Роберт Макнамара, который умер 6 июля, был министром обороны сначала при президенте Кеннеди, а затем при президенте Джонсоне. Он в большей мере, чем кто-либо другой несет ответственность за гибель 3,4 миллионов вьетнамцев (по его собственным подсчетам). Он управлял Всемирным банком, который в период его председательства оказался ответственным за обнищание, лишение имущества по суду и смерть миллионов по всему свету.
Как Джордж Кеннан, один из архитекторов Холодной войны, помог соединить ветхие леса ложных требований, которые обеспечивали рационализацию великого "оружейного страха" Гарри Трумэна 1948 года, запустив послевоенную гонку вооружений, так и Макнамара, поправив свою прическу, сказал: "Да, да, сэр", когда Кеннеди во время президентской кампании, обвинил администрацию Эйзенхауэра/Никсона за то, что та позволила Америке отстать от СССР по числу ракет, и тем самым оставила США безоружными и беспомощными перед Советским Союзом.
Это была величайшая ложь в истории относительно преувеличения угроз, остается она таковой и по сей день. В тот момент, когда Кеннеди и Макнамара за его плечом, освежевывали администрацию Эйзенхауэра за позорное "отставание", правительство США имело информацию, полученную от самолетов разведчиков, что Советский Союз имеет только одну пусковую ракетную шахту, в которой находилась всего лишь одна не прошедшая испытания ракета. Русские понимали, что американцы владели этой информацией, поскольку уже не раз выражали свое недовольство полетами самолетов-шпионов U-2. Наибольшего драматизма эта ситуация достигла в тот момент, когда пилот U-2 Гари Пауэрс потерпел аварию около Свердловска и рассказал все своим пленителям.
Поэтому, когда президент Кеннеди и министр обороны Макнамара пришли к власти, они, будучи посвященными в подробности всех разведывательных операций, в том числе и в подробности полетов над территорией СССР с целью шпионажа, заявили, что США собираются построить 1000 межконтинентальных баллистических ракет, из чего русские заключили, что Америка планирует нанести первый удар по территории СССР, и, соответственно, инициировали собственную ракетную программу. Таким образом, Макнамара играл важнейшую, инициирующую роль в начале гонки ядерных вооружений. До отставания в ракетах, это была "гонка в количестве бомб".
Совершенно соответствовало обстоятельством и, кроме того, было логически непротиворечивым, что свою трудовую деятельность в военном ведомстве Макнамара начал в Японии в качестве гражданского аналитика у Курта Лемея, генерала-психопата из ВВС, который приказал совершить налет на японские города, результатом чего явилась токийская огненная буря. Впоследствии Лемей, став главой стратегического воздушного командования, во время Кубинского кризиса хвастался Кеннеди, что его ракеты и бомбардировщики Б-52 были готовы к началу боевых действий. Именно он хотел и, как полагал, был способен превратить Советский Союз "в течение трех часов в тлеющие, радиоактивные руины". И он действительно желал совершить это злодеяние.
Лемей был экспертом в наставлении ярких, молодых системных аналитиков, таких как Макнамара, предоставляя им ex post facto интеллектуальное обоснование всех предприятий, за которые они брались. Макнамара был молодым членом "интеллектуалов от обороны", в число которых входили Роберта и Альберт Волсеттер и Герман Канн, и которые ответственны за то, что в нашем языке появились такие сленговые выражения как "контролируемая эскалация", "ядерный обмен" и "гарантированное взаимное уничтожение". Именно эти выражения наиболее часто употреблялись в течение многих десятилетий на заводах, производящих компоненты для ядерного оружия – заводах производящих самолеты в ядерных лабораториях в Лос Аламосе, Ливерморе и Оак Ридж. Впоследствии Макнамара любил вспоминать, как, например, в документальном фильме Эррола Морриса, что это он посоветовал Лемею приказать самолетам лететь на бреющем полете, что давало большую вероятность испепеления японских городов, но в исторических записях этот его "подвиг" упомянут не был. Он был всего лишь пешкой в смертоносной игре Лемея.
