Состоявшиеся 11 марта выборы в региональные законодательные собрания на первый взгляд не принесли особых сенсаций. Некоторый интерес для стороннего наблюдателя могут представлять разве что локальный успех "Справедливой России" в Ставрополе и непростая ситуация в Санкт-Петербурге, впрочем, и то и другое в большей степени обусловлено местной спецификой, не имеющей отражения на федеральном уровне. Однако если посмотреть на содержание большинства региональных кампаний, становится видна определенная тенденция, которая уже в декабре может полностью изменить всю партийно-политическую систему нашей страны.
"Партия всех россиян"
Прошло семь лет с тех пор, как на ежегодном экономическом форуме в Давосе американская журналистка Труди Рубин задала российской делегации свой знаменитый вопрос "Who is Mr. Putin?", и в некотором смысле ответа на него так и не прозвучало. Конечно, в настоящее время вся страна знает вплоть до мельчайших подробностей биографию нашего президента, его интересы и увлечения, его подход к кадровому вопросу и методы принятия решений, даже сколько щенков родила его собака Кони! Однако политико-идеологические взгляды Владимира Путина до сих пор остаются загадкой. Кто он: либерал? социалист? консерватор? националист? "имперец"? демократ? республиканец?
Вероятно, точнее всего будет сказать, что частично то, частично другое, частично третье... Характерно, что, баллотируясь на пост президента, Путин оба раза обходился без внятного идеологического позиционирования и без дебатов с другими кандидатами. Очевидно, что это происходило вовсе не потому, что у него не было своих взглядов на будущее страны или ему нечего было сказать народу. Просто любая декларируемая идеология сужает электоральные рамки, а первое лицо нашей страны традиционно должно являться "президентом всех россиян".
Этот подход был заложен еще Борисом Ельциным, который, собственно, и ввел в обиход вышеупомянутый термин. Однако у него это получалось не в полной мере: в сознании большинства наших граждан Ельцин прочно ассоциировался с демократами?реформаторами, и коммуно-патриотический электорат, составлявший в то время никак не менее половины страны, вовсе не был готов признавать его своим представителем. При Путине же эта задумка была наконец реализована. В состав так называемого путинского большинства вошли представители самых разных слоев населения, обладающие разными политическими взглядами и идеологическими предпочтениями. Социалисты голосуют за него, надеясь на увеличение социальной помощи беднейшим слоям населения, патриоты - веря в то, что он сделает Россию великой державой, националисты - с убеждением, что Путин наведет порядок на рынках и положит конец нелегальной миграции, либералы - как за сторонника стабильного экономического развития и добрососедских отношений с Западом, национальные меньшинства - как за борца с разгулом бытовой ксенофобии и гаранта антифашистской кампании... И так далее, и тому подобное.
Аналогичным образом раньше всегда позиционировалась и "Единая Россия", главной и фактически единственной программой которой от выборов к выборам оставалась поддержка любых президентских инициатив (так, недавнее интервью секретаря президиума генерального совета единороссов Вячеслава Володина "Известиям" прямо озаглавлено "Наша идеология - поддержка президента Путина"). Неудивительно, что разнообразные попытки политологов и политтехнологов обозначить место "Единой России" в системе политических координат неизменно заканчивались провалом! Ведь понятно, что такую партию нельзя назвать ни "правой", ни "левой", ни социалистической, ни либеральной, ни консервативной, ни реформаторской... "Единая Россия" изначально создавалась как "партия большинства", объединяющая под своим крылом умеренных представителей всех вышеназванных идеологий, и именно в этом качестве она смогла взять под контроль практически все парламенты нашей страны. Так, помимо президента у нас появилась и "партия всех россиян".
"Левый поворот"?
Подобное государственное устройство (для которого несколько лет назад в российском экспертном сообществе был придуман термин "рейтингократия") несколько отличается от так называемой представительной демократии, распространенной в настоящее время в большинстве западных стран. Ведь в представительных демократиях все участники выборов должны максимально подробно излагать свой план действий в случае избрания, а голосование в первую очередь показывает, чью программу поддерживает большинство. При этой системе победитель обязан работать в соответствии с заранее изложенной программой, а "неисполнение предвыборных обещаний" является самым серьезным компроматом на любого политика.
