Уроки-2004

Завершающийся год ознаменовался усилением центростремительных начал российской государственности. Практика применения права учила граждан ответственному отношению к деяниям, которые прежде широко воспринимались как формально противоправные, но повсеместно распространенные, а потому терпимые. Сталкиваясь же с необдуманно установленными правовыми нормами, правоохранительная система во имя политической целесообразности прибегала к уловкам, порой не очень достойным, а стражи порядка поспешно пускали в ход кулаки.

Медный всадник

Первый год второго президентского срока Владимира Путина, которого исследователь Александр Рар неслучайно назвал "кремлевским немцем", принес большие изменения в части дальнейшего упорядочивания государственно-правового механизма. При том до 13 сентября ни о чем, кроме упорядочивания, практически речь и не шла. Например, в июне были приняты федеральный закон "О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетировании" и федеральный конституционный закон "О референдуме".

Оба закона подвергались резкой, но скорее безосновательной критике со стороны оппозиции слева и справа. Первый из них положил конец одиннадцатилетней антиконституционной практике регулирования порядка проведения публичных мероприятий подзаконными актами. При том как раз зимой-весной этого года московские власти вдруг взяли моду произвольно запрещать проведение совершенно безобидных уличных акций: митинга по поводу 50-летия депортации чеченцев и ингушей, традиционного антивоенного пикета, пикета перед зданием Госнаркоконтроля. Принятие федерального закона пресекло такую возможность злоупотребления властью. А закон "О референдуме" заменил собой менее детально проработанный закон 1995 года, на основании которого так и не было проведено ни одного общероссийского референдума.

13 сентября Владимир Путин изложил на заседании правительства план политической реформы, призванной привести государственный механизм в соответствие с культурно-психологическими реалиями общества. Совершен следующий - после реформы порядка формирования Совета Федерации 2000 года - шаг, направленный на усиление централизованного государства. Отныне руководители субъектов РФ не будут напрямую избираться населением. Наделять полномочиями их будут органы законодательной (представительной) власти соответствующих субъектов по представлению президента РФ.

Критики Путина, разумеется, заявили, что это приведет к повсеместному фактическому назначению "ленинградских чекистов", лояльных главе государства, но некомпетентных, а также к беззастенчивой "купле-продаже" должностей. Однако 27 декабря был опубликован указ, в котором доводится до всеобщего сведения, какими нормами связывает себя президент, формируя список кандидатур. Предложения по кандидатурам (не менее двух) вносятся представителем президента в соответствующем федеральном округе после обязательных консультаций с общественными организациями и получения официального согласия самого кандидата. При этом придается равновеликое значение опыту как государственной, так и общественной деятельности кандидата. Далее кандидатуры рассматривает руководитель администрации президента и вносит их главе государства. Чиновники президентской администрации несут дисциплинарную ответственность за обоснованность своих предложений.

Кроме того, Государственная Дума будет в дальнейшем формироваться исключительно на пропорциональной основе, как это было и с Думой 1906 - 1917 годов. Повышены требования к политическим партиям: теперь в партии должно быть не менее 50 тысяч членов (против прежних 10 тысяч) и не менее 250 членов в каждом из региональных отделений (против прежних 100). Это означает только признание полного фиаско предыдущей попытки отсеять "несерьезные" партии. Наконец, повышен барьер для прохождения партии в Думу: с пяти до семи процентов, что едва ли оправданно. Органы законодательной власти субъектов РФ тоже в обязательном порядке теперь формируются (правда, частично) на пропорциональной основе. Барьер для прохождения партий устанавливается самими субъектами. Москва установила для себя неслыханно высокий барьер в десять процентов, что фактически уже сводит на нет благо пропорционального представительства.

Примечательно, что столь существенная реформа политической системы проведена при неизменности Конституции РФ 1993 года. Двенадцатый год этот правовой акт остается в своем первозданном виде, пока множество прочих законов пересматриваются порой с излишней частотой и суетливостью. И это дает некоторым правоведам основания говорить о "фиктивности" такой конституции. Впрочем, ведь и Конституция США 1787 года претерпела только 27 поправок. Причина такой стабильности в концепции "живой конституции", которая позволяет Верховному суду США толковать конституционные положения то так, то эдак в зависимости от исторического момента и делать далеко идущие выводы.