Его имя оказалось забыто, что было довольно удобно для всех. В последний раз он оказался связанным с теми событиями в 2004 году, когда стал звездой слишком хвалебного документального фильма Морриса "The Fog of War", в котором Макнамара рассказывал, как помогал убивать миллионы людей.
В том фильме, однако, многое сходит с рук Макнамаре, ведь само его имя как бы съеживается в тени таких барочных монстров, как генерал Лемей и президент Линдон Джонсон. Однако Макнамара начинает сверкать, когда упоминает, что именно благодаря ему Кеннеди был похоронен на Арлингтонском кладбище, гундосит, вспоминая о том, как Джонсон наградил его Медалью Свободы, называет бессмыслицей разговоры о том, что Кеннеди выдвигал идею вторжения во Вьетнам, но в итоге сам прячется в пригодном для любой погоды и природных условий камуфляже "тумана войны".
Сегодня авторство фразы "туман войны" приписывается фон Клаузевицу, хотя великий немецкий философ и теоретик войны никогда не использовал это словосочетание. Евгения Кислинг несколько лет назад утверждала в своей статье в "Military Review", что идея тумана – ненадежной информации – никогда не была центральным понятием для Клаузевица. "Ликвидация тумана, - писала Кислинг. - Дает нам более чистое и более полезное понимание противоречий в учении Клаузевица. Оно восстанавливает неопределенность и неуловимое напряжение военных приказов до их законного центрального места в трактате "О войне". Оно позволяет нам заместить упрощенное утверждение о важности военного разума напоминанием, что Клаузевиц постоянно указывал на значимость нравственных сил в войне".
Как с помощью Морриса указывает Макнамара, "туман войны" весьма успешно отвлекает внимание от неприятных фактов, которые из-за тумана становятся совершенно расплывчатыми. Роберта Волстеттер была пионером в практике затемнения. Так, в ее "заказной" книге 1950-х годов "Pearl Harbor: Warning and Decision", пропагандировалась идея, что приводящий в смятение "шум" был тем феноменом, который помешал командующим американской армией, в частности Рузвельту, осмыслить информацию, будто японцы были готовы совершить вероломное нападение. "Шум" Волстеттер, таким образом, затемнил тот факт, что Рузвельт хотл провокации со стороны японцев, знал о приближении нападения, но не понимал, насколько оно будет масштабным и разрушительным.
Когда Макнамара окидывал взглядом дорогу своей памяти, на ней не было настоящих теней, только солнечный свет морального самоудовлетворения: "Я не виню Трумэна за то, что он сбросил атомные бомбы"; "Я никогда не видел Кеннеди более шокированным" (после убийство Нго Дин Дьена); "Я никогда бы не санкционировал нелегальные действия" (после событий в Тонкинском заливе); "Я очень горжусь своими достижениями и очень сожалею о своих ошибках" (это про его жизнь). Целые куски истории, которая должна учить, например история об "отставании в количестве ракет", полностью исчезли из фильма Морриса. В последующие годы, он представил проповедь об угрозе ядерного Армагеддона, совсем как Кеннан. Обоим ничего не стоило говорить подобные вещи и при этом наслаждаться спокойным времяпрепровождением своих зрелых лет. Почему они не вдохновили создателей оружия в Лос Аламосе воспротивиться желанию властей или, по крайней мере, уйти в отставку? Или сказать, что шпионы, которые в 1940-х годах, стремились украсть секреты по производству ядерного оружия в Лос Аламосе, были правы, пытаясь установить некоторый баланс в ядерному уничтожении? Почему они не восхваляли семью Берригансов и их товарищей, которые провели долгие годы в тюрьме и до сих пор находятся там из-за того, что пытались уничтожить ядерные ракеты, нанося удары кувалдами по палубе ядерной субмарины "Морской волк".
