Сетевая Россия, которой не было

Российская блогосфера пребывает в иллюзии своей гиперполитизированности. Иллюзии ложной и глупой. В то время, как в США через твиттер обсуждали пункты президентской программы, а партия пиратов занимала свое место в Европарламенте, у нас лишь множились разговоры о том благе, которое может принести интернет в безрадостную политическую жизнь.

Почему?

В самом деле, почему российская "сетевая политика" не переходит в действие? Кто-то говорит, что время еще не пришло и ссылается на советское прошлое. Кто-то уверяет, что русский народ вообще не склонен к организации горизонтальных сетей. Опять-таки, мы знаем, что не дремлет "кровавая гебня", так и норовя заставить настоящее гражданское общество молчать и бояться.

Если говорить серьезно, нужно признать тому несколько причин. Интернет в российской жизни до сих пор остается западнической "штучкой", внезапно свалившейся на нашу страну, непонятно, на благо или на погибель. Сохраняется и отношение к интернету как к некоторой мистической субстанции. Бытует мнение, что если политического агента (например, партию или группу активистов) погрузить в интернет, то согласно неведомым законам через некоторое время он дивно преобразится, станет современным, инновационным и всех победит. Столь же мифологично и противоположное мнение - интернет есть только совокупность технологических приемов, которые позволяют накрутить рейтинги, создать видимость, мнимость каких-то действий, никогда не соприкасающуюся с реальным миром.

И все же в России на интернет возлагают надежды. Страна большая, а виртуализировав ее, можно ее как-то сделать более понятной и компактной. Если хорошие дороги нам не построить, создадим хорошие информационные полосы. Широкие полосы.

Получается, раз интернет - это просто технология, то ее можно использовать так же, как некогда начали использовать сотовый телефон, а еще раньше - автомобиль, до этого – поезд, паровую машину и так далее. Хотя не нужно быть сторонником технического детерминизма, чтобы догадаться, что все эти изобретения меняли и социальную жизнь. Кто первым понимал эти изменения и задавал их рамки, тот и оставался в истории. Кто продолжал думать, что "это всего лишь железки", терял право на принятие решений, влияющих на что-то большее, чем границы собственного государства. А потом порой терял и право распоряжения собственными границами. Но не вдаваясь в описание возможных ужасов потери суверенитета, посмотрим, что на самом деле мешает россиянам быть в авангарде интернет-активистов.

Потерянное поколение

Есть причины исключительно исторические. У нас не успело сформироваться "цифровое сообщество", из которого вырастает "цифровое общество". Интернет-пользователи везде оказывались маргинальными технарями. Но в США и Европе эти маргиналы создавали свои культурные законы, партии, отстаивали права на свободный обмен информацией, сопоставляли языки программирования с философскими направлениями. Большинство из этих авторов не вышли за пределы своих субкультур, но, не становясь историческими фигурами, влияли на умы других. Кстати, среди имен этих интеллектуальных активистов мы видим русские фамилии. Только писали они на английском языке.

Наша большая история начинается отчасти с ФИДО, отчасти - с ЖЖ. Десять лет первых сетевых проектов сейчас рассматриваются сетевыми гуру примерно так же, как пропутинскими консерваторами - либеральные реформы 90-х. Мол, строчили что-то себе, что-то придумывали, но никакой системы не создали. И до Яндекса ничего у нас путного не было. Те, кто не стал гуру, могут рассказать что-то интересное о том, как начинался интернет в России.

Но российский интернет, выраставший уже как часть мирового, очень быстро стал частью плеяды сервисов. У нас не успела сформироваться прослойка молодежи, которая может делать проекты в гаражах. Они сразу отправлялись в бизнес-школы, где бодро учились монетизировать каждую возникшую идею. Параллельно вдали от этих начинающих Биллов Гейтсов существовала гуманитарно-политическая тусовка, как всегда разрозненная и с трудом себя опознающая.

Предательство интеллектуалов

Предательство этой гуманитарно-интеллектуальной тусовки - в полном равнодушии к технократическому сообществу, слабому, но все же существующему. Европейскому, израильскому, российскому - неважно. Гуманитарии невозмутимо стали переносить на сетевое общение правила своего оффлайн-существования. Просто создавать филиалы самих себя в цифровом пространстве.

