Сдвиг вправо

В Швеции подводят итоги парламентских выборов, состоявшихся в воскресенье. Победу одержала правящая правоцентристская коалиция во главе с нынешним премьером Фредриком Рейнфельдтом. Согласно опубликованным данным, она набрала 48,8 % голосов избирателей против 43,7 % голосов у социал-демократов. Успех празднуют и ультраправые "Демократы Швеции", набравшие 6,2 % голосов.

Швеция - конституционная монархия, которой фактически руководит премьер-министр. Им становится руководитель победившей на выборах партии или коалиции различных политических сил, что предполагает наличие особой "культуры консенсуса". Особенностью нынешней избирательной кампании стало то, что за 349 мест в Риксдаге боролись как отдельные партии, так и огромные избирательные блоки, что усложняло сам процесс формирования правительственной коалиции, но давало крупным партиям дополнительные возможности для "коалиционного маневра". Помимо апробирования новой модели голосования, от результатов вчерашнего голосования зависело, кто же будет править одной из самых богатых стран Европы в ближайшие четыре года, и как изменится ее итоговый политический облик. Ибо Швеция, известная благодаря своему нейтральному статусу, активной социальной политике государства, толерантности и открытости для иммигрантов, результатами последних выборов поставила под сомнения некоторые базовые характеристики своей политики.

С одной стороны, можно говорить о триумфе шведских консерваторов из Умеренной коалиционной партии во главе с действующим 45-летним премьером Фредриком Рейнфельдтом, которые во главе блока из четырех партий (куда также входят Партия центра, Народная и Христианско-демократическая партия), известным как "Альянс за Швецию", сумели впервые за долгие десятилетия второй раз подряд выиграть парламентские выборы и сформировать "правый кабинет". Это нарушает гегемонию социал-демократов, которые из последних 78 лет находились у власти 65 лет. Последние, выступавшие в блоке с маловлиятельными "Партией зеленых" и Левой партией, не смогли повести за собой избирателей, несмотря на данное ими обещание продолжить строительство "социального государства". Экономические успехи последних лет вкупе с сохранившейся системой социальных гарантий смягчили влияние на Швецию различных проявлений "мирового экономического кризиса" и позволили "правым" сохранить доверие предпринимательских кругов и значительной части "среднего класса". Талантливому экономисту и государственному менеджеру Рейнфельдту удалось сделать в итоге то, чего не смогли добиться его коллеги из некоторых более развитых стран Евросоюза: не посягая на знаменитую модель "шведского социализма", создать ряд действенных стимулов для предпринимательской активности, что обеспечило сохранение шведской экономики "на плаву".

В итоге лозунги либералов о сокращении налога на прибыль и урезании государственных расходов нашли поддержку избирателей. А лидеру СДПШ 53-летней Моне Салин придется отложить во времени свою мечту стать первой женщиной-премьер-министром Швеции, что выглядело бы вполне логичным для страны с ярко выраженными трендами в направлении "гендерного равенства". Заявления лидеров социал-демократов после поражения носили едва ли не апокалипсический характер: "Мы пришли к ужасному, наихудшему из возможных результатов. Однако проигравшими от подобных итогов выборов являемся мы все, пока ксенофобские силы сохраняют свое влияние".

Есть повод для торжества и у ультраправой партии "Демократы Швеции". Её главный лозунг — ограничение иммиграции из стран третьего мира. Эксперты весь последний месяц вели расчеты, сумеет ли она впервые получить представительство в парламенте, поскольку все предвыборные опросы показывали ее балансирование "на грани" избирательного барьера, составляющего в Швеции 4%. В итоге "крайне правые", возглавляемые Джимми Оккесоном, уверенно перешагнули эту "планку", шумно отметив этот успех вместе со своими сторонниками в ресторанах Стокгольма. И хотя никто из "умеренно-правого" и тем более "левого" лагерей не изъявил желания вступать с подобными "демократами" в коалицию, генеральный секретарь и один из ведущих идеологов "ультраправых" Бьорн Седер выразил надежду, что такая коалиция все же возможна.