Это правда, что когда он был главой подразделения Форда в "Ford Motor Company" в середине 1950-х годов, Макнамара действительно выступил активным сторонником внедрения систем безопасности в машинах – ремней безопасности и подушек безопасности. В брошюрах дилеров автомобилей марки "Форд" за 1956 год можно обнаружить фотографии того, как модели автомобилей "Форд" и "Дженерал Моторс" подвергаются краш-тестам, и по своим показателям безопасности автомобили "Дженерал Моторс" очевидно проигрывали. Но как писал Ральф Нейдер в декабре 1955 года, один из высших сановников "Дженерал Моторс" позвонил вице-президенту по продажам компании "Форд" и сказал, что "Форд" должен прекратить свою кампанию по пропаганде средств автомобильной безопасности. Директора "Форда", многие из которых были в прошлом сотрудниками "Дженерал Моторс", заявили, что Шевроле способны снизить затраты на производство собственных автомобилей. Например, снижение затрат на 25 долларов ведет к банкротству Крайслер, а на 50 долларов – к банкротству "Форд". "Форд" поднял белый флаг. Кампания по пропаганде средств автомобильной безопасности была остановлена. Макнамара отправился в длительный отпуск во Флориду: его карьера в Детройте находилась под вопросом, но он вернулся как командный игрок. Автомобильная же безопасность вылетела через переднее стекло и на многие годы впала в кому.
У Макнамары грязные руки, но он и его почитатели, такие как Моррис, потрудись, отмывая их. Почему министр обороны Макнамара, невзирая на все заключения экспертов и рекомендации по закупкам, настоял на том, чтобы компания "Джеренарал Динамикс", а не "Боинг" делала неудачный F-111, в то время один из наиболее дорогостоящих контрактов по поставке оборудования в истории Пентагона? Могло ли быть так, что Генри Краун из Чикаго действительно сыграл определенную роль в фальсификации результатов по голосованию за Джона Кеннеди в 1960 году в округе Кук, штат Иллинойс? Краун из "Chicago Sand and Gravel" имел 300 миллионов долларов, полученных им от мафии, в долговых обязательствах "Дженерал Динамикс", а после неудачи с "Конвеиром", "Дженерал Динамик" был необходим контракт на создание F-111, чтобы избежать банкротства, и 300 миллионов денег мафии сыграли здесь не последнюю роль. Макнамара препятствовал расследованию Конгресса по этому вопросу в течение многих лет после того, как все произошло.
Интервьюеры Макнамары уделяют большое внимание "шоку" Кеннеди, который тот испытал за несколько недель до того, как сам был убит, от убийства лидера Южного Вьетнама Нго Дин Дьена и его брата. Он также способствовал распространению мнения, что Кеннеди планировал уйти из Вьетнама. Он видел, что "атака" в Тонкинском заливе, которая привела к принятию Резолюции по Тонкинскому заливу 1964 года и в соответствие с которой президент Линдон Джонсон получил легальные полномочия по ведению и эскалации войны во Вьетнаме, была подстроена. Он был карьерным "заступником" клана Кеннеди, и именно он был вызван на Чаппакуиддик, чтобы помочь Теду Кеннеди понять, что говорить о событиях, там происшедших.
Шестидневная война? Еще до начала войны 1967 года израильтяне были готовы напасть и знали, что одержат победу, но не могли точно проинтерпретировать позицию администрации Джонсона. Как сообщается в документальном фильме BBC "The 50 Years War", Меир Амит, глава Моссад, прилетел в Вашингтон, где получил важное одобрение от Макнамары, которое и послужило сигналом для начала долго-планируемой, агрессивной войны против Египта, Иодании и Сирии, что среди прочего и привело к нынешней катастрофической ситуации, сложившейся на Ближнем Востоке. Именно Макнамара, после преднамеренной атаки Израиля на американский корабль "Liberty", которая произошла в ту войну (в результате 34 моряка были убиты и 174 ранены), позаботился о том, чтобы дело "замяли".