В Конституционном суде РФ теория "живой конституции" популярна. И хотя оппозиция возлагала определенные надежды на председателя КС Валерия Зорькина как на потенциального оппонента Владимира Путина, памятуя "мятежное прошлое" главного хранителя конституции, эти надежды, похоже, безосновательны. Подтвердив право федеральной власти устанавливать графику языков народов РФ, а также обоснованность запрета на создание партий по этническим, конфессиональным, профессиональным и гендерным признакам, КС РФ фактически обозначил себя как союзника президентского курса реформ.

Неотвратимость и избирательность

В уходящем году произошло несколько мировых событий в области уголовного процесса, свидетельствующих о том, что власть или богатство далеко не всегда могут уберечь от уголовной ответственности. Преданы суду бывшие иракский лидер Садам Хусейн и чилийский - Аугусто Пиночет. Правда, судебное разбирательство ни в том, ни в другом случае еще не началось, а родственники Пиночета уверяют, что 89-летний бывший диктатор готов прежде предстать перед Богом.

Зато российские суды приступили к рассмотрению уголовных дел богатейшего человека России Михаила Ходорковского (вкупе с Платоном Лебедевым и Андреем Крайновым) и сотрудника службы безопасности ЮКОСа Алексея Пичугина. В конце года, расследуя связанные уголовные дела, правоохранительные органы арестовали еще несколько человек. Одновременно налоговые органы выявили у ЮКОСа недоимки за последние три года, которые вместе со штрафами и пени оказались настолько значительными, что в погашение задолженности 19 декабря был принудительно продан с молотка принадлежащий ЮКОСу 77-процентный пакет акций компании Юганскнефтегаз, где добывалось 60 процентов нефти ЮКОСа.

Общеизвестно, что приватизация социалистической собственности в России сопровождалась многочисленными махинациями со стороны заинтересованных лиц. Гражданский кодекс РФ устанавливает десятилетний срок применения последствий недействительности ничтожных (в частности, противоречащих закону) сделок с недвижимостью. Уголовный кодекс РФ устанавливает такой же срок давности привлечения к уголовной ответственности за мошенничество. Тем не менее, дело ЮКОСа свидетельствует о том, что истечение этого срока еще не дает оснований вздохнуть с облечением. Последствия приватизации могут свестись к нулю по иным основаниям, а эпизоды с мошенничеством - быть расследоваными вкупе с более поздними деяниями.

Другой урок дела ЮКОСа состоит в том, что при уплате налогов требуется особая щепетильность, тогда как значительная часть общества, похоже, поныне убеждена, что уклонение от налогов - дело чести, доблести и геройства налогоплательщика. "Пусть не уважают, лишь бы боялись". Никогда не следует забывать о том, что Налоговый кодекс РФ позволяет уполномоченным государственным органам проводить налоговые проверки за последние три года. И длительное неисполнение обязанностей налогоплательщика чревато пеней и штрафами, что в совокупности может превысить corpus debiti - недоимку как таковую. Вот и компанию "Вымпелком" обязали уплатить сначала $157 млн. за 2001 год, а затем еще $21 млн. за 2002 год.

Многие, особенно в западных СМИ, возмущаются истории с ЮКОСом, заявляя, что она является ярким примером "избирательного применения права". Прозрачный намек здесь сделан на то, что, дескать, весь крупный бизнес в России создан на мошенничестве при приватизации и дальнейшем уклонении от уплаты налогов. И на то, и на другое у русских было принято смотреть сквозь пальцы, а вот теперь грехи припоминают лишь тем, кто чем-то в политическом плане не угодил.

В ответ необходимо отметить, что право практически всегда применяется избирательно. Например, выборочный таможенный контроль - чем не пример "избирательного применения права"? Или контроль над соблюдением правил дорожного движения, осуществляемый инспекторами ГАИ? Иными словами, никто не может заранее предугадать, заметят ли уполномоченные органы его противоправные деяния. Ведь тот же Ходорковский только сравнительно недавно оказался в опале. До этого он был настолько в фаворе, что даже сумел провести "своих" людей в Государственную Думу в декабре прошлого года. Как по спискам "Единой России", так и КПРФ. Значит, нужно не роптать на судьбу, а следовать принципу: "Тебя посадят, а ты не воруй".

