До отставки рейтинг Касьянова был не слишком высок: по данным опроса ФОМ, в декабре 2003 года за него проголосовали бы 0,6%, ни в коем случае не хотели голосовать - 15,2%. Тем не менее после отставки Михаила Михайловича Борис Березовский почему-то заявил, что всем оппозиционным политикам и бизнесменам теперь надо объединятся именно вокруг Касьянова. Сам Касьянов целый год думал над тем, надо ли всем вокруг него объединяться, и, наконец, в феврале 2005 года заявил, что будет через три года выдвигаться в президенты.
Нежелание народа консолидироваться вокруг Касьянова не слишком смутили "элиты", которые валом повалили присягать на верность "лидеру оппозиции" в версии Березовского. О поддержке Касьянова заявили все лидеры СПС (от Гозмана и Чубайса до Старикова и Немцова), Ирина Хакамада, Гарри Каспаров и даже Эдуард Лимонов (неоднократные заявления последнего в поддержку Касьянова как раз и объяснялись тем, что Лимонов с конца 2003 года регулярно контактировал с людьми Березовского). В этом году призвал объединяться вокруг Касьянова и главный из оставшихся на свободе совладельцев ЮКОСа - Леонид Невзлин.
После этого у "касьяновцев" появилась надежда на то, что и ранее враждебное к Касьянову "Яблоко" и сомневающегося Владимира Рыжкова удастся уговорить поддержать "лидера оппозиции": ведь Явлинский и Рыжков в прошлом получали финансирование от ЮКОСа, а сейчас взяли курс на объединение с прокасьяновским СПС. Объединение всей либеральной оппозиции вокруг Касьянова фактически стало реальностью. Михаила Михайловича в его окружении уже считали будущим президентом и именовали не иначе, как "Великим". Считалось, что Касьянов должен объединить "всех демократов" на базе партии с очень подходящим названием - Демократическая партия России (ДПР).
ДПР имеет солидную историю. В начале 1990-х это была крупнейшая демократическая партия, очень быстро перешедшая в умеренную оппозицию Ельцину, причем оппозицию с левопатриотической стороны, а не с праволиберальной. Уже в 1991 году ДПР провела несколько митингов "против раздела СССР". А в декабре 1992 года заголовок выступления лидера ДПР Николая Травкина на съезде гласил: "Даже дюжина Гайдаров не сможет уничтожить Россию". Предвыборными роликами ДПР на выборах 1993 года были исключительно сюжеты из фильма Станислава Говорухина "Великая криминальная революция" (Говорухин занял второе место в списке партии). Примечательно, что "газета духовной оппозиции" "Завтра" призывала тогда поддержать только три партии - коммунистов, аграриев и ДПР (агитируя не голосовать даже за "блеф России - блок Жириновского - Кашпировского", не говоря уже об остальных блоках).
Чем дальше шло время, тем оппозиционнее становилась ДПР. В конце 1994 года председатель ДПР Николай Травкин даже был исключен из партии за то, что по просьбе Черномырдина пытался объединиться с партией Шахрая и отозвать члена ДПР Сергея Глазьева с поста главы экономического комитета Госдумы. Новым председателем ДПР стал Глазьев, а главой фракции ДПР - Говорухин.
В 1996 году в ДПР конкурировали два течения: большинство во главе с Глазьевым в первом туре поддерживало Лебедя, а во втором - Зюганова; меньшинство во главе с Говорухиным поддерживало Зюганова уже в первом туре. "Антипартийная группа" Валерия Хомякова, агитировавшая за Ельцина, почти единогласно была исключена из партии на политсовете ДПР 23 июня 1996 года (несмотря на то, что Лебедь тогда уже поддержал Ельцина).
После назначения Глазьева в Совет безопасности РФ (который возглавлял Лебедь) Сергей Юрьевич в августе 1996 года сложил с себя полномочия лидера ДПР - на этом, собственно, политическая история ДПР заканчивается. Начинается период "летаргического сна", когда ДПР, как товар на рынке, переходила из рук одного "покупателя", к другому: то ею интересовался самарский губернатор Титов, то лидером ДПР избирали новгородского губернатора Прусака.
Наиболее популярным политиком большинство ДПР до сих пор считает Глазьева, а с трибуны съезда (в том числе последнего) чаще всего звучат рассуждения о необходимости социальной защиты, ограничения роста тарифов ЖКХ, а также вымирании русского народа. Как видим, у социал-патриотической ДПР не было никаких идеологических точек соприкосновения с рыночником-западником Касьяновым.