В течение 13 лет Макнамара управлял Всемирным банком, куда он был отправлен Линдоном Джонсоном, получив Медаль Свободы. Макнамара любил выставлять на показ свои годы во Всемирном банке в качестве морального искупления, и очень часто это его утверждение принималось на веру теми, кто не знал о реальных, наводящих ужас результатах его деятельности. Фактически Макнамара во Всемирном банке был естественной, органической версией себя самого периода Вьетнама. Первый был пролегоменом второго, финансируемые Макнамарой ужасы во Вьетнаме возможно более очевидны и более ярки, но в конечном счете по своему измерению и последствиям они не идут ни в какое сравнение с тем, что творил Макнамара, возглавляя Всемирный банк. Никакой стоящий портрет Макнамары не может избежать того, к чему он оказался причастен во Всемирном банке. В границах того всеобъемлющего давления капиталистической системы, которой он служил, Макнамара оказался своим человеком. Более не было ни приказов Лемея, ни приказов Линдона Джонсона. Будучи своим человеком для системы, Макнамара приумножил наводящие ужас промахи, коррупцию и смертоносную жестокость американской державы, примененные во Вьетнаме в масштабах всей планеты. Лучший, краткий отчет о годах руководства Макнамарой Всемирным банком – прекрасная история Всемирного банка "Mortgaging the Earth" Брюса Рича, опубликованная в 1994 году.
Когда Макнамара принял на себя руководство банком, "девелопменталистские" долги (рост неплатежей по которым уже превышал платежи) остановились на отметке 953 миллиона долларов, а когда он оставил свою должность, они составляли 12,4 миллиарда долларов, что, принимая во внимание инфляцию, составляет рост долговых обязательств более, чем в 6 раз. Как он умножил количество солдат во Вьетнаме, так он раздул штат Всемирного банка с 1,574 человек до 5,201 человека. Тень Всемирного банка распростерлась над Третьим миром. Леса в бассейне Амазонки, в Камеруне, в Малайзии, в Таиланде пали под топором "модернизации". Крестьяне были изгнаны со своей земли. А режимы диктаторов, подобных Пиночету или Чаушеску, питались ссудами.
От Вьетнама и до всей планеты язык американского идеализма и высших целей был одним и тем же. Макнамара раструбил о высших целях своей миссии в 1973 году в Найроби, инициировав крестовый поход Всемирного банка против нищеты. "Сильные и могущественные мира сего имеют нравственную обязанность помогать бедным и слабым". Результат этого похода был ужасающим, но оказался скрыт, как и во Вьетнаме, завесой маниакальной секретности, пустых заявлений об успехе и главным образом успешными попытками ликвидировать внутренних врагов. И, как и во Вьетнаме, одержимость Макнамары статистикой создала ситуацию (как заявлял Шахид Хусейн, тогдашний уполномоченный вице-президент по операциям Всемирного банка), при которой "не обладая информацией, Макнамара изготавливал данные. Если в числах был какой-то пробел, он мог попросить сотрудников заполнить его, и кто-то это для него делал".
Под управлением Макнамары Всемирный банк подготовил пятилетнюю "всеобъемлющую стратегию по предоставлению странам займов", сформулированную в "программных государственных докладах". "В некоторых случаях, - пишет Рич. - Даже министры государств не могли получить доступа к этим документам, которые в небольших, бедных странах рассматривались как международные декреты об их экономической судьбе".
Эти самые "декреты" составлялись технократами (во Вьетнаме их именовали "советниками") часто на основе информации, полученной ими во время очень краткого пребывания в странах, развитию которых эти декреты и были посвящены. Коррупция процветала. Большая часть помощи исчезала в руках местных элит, которые часто использовали деньги, чтобы присваивать местные ресурсы – пастбища, леса, воду – принадлежащие самым бедным, которым Всемирный банк якобы старался помочь. Во Вьетнаме вместо денег использовался "Агент Оранж" и напалм.
