Нелюбимый министр

Обвал российских фондовых рынков принес стране неожиданную весть - Алексей Кудрин объявил начало рецессии в экономике России. Данное заявление, реакция на него общественности и поведение Кудрина отражают тенденцию последних лет - рост общего недовольства финансовой политикой Кудрина, и попытки Кудрина, причем порой весьма достойные, отстоять право на ее проведение. Эмоциональность противоборства не должна скрыть от нас наличие серьезных просчетов в этой политике и ее чреватость для российской экономики.

Итак, Алексей Кудрин считает, что "ключевым фактором падения ведущих фондовых индексов на российском рынке является продолжающийся кризис на Западе". США входят в новый цикл снижения темпов экономического роста и, возможно, рецессию. Дмитрий Медведев, несмотря на собственную убежденность в том, что это именно "США подставили всех кризисом на своем финансовом рынке", все же не склонен столь однозначно привязывать крах российского фондового рынка только к американским проблемам. "Если говорить, скажем, о вкладе кризисных явлений последнего периода в падение российских фондовых индексов, - говорит российский президент, - то я бы оценил этот вклад следующим образом. 75 процентов падения или коррекции фондовых индексов связаны с последствиями международного финансового кризиса и 25 процентов - это наши внутренние проблемы, в том числе и последствия войны на Кавказе".

С другой стороны, бывший советник президента России Андрей Илларионов, в концентрированном виде выражая точку зрения практически всей российской оппозиции, обвиняет во всем российские власти: "Российский кризис последних двух месяцев как минимум наполовину вызван собственными внутренними проблемами: атакой властей на отечественный и иностранный бизнес, войной в Грузии, односторонним признанием Южной Осетии и Абхазии, связанными со всем этим опасениями инвесторов относительно возвращения "холодной войны".

При столь широком разбросе мнений по поводу нашей связанности с Америкой, самое интересное, все же, не в том, какую роль финансы США играют в экономике России, а в том, какую финансы России играют в экономике США.

Мистер "Нет"

С самого начала своей финансовой карьеры Кудрин отличился двумя чертами: жестким отжимом денежной массы из отечественной экономики и стремлением к вкладыванию ее в экономики развитых стран. Еще в 1995 году, в период работы в Ленгорсовете Кудрин в жесткой борьбе отказывался выделять деньги на городское ЖКХ, ссылаясь на нехватку средств. Ту же политику он продолжил на посту министра финансов, сопротивляясь попыткам увеличить бюджетные траты. А однажды он даже заявил, что необходимо сократить число бюджетников.

Кроме того, в правительстве Михаила Фрадкова Кудрин стал одним из главных идеологов "перекачки" налоговых доходов из регионов в центр. В итоге даже недотационные регионы вынуждены были выпрашивать деньги у министра финансов. В июне 2006 года Кудрин продавил предложение ограничить рост госрасходов суммой, необходимой для выполнения обещаний президента. В конце концов, расходная часть бюджета-2007 была увеличена на 600 миллиардов рублей, притом, что требовалось еще 200 миллиардов.

Даже совсем недавно, представляя очередной бюджет, Кудрин пояснял, что, по его мнению, Россия и так уже тратит слишком много нефтегазовых доходов. Его жесткая экономия бюджетных расходов странным образом совпадает с категорическими требованиями МВФ, которые тот предъявлял развивающимся экономикам, заставляя обеспечивать жесткий контроль роста оплаты труда и снижение социальных расходов. (В то же самое время, то, что запрещалось делать странам третьего мира, безнаказанно осуществлялось самими США, где печатный станок работать не переставая.) Реализация такой стратегии сдерживала увеличение внутренних рынков государств третьего мира и препятствовала экономическому росту. Однако сторонники подобной позиции говорили, что сдерживание инфляции и макроэкономическая стабильность важнее, чем экономический рост. Дело даже не в сбалансированном бюджете. Дело в том, чтобы у государства в активном распоряжении оставалось как можно меньше свободных средств (тем более тех, за которые ему не пришлось ни перед кем отчитываться). Лучше уж занять на Западе у частных инвесторов, или вообще ни у кого, чем брать у самого себя ? ведь ответственность перед самим собой нести невозможно.