Кстати, о ГАИ. Судьба москвича Ильдара Бичарова, приговоренного к условному сроку лишения свободы за покушение на дачу взятки инспектору, должна водителей многому научить. Правила нельзя нарушать, а если нарушил, то пусть гаишник составляет протокол, как положено по закону. Выйдет намного дешевле. Да, до сих пор взятка дорожному инспектору была неписанной нормой жизни. Но теперь порядки переменились.

Цена слова

Чаще стали в уходящем году предъявлять правовые претензии к прессе "герои" ее публикаций. Постепенно изживается стереотип о том, что "со СМИ лучше не связываться", а на скорый и правый суд невозможно рассчитывать. Основа этого стереотипа - в мировосприятии советского человека, для которого пресса была элементом системы власти.

Одновременно со СМИ стали взыскивать все большие суммы в качестве возмещения морального вреда. При том это опять-таки "выборочное применение права", поскольку гораздо чаще журналистам вранье сходит с рук. Но пример коллег постепенно оказывает отрезвляющее воздействие на медийное сообщество. Одним словом, опять-таки служит делу общей превенции.

Однако случается и так, что претензии к СМИ не кажутся справедливыми. Например, 27 декабря арбитражный суд оставил без удовлетворения апелляционную жалобу "Коммерсанта" на решение по иску "Альфа-банка". Правда, объем возмещения убытков был вдвое урезан: с 20 до 10 миллионов рублей, но оценка вреда репутации осталась прежней - 300 миллионов рублей.

Другая опасность, поджидающая журналиста, - обвинение в вымогательстве. 26 августа на этом основании была осуждена к семи с половиной годам лишения свободы независимая журналистка Юлия Пелехова. При этом ситуация, при которой она оказались в роли вымогательницы, была откровенно смоделирована оперативниками. Заметив это, Мосгорсуд 24 ноября отменил приговор и направил дело на повторное рассмотрение. Каковое началось, при том очень вяло, 29 декабря. Судя по личности нынешнего судьи Алексея Шиханова, известного автору этих строк по другим процессам, на оправдание журналистке все равно будет очень трудно рассчитывать. Формально суд может назначить ей даже более строгое наказание - до 15 лет лишения свободы.

Конечно, оперативный эксперимент всегда можно назвать "провокацией". Но именно он позволяет раскрыть очень многие преступления, начиная с серийных убийств, что описано еще в детективах Жоржа Сименона. Отсюда вывод: ни один журналист не в праве предположить, что он может получить от кого-либо деньги за "прекращение журналистского расследования". Нет, это не гражданская сделка. Это аморальный поступок, который можно легко представить суду как вымогательство. Санкция - от 7 до 15 лет.

Аналогия преступления

Особые хлопоты в минувшем году доставили власти члены Национал-большевистской партии Эдуарда Лимонова. С правовой точки зрения проблема в том, что эта партия регулярно проводила дерзкие акции, которые в бытовом восприятии выглядели хулиганством, но при которых насилие не применялось. Это скорее имитация насилия. И отсюда возникала проблема их правовой квалификации. Большинство акций нацболов с приковыванием себя наручниками к госучреждениям и т. п. обычно квалифицировались как административное правонарушение - "мелкое хулиганство", наказуемое максимум пятнадцатью сутками ареста. Вот и 26 декабря в Оренбурге двое нацболов получили за это по трое суток. Кстати, и в этих случаях ситуация спорная. Для доказательства вины требуются показания прохожих о том, что нацболы преграждали им дорогу, пугали их и т. д. Впрочем, оперативникам найти таких свидетелей обычно удается.

Но когда 2 августа лимоновцы "захватили" несколько кабинетов в Минздраве, было, видимо, принято политическое решение, так сказать, поднять градус ответственности. Нашелся свидетель, который показал, что строительный пистолет в руках одного из молодых людей он воспринял как "автомат". На основании этого нацболам вменили статью 213 УК РФ - "хулиганство" и 20 декабря осудили каждого на пять лет. Надо признать, что законодатель как раз накануне уходящего года очень погорячился, позволив считать хулиганством только такое грубое нарушение общественного порядка, когда преступник вооружен. Теперь правоохранительным органом приходится фантазировать.