На территории всего Третьего мира, Всемирный банк выступил активным сторонником внедрения технологий "Зеленой революции", которые не могли себе позволить беднейшие крестьяне и благодаря которым земля оказалась насквозь пропитана пестицидами и удобрениями. Огромные инфраструктурные проекты, такие как дамбы и семейные ирригационные проекты изгоняли бедных с их земель от Бразилии до Индии. Это была пагубная притча о "модернизации", написанная на лице Третьего мира, где катастрофы, следующие одна за другой, сопровождались уничтожением традиционного образа жизни аграрных экономик.
Присвоение небольших ферм и общинных земель, умело комментирует Рич, "в некоторых отношениях было похоже на огораживание земель, предшествующее индустриальной революции в Англии – только в этот раз в глобальном масштабе, интенсифицированное сельскохозяйственными технологиями "Зеленой революции"". Будучи агентом методического планетарного уничтожения, Макнамара должен был быть помещен на самый верхний уровень разрушителей Земли всех времен.
"Менеджмент, - заявил Макнамара в 1967 году. - Это ворота, через которые социальные, экономические и политические изменения, именно изменения во всех направлениях, распространяются в обществе". Управленческим идеалом Макнамары была диктатура. Ссуды Всемирного банка поддерживали пиночетовское Чили после свержения правительства Альенде, диктатуры Уругвая, Аргентины, Бразилию после военного переворота, Филиппины, режим Сухарто в Индонезии после военного переворота 1965 года.
Что касается Румынии Чаушеску, то именно Макнамара дал деньги – 2,36 миллиарда долларов в период между 1974-1982 годами – тираническому режиму. В 1980 году Румыния занимала восьмое место в списке наиболее значительных должников Всемирного банка. Пока Макнамара восхищенно отзывался о своей "вере в финансовую нравственность социалистических стран", Чаушеску разрушал целые деревни, превращал сотни квадратных миль пахотной земли в открытые карьеры для добычи полезных ископаемых, загрязнял воздух каменным и бурым углем, превратил Румынию в огромную тюрьму. И все это под аплодисменты Всемирного банка, который в изумительном экономическом исследовании 1979 года представил Румынию, как прекрасный пример "важности централизованного экономического контроля". В другом разделе того же самого доклада 1979 года, озаглавленном "Development of Human Resources", обнаруживаются вызывающие дрожь слова: "Для улучшения стандартов жизни населения, как основного бенефициария процессов развития, правительство реализует политику, в соответствие с которой необходимо лучше использовать население как фактор производства… Важнейшей чертой всеобъемлющей политики в сфере рабочей силы должно быть … стимулирование роста деторождения". Чаушеску запретил аборты и сократил распространение контрацептивов. Результат: десять тысяч брошенных в детских домах детей, еще одна гекатомба фатальной гордыне Макнамары.
В последние годы жизни Макнамара никогда не говорил о той социальной системе, которая произвела его и привела к вершинам власти, его вежливого военного преступника, с хорошо подвешенным языком. После артикуляции его стремлений преувеличить собственную роль в бомбардировке враждебной в те времена Японии он мог пойти достаточно далеко по пути фальшивой, но самодовольной самокритики, но в то же время, отказываясь от более широких, более ужасающих, но определенно более полезных размышлений о системе, которая благословила его и беспощадно убила миллионы и миллионы во время правления Рузвельта, Трумэна, Эйзенхауэра, Кеннеди, Джонсона и Никсона.
Как и министр производства вооружений в гитлеровской Германии Шпеер, он вышел из этого сложного положения, и его голова не оказалась в петле, а его ноги не провалились в отпускную дверь, в то время как веревка обвивала его шею, хотя он абсолютно это заслужил.
Перевод с английского Константина Аршина