в 1995 году, но подпал под амнистию в связи с 50-летием Победы советского народа в Великой Отечественной войне: победители, как известно, часто милуют побежденных. С 1995 по 2004 год Корчагин несколько раз издавал "Майн Кампф" Гитлера и различную нацистскую и антисемитскую литературу, организовывал митинги, где принимались резолюции с требованием депортации из России евреев и уроженцев Кавказа.
В своих статьях он обрушивался на христианскую веру, считая Иисуса Христа "еврейским богом", "идиотом, параноиком и извращенцем". Все эти взгляды Корчагин подтвердил и в своем последнем слове, произнесенном в Тимирязевском суде. Говоря о "поголовной депортации евреев из России", он пояснил суду, что такая депортация была бы благом для самих евреев, в противном случае их может постигнуть судьба армян в Османской империи (как известно, в 1915 году было убито около 1,5 млн. армян - почти все армянское население Османской империи было истреблено).
В журнале "Русич", N 3, в разделе, озаглавленном "Жидомасоны", Корчагин опубликовал материалы, где русских людей называют "безродными рабами" и "паскудными люмпенами" за то, что они терпят "еврейское иго". По мнению обвинения, эти публикации унижают человеческое достоинство русских людей, а призывы к депортации по национальному признаку и грубые оскорбления в адрес христиан представляют собою действия, направленные на возбуждение национальной и религиозной вражды. Иными словами, прокуратура с удовольствием предъявила антисемиту Корчагину еще и обвинение в русофобии. Государственный обвинитель Татьяна Кондратьева потребовала приговорить Корчагина к двум годам лишения свободы условно, запретив ему в течение трех лет заниматься издательской и редакторской деятельностью.
Многочисленные критики вынесенного приговора и не требуют для Корчагина реального лишения свободы, но настаивают на запрете для него заниматься той деятельностью, которая, скорее всего, будет означать продолжение пропагандистской работы, признанной преступной. Ведь Корчагин de facto рецидивист, вины своей не признает, от взглядов не отказывается, не раскаивается и т. д. В чем тогда смысл обвинительного приговора?
Между тем Таганский районный суд Москвы продолжает рассматривать дело по той же 282 статье УК РФ в отношении Юрия Самодурова и других, обвиняемых в организации художественной выставки "Осторожно, религия!", оскорбившей религиозные чувства определенного числа православных верующих. И более суровый приговор в отношении Самодурова и других был бы, по меньшей мере, странен. К тому же злополучная выставка была со стороны Музея имени А.Д.Сахарова разовой акцией, тогда как возбуждение ненависти либо вражды обычно предполагает системность.
Долговая тюрьма для хозяина
Системность в невыплате заработной платы, точнее ее невыплата свыше двух месяцев, влечет уголовную ответственность. Максимальное наказание - лишение свободы на срок два года (ч. 1, ст. 145 прим. УК РФ). Правда, это преступление характеризуется наличием у виновного лица специальной цели - "корыстной или иной личной заинтересованности". То, кто не платит своим работникам, в силу объективных причин, разумеется, не наказуем. Объективные причины обычно находят. Но даже когда их не находят, до сих пор суды приговаривали хозяев - неплательщиков зарплаты к условному наказанию.
Однако лед тронулся. Суд Октябрьского района Саратова, кажется, впервые приговорил злостного неплательщика к пяти месяцам реального, а не условного лишения свободы. Осужденный - 47-летний директор акционерного общества "Реалбаза хлебопродуктов" Олег Баранов - около 4 месяцев не выдавал зарплату сотрудникам из личной заинтересованности. В итоге общая сумма долга коллективу из 50 человек составила порядка 1 млн. 200 тыс. рублей. Но характерно, что сами работники от такого решения Фемиды отнюдь не в восторге и просят вернуть им "барина". Дескать, истребование задолженности путем наложения взыскания на имущество должника процесс сомнительный и многотрудный, а, будучи на свободе, хозяин мог бы понемногу да расквитаться.
Вообще надо отметить, что трудовое законодательство особо оберегает интересы наемного работника. Любая задержка заработной платы запрещена и дает работнику право обратиться к мировому судья, требуя взыскать с работодателя проценты в объеме ставки рефинансирования, установленной Центральным банком РФ. В случае задержки выплаты заработной платы на срок более 15 дней работник имеет право, известив работодателя в письменной форме, приостановить работу на весь период до выплаты задержанной суммы (ст. 142 Трудового кодекса РФ). Наконец, отсутствие надлежащим образом оформленного трудового договора никак не должно ущемлять права работника, поскольку трудовые отношения возникают из фактического допущения к работе (абзац 8, ст. 16, абзац 2, ст. 67 ТК РФ).
Однако много ли в России работников, которые знаю свои права и готовы их законным образом отстаивать, а не предпочитают "уладить все с барином миром"? Поневоле вспоминаешь горькие слова о своем народе Лермонтова, Некрасова и Чернышевского. Не говоря уже о Чаадаеве. И определение Пушкина, что в России правительство - единственный европеец.