Нельзя сказать, чтобы все эти ответы были до конца убедительными. Остается вопрос, каким еще способом, помимо использования средств государства, можно попытаться, как принято говорить, диверсифицировать российскую экономику, помочь ей "слезть с нефтяной иглы"? Неиспользованные деньги символизировали упущенные шансы России, которые неожиданно выпали ей в долгожданную эпоху высоких цен на энергоносители. Вполне логично, что курс Кудрина стал вызывать все большее неприятие у всех политических субъектов, против него в конце концов выступили все - коммунисты и правые либерал-консерваторы из "Клуба политического действия - 4 ноября". Чем же руководствовался в своих действиях самый "нелюбимый министр" путинской поры?

Стерилизация по Ветхому завету

Главным пунктом программы Кудрина, за которую он теперь и пожинает львиную долю критических нападок в свой адрес, стало решение стерилизовать значительную часть доходов от экспорта нефти и газа, иначе говоря, выводить из национальной экономики избыточную денежную массу.

Минфин же предложил направлять "стерилизованные" избыточные доходы в Стабилизационный фонд, который в свою очередь размещался в американских инвестиционных компаниях. Кудрин в свое время для пояснения смысла подобной политики прибег даже к ветхозаветным аргументам, приведя в пример историю Иосифа, который на основе сна египетского правителя о предстоящих голодных временах предложил собирать налоги и накопить фонд зерна, который поможет в трудные годы. "По сути, это притча о Стабилизационном фонде", - заявил Кудрин. Объемы стерилизуемых денег были настолько велики, что Банк России с ними, просто, не справлялся. Уже в 2006 году Кудрин заявлял, что "Банку России придется стерилизовать более 500 млрд. рублей, что для него является труднодостижимым".

И все эти деньги Стабфонда хранились в долларовом эквиваленте в американских компаниях за 2 процента в условиях острой нехватки кредитов у самих российских компаний. А вот для них уже эти деньги возвращались в российские банки в форме кредитов уже под 6-8 процентов. А уже из российских банков они в виде ссуд под 10-15 процентов поступали в российские компании. Эту практику Алексей Кудрин объяснял очень просто: "Если мы будем хранить Стабфонд в рублях, то будем терять на инфляции. Но если потратим, то инфляция будет еще больше. А если вложим в предприятия или ценные бумаги России, то снова получим инфляцию".

На что Сергей Миронов отмечал, что подобная антиинфляционная политика напоминает черпание воды решетом. Если за последние годы золотовалютные резервы страны достигли около 500 млрд. долларов, то общий внешний долг почти сравнялся с этой цифрой, достигнув 477 млрд. долларов. Причем почти 90 процентов этой суммы - займы банков и предприятий. Иными словами, антиинфляционная политика Кудрина привела к тому, что страна с огромными денежными резервами фактически оказалась в долговой зависимости от западных стран.

Лучший из развивающихся

Кстати, тот же самый МВФ, в свою очередь, продолжал жестко требовать от развивающихся экономик придерживаться приоритета антиинфляционной политики. А также требовал отказаться от решения проблем бюджета за счет денежной эмиссии, что рассматривалось в качестве одной из главных мер по сдерживанию инфляции.

За все свершения на финансовом поприще, как известно, Алексею Кудрину на Западе дважды присваивали звание лучшего министра финансов развивающихся стран. Кстати, Кудрин был не первым российским министром, удостоившимся подобной чести. В 1997 году лучшим министром финансов развивающихся стран был признан Чубайс. Это случилось непосредственно перед дефолтом. Разумеется, это решение вкупе с финансовой политикой Кудрина дало основание многим экспертам думать, что российский министр на самом деле работает отнюдь не на Россию.

Со слов Леонтьева, Кудрин заслужил это звание своей предельной лояльностью в своей экономической политике по отношению к интересам мировых финансовых центров. "В этом смысле он действительно лучший", - утверждает Леонтьев. "По каким критериям дают это звание? - продолжает он, - Если мы возьмем критерий качества экономического роста, то давайте вспомним Китай. Но я не помню, чтобы каким-то китайским министрам финансов вручались номинации от МВФ. Конечно, какая у них финансовая политика? У них даже юань не конвертируемый, они подло занижают его курс, при этом обеспечивая в течение 30 лет 10-процентный экономический рост".

