Примечания без текста

Одна из самых смешных видеоработ Второй Московской биеннале современного искусства посвящена скорости, с которой можно пробежать сегодня через музей. Сперва Гарсия Торрес долго рассказывает о разного рода рекордах, связанных с пробеганием художников-акционистов через Лувр, Лос-Анджелесский музей современного искусства и другие институции, а затем показывает, как трое нынешних молодых людей бегут через музей. Пять минут одиннадцать секунд на все шедевры оптом. Цель их: посмотреть, но не увидеть, прикоснуться, но не ощутить, поучаствовать, но не оказаться вовлеченным. Выглядит универсальной задачей для сегодняшнего дня, хотя не факт, что само искусство в восторге от подобного к себе отношения.

Хорошо, что Вторая Московская биеннале проходит после первой. Та, двухгодичной давности, вышла не то чтобы комом, но из сегодня выглядит откровенной разминкой, приготовлением к бою. Сейчас бой дан, причем само его поле оказывается едва ли не эффектнее всего остального.

Если это и преувеличение, то небольшое. Когда, спрятавшись под каску, которая так и норовит упасть, поднимаешься на строительном лифте на 18-й этаж Башни Федерации в Сити, это оказывается первым эстетическим впечатлением. И потом, когда пару часов бродишь по трем этажам недостроенного небоскреба, набитого искусством, не меньшим искусством кажутся поднебесные виды Москвы, стройка далеко под ногами и автомобильные пробки на мосту.

Атмосфера - самая важная часть биеннале. Особенно когда ей, атмосфере, разрешают сгуститься. Сутолока и томительное ожидание очереди в лифт - самая неприятная, пожалуй, деталь во всем открытии. Куда веселее недостроенное здание ЦУМа с программой американского видеоарта в начале третьего тысячелетия - чтобы попасть на одну из официальных выставок биеннале, приходится проходить через ряды дорогих парфюмерных лавок и вешалок с модной одеждой. Эта "прописка", точнее, "временная регистрация" выглядит заманчивой для многих художников: известность в искусстве неотделима от богатства и завсегдатаи модных бутиков - его целевая аудитория.

Но совсем уже удивительно проходили вернисажи на Винзаводе, новом московском арт-центре на задворках Курского вокзала, ставшем негласной столицей биеннале. Почти с десяток выставок крупнейших московских галерей собрали такое количество молодой и веселой публики, о каком может только мечтать современное искусство. Тут вдруг повеяло оттепелью и духом свободы, о котором мечтает каждое новое поколение.

Отбор произведений для официальной программы в этом году куда ровнее и концептуальнее, чем в первый раз. В 2005-м группа международных кураторов (в этом году она сохранилась полностью, пополнившись двумя новыми именами) словно примеривалась к обстоятельствам места и теперь привезла сбалансированную подборку произведений современных авторов. Мировых звезд среди них практически нет, разве что восходящие, такие как французский албанец Анри Сала или турок Кутлуг Атаман. Упор сделан на новые имена, но качество представленного вполне удовлетворит тех, кто ценит в искусстве продуманность и обдуманность произведений. Другое дело - насколько этот средний уровень окажется победительной стратегией в деле при(р)учения московского зрителя к современному арт-языку. Да и заявленная организаторами планка не очень-то заставляет напрягаться. Девиз биеннале - "Примечания: геополитика, рынки, амнезия" - едва ли не подсознательно закольцован тем, что настаивает на незначительности жеста и одновременно угрожает забыть даже о нем.

Просветительские идеалы кажутся сегодня слишком многим утопичными (и потому так отчужденно разбирается критиками последняя биеннале в Марселе, подготовленная бывшим куратором кассельской "Документы" Окви Энвезором: тот-то как раз настаивает на возрождении просветительской утопии). Но само восприятие тела культуры как размякшего и ослабленного, а ее языка - как маловразумительного и плохо приспособленного для обобщений в сегодняшнем мире ограничивает возможности кураторов. Еще сложнее московскому зрителю, оказывающемуся в положении слепого мудреца из притчи о слоне. Что поймет он о слоне, если пощупает его хвост? Хобот? Уши? К какому тексту относятся примечания? Из каких предложений этот текст состоит? Что скрыто в нем между строк?

В современных размышлениях об искусстве нет ничего более увлекательного, чем попытки определить сами границы искусства (либо озаботиться их исчезновением). Инсталляция, посвященная докладам на конференции, проводившейся как прелюдия к биеннале в прошлом году в полупустом зале Политехнического музея, смотрится и слушается на одном дыхании (жаль только, приходится стоять все восемь часов). Но зритель все же ждет впечатлений эстетических, а не философских. Потому так успешна выставка о соц-арте в Третьяковской галерее - этот ироничный взгляд по отношению к советской действительности по-прежнему подкупает своей искренностью, а сам соц-арт выглядит едва ли не главным наследием всей советской эпохи.