При "рейтингократии" же практически все действия властей регулярно определяются тем, какие шаги будут наиболее популярными в каждый конкретный момент. Выборы в этой системе всего лишь способ определить того, кого народ сочтет "наиболее честным и достойным". Соответственно, кандидаты должны больше упирать на свою биографию, чем на идеологию, что традиционно и происходило почти на всех выборах в нашей стране. В принципе можно сказать, что "рейтингократия" в некотором роде находится ближе к прямым демократиям греческих полисов или швейцарским кантонам с их постоянными референдумами по любым мало-мальски существенным вопросам.
Однако очевидно, что такая система может эффективно функционировать только на выборах по мажоритарным округам, где выбирают одного человека, которому "доверяют". Президента, губернатора, мэра, депутата-одномандатника и т.п. А это не особо сочетается с планами перехода к пропорциональным парламентам. Ведь если в списке партии несколько десятков кандидатов (или даже нескольких сотен - как на федеральном уровне), одним упором на их выдающиеся личные качества отделаться трудно. Пусть это все равно остается крайне важным фактором (отсюда тактика "паровозов" или привлечение в списки известных спортсменов и звезд эстрады), без ответа на вопрос "Что объединяет вместе всех этих замечательных людей?" здесь уже не обойтись. Поэтому приходится обращаться к идеологическому позиционированию, ограничивая себя определенными рамками и сужая свою электоральную базу до числа сторонников выбранной идеологии.
Конечно, как уже было сказано, до недавнего времени "Единая Россия" умудрялась обходить этот неприятный момент с помощью отсылки к образу президента, оставаясь "партией всех россиян" вне зависимости от их ценностных предпочтений. (Характерно, что недавняя попытка выделить в ее составе два идеологических "крыла" была в итоге признана неудачной, вероятно именно из-за того, что это нарушало цельность партийного образа.) Но ведь такая партия может быть только одна! После же появления концепции "второй ноги" у избирателя стал возникать закономерный вопрос: чем две "президентские" партии отличаются друг от друга?
Ответ "эсеров" на этот вопрос был найден достаточно быстро. Большинство региональных кампаний мироновской партии проходило под знаком откровенного "левого поворота" и примитивного социального популизма. "Увеличить пенсии в пять раз", "поднять минимальную зарплату до 10.000 рублей" - даже "КПРФ" не так сильно увлекается демагогией столь низкого пошиба. Вкупе с вложенными в кампании большими деньгами, определенным административным ресурсом и имиджем второй пропрезидентской партии этот социал-популизм уже принес "Справедливой России" достаточно значимые успехи. Почти 40% в Ставропольском крае, около 20% - в Санкт-Петербурге, Ленобласти и Республике Коми, порядка 15% в остальных регионах (откровенно провалилась "мироновцы" только в Сибири, ну, так там всегда левые идеи были значительно менее популярны, чем в Европейской России). А ведь это была всего лишь первая кампания объединенной партии! Если подобная тенденция сохранится и на декабрьских выборах, "Единая Россия" рискует потерять контроль над Государственной думой и из правящей партии превратиться в оппозиционную (например, уступив большинство "левой" коалиции "Справедливая Россия"+"КПРФ"). Значит, единороссам необходимо как можно скорее найти достойный ответ на социальный популизм "эсеров".
"Правые" ответы
Теоретически таких ответов может быть пять.
Во-первых, "Единая Россия" может попытаться переиграть "Справедливую" на "левом" поле, обещая избирателям еще более соблазнительные социальные подачки. Например, в ответ на мироновское предложение увеличить пенсии в пять раз предлагать увеличить их в десять, в ответ на идею поднять минимальную зарплату до 10.000 рублей обещать поднять ее до 15.000 и так далее. Однако на практике для "Единой России" это будет потерей лица. "Партия власти" не имеет права раздавать безответственные обещания. Кроме того, избиратели могут поинтересоваться, почему же тогда это не было сделано в предыдущие восемь лет?
Во-вторых, единороссы могут сдвигаться "вправо", в сторону экономического либерализма. Например, активно пропагандировать свою экономическую программу (с упором, скажем, на развитие промышленности и создание новых рабочих мест). Или хотя бы методично разъяснять избирателю, почему "левые" предложения "эсеров" бессмысленны и неосуществимы (типа: "простое увеличение зарплат и пенсий спровоцирует инфляцию, рубль обесценится, и в результате покупательная способность пенсионеров останется прежней"). Пока по факту, скорее, происходит именно это. (Тем более что и президент, говоря о различиях между "Справедливой Россией" и "Единой", назвал одну "социал-демократической", а вторую - "праволиберальной".) Однако есть устойчивое ощущение, что этот путь не принесет "Единой России" желаемого успеха. Конечно, уровень жизни среднестатистического гражданина России за последние годы существенно подрос, но, кажется, все-таки не настолько, чтобы праволиберальная партия могла рассчитывать на большинство в федеральном парламенте и сколько-нибудь значительном числе региональных. Слишком велик шанс повторить судьбу "Выбора России" и "НДР".