Поддержка пикирующей империи

Возвращаясь к библейской логике Кудрина, вполне резонно поставить вопрос о том, если наши деньги откладывались в Стабфонд "на черный день", то почему же они при наступлении такого дня никак не могут спасти наш фондовый рынок от обвала, а нашу экономику от рецессии? Ведь со слов Андрея Илларионова, за короткий срок - менее двух месяцев - российский фондовый рынок провалился на 51,8 процентов. "Среди страновых рынков Россия оказалась рекордсменкой по глубине фондового кризиса", - утверждает он.

Однако Алексей Кудрин своими словами о том, что "ключевым фактором падения ведущих фондовых индексов на российском рынке является продолжающийся кризис на Западе" и что "рецессия в США будет отражаться на экономике России" фактически обозначил степень зависимости и вмонтированности нашей экономики в американскую. А поскольку американская финансово-экономическая система падает, то вмонтированная в нее всем своим Стабфондом Россия тоже не может не последовать за ней.

В результате того, что наши банки и компании вынуждены были брать на Западе колоссальные кредиты именно потому что, согласно монетарной политике Минфина и Центробанка, наши банки кредиты им не выдавали, уровень монетизации нашей экономики в разы меньше, чем в странах с нормальной экономикой. В то время как, по мнению многих экспертов, например, Александра Неклессы, Стабфонд поддержал экономику США. Иначе Америке нечем было бы затыкать собственные финансовые дыры. Но если, со слов самого Кудрина, экономики без спроса не существуют, то, как же, стала возможна такая ситуация, в которой наши же резервы, в первую очередь, создавали спрос для американской финансовой системы, а наша отечественная из-за отсутствия этого спроса готова пойти ко дну?

Риски падения

Проблема на самом деле не в одной только России и по существу вообще не в России. Америку на самом деле страхует и спасает весь мир, в большей или меньшей степени, конечно. Более того, на своего рода сговоре Америки с финансовыми ведомствами всех стран во многом и держится существующий мировой порядок, разрушения которого одинаково боятся и в России, и в Америке и в Европе, и в Ките.

Начало всей этой истории восходит к нефтяному кризису 1973 года, когда США были вынуждены экстренно реагировать на резкое повышение странами ОПЕК цены на нефть, Генри Киссинджер тогда достиг заключения с нефтяными державами сделки, согласно которой цены на нефть исчислялись только в долларах. Чтобы расплачиваться с ОПЕК, весь мир был вынужден покупать у Америки ее валюту. А сверхдоходы нефтяных стран надлежало вкладывать в банки США.

Таким образом, за счет активного спроса на доллар экономиками третьих стран обеспечивался его высокий курс. В развивающихся странах доллар начал во многом замещать собой национальные валюты, перенося на них свою инфляционную нагрузку. Масса хлынувших в США нефтедолларов и масса перенакопленных капиталов искала себе доходного применения и позволяла банкам США активно кредитовать свое население, что поддерживало стабильный спрос.

Кроме того, этими деньгами США щедро финансировали свои военно-политические и гуманитарные операции по всему миру, кредитовали экономики третьих стран. А в ситуации российского Стабфонда эти деньги являются еще и гарантией возвращения взятых российских бизнесом кредитов.

Следовательно, деньги Стабфонда в огромной степени создавали спрос американской экономике, в ситуации, когда в российской экономике спрос обеспечивался только извне. Об этом заявил и сам Кудрин: "Мы, конечно же, зависим и от спроса на мировых рынках, спроса и на энергоносители, которые мы поставляем и в западные страны, и страны СНГ".

Таким образом, наша экономика становится частью глобальной не своей развитостью, а именно зависимостью от "мировых тенденций". А если оно так, то в ситуации падения системообразующей американской экономики, должна падать и наша экономика, предпринимая попутно все возможное, чтобы спасти США от полного краха. А другой ситуации невозможно, поскольку, как утверждает Александр Неклесса, США - страна должник и все страны заинтересованы в том, чтобы страховать ее риски.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67