И суд относится к такому фантазированию с полным пониманием. Ведь та же судья Тверского районного суда Москвы Елена Сташина минувшим летом приговорила коммуниста Армена Бениаминова, поднявшего красный флаг над Государственной Думой, к году лишения свободы условно за "надругательство над государственным флагом", поскольку выпавшая у него трехцветная тряпица издалека могла быть воспринята как официальный символ РФ.

Грядущая судьба "захватчиков Минздрава" была уже легко предсказуема, как 14 декабря другая группа нацболов ворвалась теперь уже в приемную президента РФ на Старой площади. Из этого можно было понять, что судимость за хулиганство их не страшит. И градус снова был поднят. Теперь акцию квалифицировали по 278 статье УК РФ как "действия, направленные на захват власти", что означает лишение свободы на срок от 12 до 20 лет.

Заметим, однако, что нацболы обожают "дразнить гусей" и публикуют в своей газете "Генеральная линия" откровенно провокационные материалы. Вроде заметки, похожей на призыв к насильственному свержению строя. Из-за нее 25 декабря редакции было вынесено предупреждение.

Кризис института присяжных

Сторонников НБП и сочувствующих им либералов может утешить лишь то, что дело "новых декабристов" будет рассматривать уже не судья Сташина, а коллегия присяжных заседателей.

Впрочем, с институтом присяжных в России творится что-то неладное. Выносимые с участием присяжных обвинительные приговоры по статье "государственная измена" в отношении Игоря Сутягина или Валентина Данилова возмущают либералов отечественных, а еще более - западных. Но и оправдательные вердикты присяжных вызывают не меньшие протесты. Так присяжные оправдали в минувшем году капитана ГРУ Ульмана, а также лейтенанта внутренних войск Аракчеева, обвинявшихся в убийствах мирных чеченцев. В свою очередь присяжные Ингушетии оправдали человека, впоследствии оказавшегося среди захватчиков школы в Беслане.

Похоже, кризис института присяжных во всей полноте проявился 9 декабря, когда коллегию Мосгорсуда по "делу Пичугина" пришлось распустить, поскольку заседатели перестали посещать судебные заседания. От исполнения обязанностей присяжного заседателя граждане стараются "откосить", как от армии.

Конечно, особенно скандальные оправдательные приговоры, вынесенные на базе вердиктов, Верховный суд РФ исправно отменяет, находя для этого какие-нибудь формальные основания. Но для того ли вводился институт присяжных?

Оскорбление без оскорбленного

Практически только в уходящем году возникла практика применения статьи 319 УК РФ - "оскорбление представителя власти" в тех ситуациях, когда оскорбления адресуются высшему должностному лицу. При этом все началось с фальстарта из-за ошибки, допущенной прокуратурой города Зеленоградска Калининградской области. Там потерпевшим признали Владимира Путина. Но никаких процессуальных действий с потерпевшим никто, разумеется, не проводил. И дело в суде рассыпалось.

Умнее повела себя прокуратура в Красноярске. Путина никто не признал потерпевшим. И оскорбившего его нецензурными эпитетами в Интернете "комиссара" местных нацболов Андрея Сковородникова мировой судья, по-видимому, обоснованно приговорил к шести месяцам исправительных работ. Не стоит забывать, что 319 статья УК РФ - это дело публичного обвинения. Субъективное восприятие представителем власти каких-либо слов, изображений и т.п. как оскорбительных не имеет правого значения. Фигура потерпевшего здесь факультативная и может, как представляется, появиться в подобном деле только по заявлению потерпевшего, который получит тогда еще и право на возмещение морального вреда. В противном случае объект преступления - не личность, а авторитет власти.

Осужденный, конечно, с приговором не согласился и 27 декабря подал апелляционную жалобу в районный суд. Теоретически там ему могут назначить еще более тяжкое наказание - до года исправительных работ. Но, похоже, нацболы неисправимы. Нецензурное слово в применении к Путину - это первое, что бросается в глаза на их официальном сайте.

Возбуждение ненависти

Чаще прежнего в уходящем году предпринимались попытки применения статьи 282 УК РФ - "возбуждение ненависти либо вражды" по признакам национальности, отношения к религии и т.д. Но строгих приговоров не выносили. Например, издателя "Майн Кампф" Виктора Корчагина, обвиняемого не только в антисемитизме, но и в русофобии, судья Тимирязевского районного суда Москвы Олег Борисов приговорил к условному сроку и одновременно освободил от наказания. Правда, Мосгорсуд этот приговор отменил и направил дело на повторное рассмотрение.

