Российское политическое пространство: генезис и синхрон

Десяток политических партий, существовавших в нашей стране в начале прошлого века, активно влиял на принятие важных общественных решений, относительно полно выражал и настроения существующих социальных слоев. Россия нуждалась в преобразованиях; политики, иногда более, иногда менее удачно, нащупывали и прокладывали маршрут этих преобразований.

Между тем возникшие еще в начале ХХ века полулегальные политические секты, не имевшие шанс честно победить в открытой демократической конкуренции, с неизбежностью выбрали ориентацию на террор и революционный захват управленческих рычагов. В ситуации, в которой страна пребывала девять десятилетий назад, путь насилия оказался более эффективным. Сектанты-путчисты, рвавшиеся к власти не через избирательные участки, а с помощью штыков и патронов, власть действительно захватили. Вслед за этим они уничтожили все политические партии, саму политическую борьбу и политическую жизнь в России, последняя утратила даже собственное имя и была переименована в СССР.

Монополия КПСС, которая не была нормальной партией (хотя бы потому, что партия - это часть , а не целое), сохранялась семь десятилетий, но начала быстро разрушаться с конца 80-х годов. Вслед за первыми ласточками - "Демсоюзом", социал-демократами, демплатформой - Республиканской партией, "ДемРоссией" - появились сотни политических объединений и организаций, имевших разные имена-наименования, но одинаковое отчество - все они были многоликими вариантами " анти-капээсэсовичей ".

Затем однородное " анти"-пространство начало фрагментироваться. Под влиянием западных матриц, ввиду ослабленной капээсэсом собственной "иммунной системы", политологи на все лады заговорили о "левых-правых-центре". По этим лекалам партии, все менее убедительно, пытаются ранжировать по сей день. Увидеть, что такой стандарт нам не подходит, несложно. Несколько труднее объяснить, почему это так. Попробуем поискать ответы.

Заметим, что, во-первых, наша политическая жизнь не срослась с политическим процессом на западе Европы. Примерять чужие одежды, может быть, и можно, но если начинаешь их носить постоянно, выглядишь смешно. Во-вторых, существующие политические партии в действительности невозможно уложить в прокрустово ложе "лево-право-центра", что-то обязательно либо выпирает, либо проваливается. Даже сама КПРФ, так сказать, "по определению" левая партия, включает в свою программу открыто националистические положения, что разворачивает ее вправо. А партия праволиберального проекта "Яблоко", в свою очередь, не чужда левой, социал-демократической фразеологии. Дополнительную путаницу порождает имитаторская деятельность власти, создающей уже не "анти-", а "за-" и "вместо-капээсэс-капээрэфовские" партии. (Подобные игры свидетельствуют не столько об успешности КПРФ, сколько о безрезультатности официального пятнадцатилетнего постсоветского политического курса, если, конечно, считать, что подобный курс существует.)

Между тем линейка выстраивания наших политических партий оказывается гораздо более транспарентной и понятной, если выводить ее не из западных масштабов, а из российской идентичности. Узловыми пунктами этой идентичности являются следующие соображения. Тысячелетнее Российское государство попало в полосу идентификационного кризиса в конце Х IХ века. Тогда впервые за всю историю появились люди и группы людей, отказывающиеся от Бога и веры. До этого государство строилось по принципу "Бог есть мера всех вещей и отношений". Мораль действовала потому, что в Библии сказано: "Чти отца, чти мать"; право поддерживали заповеди: "Не убий, не лжесвидетельствуй, не укради". Власть скреплял сакральный принцип: "Император - помазанник Божий". Кризис веры расшатывал самые основы российскости, он породил два ответа. Раз старые принципы зашатались, их надо реформировать - считали одни. Раз старые принципы зашатались, их надо уничтожить полностью, до основания, а на развалинах старого государства создать совершенно новое - считали другие.

Исходя из сказанного, теперь, когда это "новое государство" уже более полутора десятилетий повержено, нетрудно выделить четыре способа восстановления собственной идентичности, которые существуют сегодня.

Постсоветская Россия может жить по принципу: мы новое, уменьшенное, но исправленное издание СССР.

Другой вариант: отказ от всей своей истории (как советской, так и досоветской) и стремление копировать и догонять Запад.

Третий маршрут (сложный, но, убежден, действительно выводящий из тупика): новая Россия - преемница тысячелетней России. Нам необходимо продолжить реформирование российских начал, прерванное в 1917 году.

Наконец, четвертый псевдомаршрут - одновременное движение во всех трех направлениях. (Попытка эта нелепа, ибо между Россией и СССР абсолютная несовместимость - революция и тяжелейшая гражданская война.)

Проделанное структурирование позволяет ясно ранжировать имеющиеся партии. Если бы мне пришлось объяснять избирателям, за кого им стоит голосовать, я бы спросил: "Вы за возврат в СССР? Тогда вам нужны красные бюллетени с надписью КПРФ, с фамилиями Зюганов, Ампилов, Лимонов".

Если вы за западный маршрут, ваша партия СПС и, отчасти, "Яблоко". Если вы за все маршруты одновременно - голосовать надо за ЛДПР или ЕР.

Что же касается единственного адекватно выводящего из тупика проекта "Преемство", подобные влиятельные партии создать в нынешней политической системе не удается. А пока такая сила не появится, выход из изнурительного кризиса не произойдет.

Между тем политическая ситуация у нас изменчива и псевдостабильна. Ее неустойчивость проистекает из того, что в стране не было реальной приватизации, нет настоящего разнообразия собственников, а потому невозможна конкуренция форм собственности. Действительной собственностью, как говорят бизнесмены, является собственность, имеющая бюрократическую крышу, и чем она выше, тем лучше.

Поскольку в стране один реальный хозяин - чиновничество, причем этот собственник завуалированный, постсоветская многопартийность вырождается в нынешнюю малопартийность, позволяющую возможно долго сохранять патологию в сфере собственности. В идеале замысел политтехнологов сводится к тому, что при жесткой вертикали власти остается две партии власти, которые при каждом очередном и неизбежном провале будут друг друга сменять, имитируя плюрализм. Поскольку сейчас мы к этой ситуации еще не пришли, и надеюсь, никогда не придем, мы находимся вновь в некоем промежуточном состоянии, в котором существующие политические объединения можно классифицировать следующим образом.

Есть партии, которые никому отдавать власть не собираются и пока не договорились, как делить ее друг с другом, - это, разумеется, ЕР и так называемая СР.

Есть партии, с которыми две вышеназванные "России" определились, - их следует отшлепать и оставить на скромном месте. Но пока не решили, сколь скромным это место должно быть, речь идет о КПРФ, СПС, ЛДПР и "Яблоке".

Наконец, есть партии, которым две "России" места не отдадут вовсе! Это партии Касьянова, Каспарова и Лимонова.

Воистину, велика Россия, а играть политтехнологам уже не во что!

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67