Зато ключевым содержанием дня нынешнего остается нефть. "Нефтяной патриотизм" в Музее современного искусства визуализирует искусство власти. Куратор Елена Сорокина собрала работы, так или иначе связанные с нефтью. Могущество нефти кажется несравнимым с властью описывающего ее искусства. Но дело лишь в исторической перспективе. В краткосрочной отношения выглядят убого, чуть подальше - совершенно иначе.

Мэтью Барни, Джеф Уолл и Пипилотти Рист, специальные гости биеннале, куда больше, чем официальная программа, способны порадовать взгляд. Хотя и другие проекты отличаются зрелищностью - будь то "Геопоэтика #7" Юрия Лейдермана (трое чернокожих смотрят и обсуждают за выпивкой фильм "Освобождение Одессы") в основной программе, обсыпанный стеклами "Мазератти", привезенный на Тверской бульвар итальянцем Лукой Панкрацци, или поэтичнейшая инсталляция Дарена Алмонда "Если бы ты был рядом". Но самое интересное находится, конечно же, на стыке границ - вроде проекта "То, что мы слышим, то, что смотрит на нас. Визуальная акустика", объединившего в Мансарде ГЦСИ композиторов и музыкантов разных стран. Музыка - то место, где мы чувствуем себя все еще дома, что вызывает куда меньше вопросов, чем политические и социальные утопии Вали Экспорт, главной феминистки не только австрийского, но и всего европейского искусства. Ее творчество, представленное сразу в двух столичных залах, даже для профессионалов остается герметичным, ведь многие ее идеи все еще выглядят чужеродными, непроговоренными в современной России.

Проблема межкультурного перевода одна из самых главных для искусства - тем более это осознается на фоне языковых ошибок и неточностей, которыми изобилуют приуроченные к биеннале публикации и субтитры к видеофильмам. К числу других технических вопросов можно отнести ситуацию с каталогами (еще в воскресенье они продавались лишь в Башне Федерации, что, мягко говоря, ненормально), а также поразительную скудость рекламной печатной продукции. Насколько много на западных выставках всяких сопроводительных буклетов и флаеров, облегчающих жизнь зрителя - и как бедна оказалась в этом отношении Москва! За 2 млн. долларов можно было, наверное, напечатать несколько тысяч брошюрок с адресами выставок и раздавать их публике ради подержания ее духа.

И уж совсем комичным было открытие выставки о китайском соц-арте - ни один экспонат в день вернисажа так и не был показан зрителям.

Впрочем, самому искусству до таких мелочей мало дела. Оно вынуждено мириться с еtat des choses, предполагающим жесткое встраивание современного арта в маркетинговые стратегии. Они все еще выглядят плохо совместимыми вещами - равно как и политизированность высказывания, и существование простроенного пространства, где это высказывание осуществляется. Потому учебный дух не преодолен и во второй биеннале. Что, в общем-то, скорее радует, чем огорчает: значит, есть кому учиться.

Вопрос в том, кто будет учить раньше. Нынешние кураторы, призванные на два срока, свое уже отмотали. Остается лишь гадать, не отменят ли теперь ротацию в принципе (что было бы удачным дополнением к существующей ныне в России политической системе) или призовут новых Рюриковичей, призванных цивилизовать наш арт-рынок настолько, чтобы тот стал полем скорее интеллектуальным, нежели коммерческим.

Выбор РЖ:

Нефтяной патриотизм. Московский музей современного искусства (Петровка, 25).

Даррен Алмонд. Если бы ты был рядом. Центр современного искусства "Винзавод".

Основная программа. Сити, Башня Федерации.

Соц-арт. Политическое искусство в России. Третьяковская галерея на Крымском валу.

То, что мы слышим, то, что смотрит на нас. Визуальная акустика. Мансарда ГЦСИ (Зоологическая, 13).

На фотографиях:

1. Kutlug Ataman. Küba. 2004. Still from video. 40 DVDs. 40-monitor video installation. Edition of 5. COPYRIGHT/ CREDIT LINE: Commissioned by Artangel and co-produced by Carnegie International 2004/2005, Carnegie Museum of Art, Pittsburgh, Lehmann Maupin Gallery, New York, Museum of
Contemporary Art, Sydney, Thyssen-Bornemisza Art Contemporary, Vienna and Theater der Welt 2005, Stuttgart.

2. Narda Alvarado. "Olive Green". 2003. video performance 4.30 min. courtesy of the artist. photographers: Patricio Crooker & Juan Pablo Urioste а.м.

3. Federico Herrero. "Yellow room". From the exhibition Walls/Muri at the fondazione bevilacqua la masa, Venice Italy. 2006. Wall painting. Courtesy of the artist. Photo by Isaac Martinez.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67