В то же время действующий премьер Фредрик Рейнфельдт настаивает на формировании коалиции "устойчивого большинства" для противодействия именно "ультраправым". Впрочем, формирование такой коалиции будет весьма и весьма затруднительным. Ибо сложившийся по итогам выборов расклад сил в парламенте означает, что у правящего блока будет 173 из 349 мест в Риксдаге, у оппозиции — 156, что создает ситуацию "неустойчивого равновесия", где от позиции "малых партий" зависит очень многое. Сам Рейнфельдт, по всей вероятности, останется премьером, поскольку никто из лидеров других прошедших в парламент партий не в состоянии бросить ему вызов. Однако теперь он не сможет опираться на твердое парламентское большинство, необходимое для принятия нужных законов. Либералам или придётся заключать союз с кем-то из левоцентристских сил, либо создавать правительство меньшинства. В итоге Рейнфельдт уже объявил о том, что намерен договариваться о переходе на сторону правящей коалиции "зелёных", до последнего времени не стремившихся к подобному "сближению".

Причина успеха "ультраправых", получивших 20 мест в новом составе шведского парламента, достаточно очевидна. Их "антииммигрантская" риторика совпала с современными тревогами шведских избирателей. В настоящее время иммигранты составляют порядка 14 процентов населения девятимиллионной Швеции. Среди них есть выходцы из Турции, Ирака, республик бывшей Югославии, Польши, стран Прибалтики. Иммигранты получают огромные пособия по безработице, что серьёзно бьёт по карману местных налогоплательщиков.

Кроме того, из-за притока иммигрантов в тихой Швеции существенно вырос уровень преступности, что создало в крупных городах страны настоящие «криминальные анклавы», фактически неподконтрольные силам полиции. Все это объективно работало на рост популярности партии, заявившей своей целью ограничение въезда в страну жителей стран Азии и Африки, а также «экономических мигрантов» из далеких от процветания государств Восточной и Юго-Восточной Европы.

Голосование в Швеции подтвердило наметившуюся в последние два года в Европе тенденцию. Практически везде победу празднуют правоцентристские силы. Несмотря на экономические трудности, в Швеции, как и ранее в Германии, избиратели отдали предпочтение "либерально-консервативной" модели выхода из кризиса, связанной с ограничением государственно вмешательства в экономику и поощрением частной инициативы. Социал-демократы, немало сделавшие для обеспечения социального благополучия граждан в прежние годы и десятилетия, очевидно уступают либералам, призывающим к активному противодействию "кризису" вместо "плавной адаптации" к нему.

Вместе с тем, "шведские выборы" подтвердили и ещё одну важную тенденцию. В последние годы практически во всех странах Европы, где проходили выборы, относительно успеха добивались ультраправые, антииммигрантские партии (так было, например, в Австрии, Голландии или во Фландрии). Похоже, что проблема выходцев из стран Азии, Африки и бывших стран "соцлагеря" становится для благополучных государств "старой" Европы одной из важнейших. В итоге традиционные левые и правые партии, отказывающиеся от пересмотра своих прежних идеологем и не желающих менять "повестку дня", включая в нее «непопулярные вопросы», могут уступить свои электоральные позиции партиям право-популистского толка, способным получить в этих условиях значительную электоральную поддержку.

Самой же Швеции электоральный "сдвиг", связанный с "прорывом" правых популистов в парламент, грозит трансформацией не только базовых установок и ценностей политической культуры, ориентированной на открытость и толерантность. Очевидно, что трансформируется и традиционная модель чередования у власти традиционных "левых" и "правых" - социал-демократов и либералов, неспособных отныне отразить в своих программах все актуальные нужды и запросы избирателей, а также устоявшийся механизм заключения коалиционных соглашений. Прохождение во власть праворадикалов разрушает неписанный политический консенсус и на перспективу может привести к кризису саму модель парламентской республики, основой которой является сложный механизм "коалиционного диалога". Ибо в условиях "множащихся вызовов" и отставания от них "традиционных" партий этот механизм может оказаться слишком хрупким и одновременно громоздким, что востребует "президентскую" модель власти в качестве "надпартийного" гаранта консенсуса в обществе. И если в богатой и благополучной Швеции эта тенденция выражена пока неявно, то в менее успешных и более уязвимых для экономического кризиса странах она может проявиться более явно. Другим следствием современной "правой волны" в наиболее богатых странах континента может стать усиление линии "водораздела" между "Старой" и "Новой" Европами, что способно сделать проблематичным дальнейшее развертывание процессов европейской интеграции. В итоге электоральная сенсация, потрясшая одну из "велосипедных монархий", может стать проявлением значимого общеевропейского тренда.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67