Параллельно Таганский районный суд Москвы рассматривает совсем иное дело о русофобии: в отношении директора Музея имени Сахарова Юрия Самодурова и других организаторов выставки художников-авангардистов "Осторожно, религия!". Впрочем, приписывание организаторам выставки русофобии иначе чем глупостью прокуратуры не объяснить. Другое дело - чувства православных верующих, которые эта выставка реально задела. Они ее восприняли как глумление над христианскими символами. Из 14 томов дела 10 составляют возмущенные письма тысяч верующих. И как бы ни были эти люди малосимпатичны с точки зрения атеиста, едва ли стоило их задевать. То обстоятельство, что большинство участников выставки сами причисляют себе к верующим, усугубляет дело. Выходит, они сеяли межконфессиональную рознь. Суд завершил исследование доказательств обвинения. В январе будут слушать защиту.

Дурь толкает на виражи

Обычно "свобода художественного творчества" идет рука об руку со "свободным употреблением наркотиков". Россия в целом страна консервативная. Однако нельзя утверждать, что политика российского государства в отношении наркотиков была сугубо прогибиционистской. Наоборот, в мае правительство утвердило такие размеры "средних доз" наркотиков, хранение которых рассматривается как уголовно наказуемое деяние, что стало впору говорить о чрезвычайном либерализме российских законодателей.

Но при этом Россия - мировой лидер по числу приговоров в отношении преступлений, связанных с наркотиками. Самый большой и длительный скандал возник из-за возбуждения еще в конце предыдущего года 19 уголовных дел в отношении ветеринаров, использующих в качестве средства обезболивания психотропное вещество - кетамин. У вменявшегося им преступления - формальный состав. Предполагается, что общественную опасность представляет сам факт хранения вещества, которое у врача, например, может похитить наркоман. Правда, уже 29 декабря 2003 года Минсельхоз и Минздрав издали совместный приказ, легализовавший применение кетамина в ветеринарии. Но еще предстояло установить порядок лицензирования.

Майское постановление правительства облегчило участь большинства ветеринаров. Прокуратура была вынуждена отказаться от обвинения в отношении Константина Садоведова, Ирины Красной и других ветеринаров, у которых обнаружили менее одного грамма кетамина. Уголовные дела были прекращены в суде. Сложнее пришлось Александру Дуке, у которого было целых два грамма. Замоскворецкий районный суд Москвы принял в отношении него Соломоново решение: вынес обвинительный приговор, но освободил от наказания "в связи с изменением обстановки". Но ветеринар из Владимира Ольга Танаева, в деле которой было три эпизода с хранением и два со сбытом кетамина, все-таки понесла наказание: три года лишения свободы условно.

Очень много негативных откликов прессы было адресовано Госнаркоконтролю и в связи с применением статьи Кодекса РФ об административных правонарушениях, наказывающей за пропаганду наркотиков. Изъятие маек с изображением конопляного листа и разухабистой надписью типа: "Коси и забивай", а тем более книг вроде "Семи лепестков" Сергея Кузнецова неизменно вызывало общественное неодобрение.

Террор, скинхеды, держиморды

Эти три беды были, пожалуй, главными в криминальной сфере уходящего года. Первые две едва ли заслуживают комментариев, поскольку здесь нет проблем собственно правового свойства. Что касается "милицейского беспредела", то он, пожалуй, достиг апогея. Длинную цепочку фактов венчает убийство Александра Пуманэ, подозреваемого в терроризме. Его, схваченного flagrante delicto, оперативники РУБОПа отобрали у следователя во время допроса и, судя по всему, насмерть забили, пытаясь вырвать дополнительные показания. Час славы московской милиции обернулся часом позора.

Отчего милиционеры пускают в ход кулаки? Прежде всего от отчаяния, от неверия в закон, от неумения собрать улики. От сознания, что тот, кого они считают очевидным правонарушителем, все равно не раскается, выйдет сухим из воды и продолжит действовать в прежнем духе. Значит, впереди у государства еще много работы: нужно одновременно совершенствовать нормативные акты и прививать гражданам правовую культуру. Всем гражданам в равной мере: и так называемым "рядовым", и тем гражданам, кто носит мундиры, и тем, кто ходит в мантиях.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67