В-третьих, можно демонстративно не замечать "эсеров" и вести свою кампанию так же, как раньше. Мол, "мы - партия реальных дел, и нас не интересует, что там говорят разные оппозиционные маргиналы". В принципе этот вариант мог бы оказаться самым действенным, и уж точно он является наиболее органичным и отработанным для большинства функционеров "Единой России". Однако это реализуемо, только если "ЕдРо" сохранит свою монополию на образ Путина (в чем в настоящий момент никакой уверенности нет, скорее, наоборот) и административный ресурс (что тоже сомнительно: скорее, у "Справедливой России" он в ближайшее же время станет почти сопоставим с единороссовским, например, за счет активной вербовки в свои ряды мэров больших городов). Кроме того, не следует забывать, что, в отличие от остальных партий, для "эсеров" главной мишенью является именно партия Грызлова. (Парадоксально, но факт: несмотря на то, что "Единая Россия" участвует в выборах вот уже почти восемь лет, до недавнего времени никто не делал критику единороссов главным месседжем своей кампании. Вероятно, это связано с тем, что в 1999 году к только что созданному "Единству" еще не относились всерьез, а с 2002-го "Единая Россия" стала для всех недосягаемо сильным игроком, стоящим "над схваткой"). Одно дело - не реагировать на мышиную возню мелких партий, другое - не отвечать на публичные обвинения, предъявляемые лично тебе.
В-четвертых, можно делать упор на другие темы, способные "зацепить" существенное число граждан. Например, на национальный вопрос (частично это уже делается с помощью "Русского проекта" Ивана Демидова). Или на патриотизм, "имперскость" и "великодержавность". Или на защиту прав и свобод. Или на вопросы религии и морали. Однако каждая из этих тем в отдельности не дает значительного числа голосов. Кроме того, большинство из них уже, скорее, "занято" другими партиями (защита прав и свобод - "СПС", "Яблоком" и новорожденной "Гражданской силой", патриотизм и национальный вопрос - коммунистами, "ЛДПР" и той же "Справедливой Россией", куда вошли многие депутаты от "Родины", и т.п.). Достаточно перспективным было бы разве что объединение всех этих тем в единую идеологию (с частичным добавлением туда варианта два), т.е. постепенная трансформация "Единой России" в классическую правоконсервативную партию. Пожалуй, такая сила в современной России вполне могла бы претендовать на большинство без какой бы то ни было социалистической риторики. Но для разработки соответствующей идеологии, программ, да даже и терминологии, требуется значительно больше времени, чем несколько месяцев, оставшиеся до старта осеннего избирательного марафона. Успеть практически нереально.
Наконец, теоретически остается еще один вариант: на днях в интернете появился шуточно-провокационный манифест за авторством известного галериста и политтехнолога Марата Гельмана и молодого медиамагната Константина Рыкова с требованием "незамедлительного объединения партий "Единая Россия" и "Справедливая Россия" в одну". Мол, "и одна и другая - это команда Путина", а "игра в две партии - это введение избирателей в заблуждение". В том, что и Гельман, и Рыков тонко чувствуют политическую конъюнктуру, не может быть никаких сомнений. Очевидно, что объединенная партия в декабре легко набрала бы свои 55-60%, контроль над парламентом был бы сохранен, все противоречия сняты. Однако в реальность подобного варианта верится с трудом. Слишком велики амбиции у лидеров обеих партий, слишком много оскорблений они уже успели высказать в адрес друг друга. В общем, скорее всего, это так и останется на уровне "онлайн-перформанса".
Таким образом, количество возможных ходов для единороссов весьма ограничено. Какой путь избрать - не понятно, а что-то выбирать надо. Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что сегодня "Единая Россия" столкнулась с самым серьезным вызовом за все время своего существования. А это не может не сказаться на российской политической системе в целом. В конце концов, помимо простого распределения мест в парламенте, декабрьское голосование станет еще и своего рода "праймериз" перед президентскими выборами-2008. Возможный "левый поворот" в декабре, скорее всего, приведет к аналогичному повороту в следующем марте. Получается, что от того, какой выбор сделает "Единая Россия" сейчас, будет зависеть политический курс нашей страны в течение следующих четырех лет! При этом времени на принятие решения у них в обрез...