Но именно в технарях-маргиналах был протестный потенциал, который воплотился потом в Викиликс и последователях Обамы. Может быть, пока пустой и уж точно несопоставимый с потенциалом движений 1968 года, но оттого не менее продуктивный. Политикам, принимающим решения, приходилось принимать во внимание изменившийся мир или по крайней мере заявлять об этом. В России эта необходимость была проговорена только Медведевым.

Президент пытается менять "условия игры" сверху, настоятельно рекомендует заводить блоги и вводить электронную документацию, но эти инициативы не совпадают с тем культурным слоем, который действительно мог бы их поддержать. И вместо того, чтобы принять "облогороженных" губернаторов и депутатов за «своих», интернет-обещственность предпочитает глумиться над ними. Политики с блогами не соответствуют эстетическому цензу сообществ, высмеивающих "нямку" и выражающих себя через падонкоффский язык. Но вместе с тем и "антинямочное" движение вместе с новым языком хиреют, слабеют и превращаются в историю у нас на глазах.

Российское интернет-сообщество не выработало механизма социализации, не осознало и не описало границ самого себя.

Альтернатива

Между тем, миф о политическом российском интернете продолжает воспроизводиться. С удивлением люди, связанные с медиа или интернет-бизнесом начинают "вдруг" открывать, что все эти твиттеры, фэйсбуки и блоги, оказывается, создают потрясающие связи между отдельными пользователями. И вот сейчас мы начнем использовать эти связи. Еще бы, ведь 2011 год на дворе, через год - президентские выборы. Нужно как-то привлекать электорат и бюджеты.

Но пока смущает это "как-то". Действительно, купить сто тысяч аккаунтов, создать бурную интернет-видимость - очень просто. Намного сложнее привлечь подростков, зависающих вконтакте, и их родителей, чей интернет ограничивается сайтом "одноклассники" и mail.ru. Почему они не идут дальше, не открывают возможности онлайн-банкинга, дистанционных курсов, многочисленных интернет-библиотек? Они просто об этом не знают. Пока по телевизору рассказывают только про блог президента, а в газетах не указывают твиттер-источники, мы никуда не уйдем от политической болтовни, не переходящей в действие. И тем самым отдадим пространство для маневра Максиму Калашникову и иже с ним. Калашников ведь оказался на волне интереса неслучайно. Он занял то "свято место", которое почему-то пустовало.

Чтобы занять это место собой, то есть российским интернетом, нужно не так уж много. Нужна качественная программа медиа-исследований. Которые покажут, "как это было" в других странах и покажут, чем еще можно заниматься в интернете, кроме как просмотром фильмов и общением с тетушкой из Гомеля. Вспомним, что появление и наименование многими нелюбимых хипстеров стало возможно благодаря тому, что на нескольких сайтах, вроде Афиши и Lookatme стали объединяться молодые люди. Не для того, чтобы выражать свою политическую позицию. Чтобы искать фильмы в кинотеатрах и обсуждать новинки европейской моды.

Далее, эти исследования должны быть популяризованы. Закрывая глаза на стенания РАНов и академических снобов о недопустимости "профанации" науки, нужно рассказывать людям доступным языком, о том, как техника меняет жизнь. Это знание не должно быть элитарным, иначе вместо мифологического русского быдла через 20 лет нам придется столкнуться с настоящим цифровым пролетариатом, чья картина мира будет сформирована шарлатанами и низкокачественными клипами.

И третье, что может изменить ситуацию – это создание сплоченных групп, заинтересованных в развитии интернета. Уже сейчас в этих сообществах есть IT-специалисты и политики, гуманитарии и общественные активисты. Нужно, чтобы они нашли общий язык. Как раз это – гуманитарная задача. Сделать этот общий язык понятным тому большинству, которое с каждым годом все плотнее оказывается «влипшим» в web. Социализация в интернет-культуру нужна именно для того, чтобы не «влипать».

Сроки формирования "цифрового сообщества" уже прошли. Не будем повторять историю американских первопроходцев, у нас может возникнуть своя, не менее интересная. И она непременно начнется, когда большая часть людей поймет, что границы его жизни не связаны только с территорией проживания. Вопрос только в том, что последует за этим массовым осознанием.

Политическое появляется там, где скапливается "критическая масса" социального. Когда эта "масса" требует своих законов функционирования, когда она предъявляет свои требования к власти, она порой и становится властью. Никогда еще возможности формирования этих новых законов не были так доступны.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67