Еще весной ушедшего года прошли два параллельных съезда ДПР. На съезде 29 апреля собралось "прокремлевское" меньшинство ДПР: председателем ЦК избран бывший губернатор Чукотки, ныне аудитор Счетной палаты РФ Александр Назаров, однако на этом съезде присутствовала едва ли треть региональных отделений, поэтому съезд признан нелегитимным.
Съезд ДПР 28 мая собрал "оппозиционное большинство". Съезд готовили председатель исполкома ДПР, в прошлом один из руководителей политтехнологического центра "Новоком" Вячеслав Смирнов и бывший вице-президент "Новокома" Андрей Богданов. Богданов и Смирнов работали в руководстве ДПР в 1990-е годы, а потом с февраля 2002-го по февраль 2003-го - в исполкоме "Единой России", откуда со скандалом ушли. Богданов тогда не слишком скрывал, что его возвращение в ДПР связано с тем, что на пост лидера скоро придет Михаил Касьянов. Популярность бывшего премьера внутри "глазьевской" по духу ДПР была не выше, чем среди простых россиян, однако главным аргументом в его пользу считалось то, что Касьянов принесет с собой солидное финансирование, которого так не хватало полуживой партии.
Кстати, Богданов и Касьянов в юности учились в одной и той же школе, у одной и той же классной руководительницы. Так что вполне возможно (все-таки у них солидная разница в возрасте), они знакомы не первый год. Впрочем, есть версия, что их познакомил лишь в этом году бывший глава "Новокома" Алексей Кошмаров (в начале 2003 года поменявший фамилию на "Трубецкой").
В мае, когда Андрей Богданов был избран председателем ЦК ДПР, он считался главным "касьяновцем" в партии. Поэтому никого не удивляло, что одновременно с возвращением Богданова в ДПР его лучший друг Вячеслав Смирнов уступил пост председателя исполкома партии 53-летнему генерал-майору ФСБ Александру Половинкину. Именно приход в ДПР Половинкина все трактовали как "покупку партии" Касьяновым, ведь Половинкин сразу же после назначения Касьянова премьер-министром в 2000 году стал помощником председателя правительства РФ, а потом и зам. руководителя его секретариата. Богданов и сейчас в интервью автору признал, что лично рекомендовал никому не известного в ДПР генерал-майора на пост главы исполкома ДПР.
Более того, 10 декабря по просьбе Богданова конференция московского отделения ДПР избрала председателем столичного отделения партии бывшего заведующего секретариатом премьера Касьянова Константина Мерзликина. В этот же день Богданов узнал, что Касьянов хочет забрать себе партию с всероссийской регистрацией, полностью поменяв в ней руководство, причем не только в Москве, но и в регионах. Отстранение от руководства ДПР грозило в том числе и Богданову со Смирновым, надеявшимся на многолетнее сотрудничество с экс-премьером.
Дело в том, что Касьянов предложил избрать на съезде политсовет ДПР лишь из пяти человек, состоящий из него самого, Хакамады, Старикова, Половинкина и Мерзликина. Еще одна "касьяновская" поправка в устав партии предусматривала, что этот политсовет из пяти человек сможет распустить любую региональную организацию ДПР, сформировав на ее базе новую. Эти предложения дэпээровцы восприняли как желание забрать их регистрацию в Минюсте, заменив региональные организации на "хакамадовские" и "эспээсовские" - об этом прямо сказано в "Обращении к съезду ДПР", подписанном большинством региональных отделений ДПР 16 декабря.
Узнав о таком касьяновском замысле, Богданов на втором этапе московской городской конференции ДПР на следующий день, 11 декабря, отменил решение об избрании Мерзликина, и последний так и не успел въехать в офис ДПР на Полтавской улице.
За целых полгода до съезда партии Касьянов встретился лишь с руководителями трех региональных отделений - нижегородского, самарского и курского, из которых в день съезда Касьянова поддержало только курское. Видимо, экс-премьер считал, что все проблемы можно решить деньгами.
Причем ситуация с деньгами наиболее примечательна. Источники в окружении экс-премьера говорят, что структуры Касьянова за полгода перечислили ДПР ровно 2 млн. долл. Источники же в окружении Богданова подчеркивают, что от Касьянова в центральный аппарат и регионы ДПР за полгода поступило не более 1 млн. долл., причем деньги шли "не через Богданова, а через Половинкина": из них в регионы пошло 0,5 млн., а остальные - на рекламные щиты в Москве и московский аппарат. Если все обстояло именно так, то нетрудно догадаться, в чьих карманах осела разница в миллион.
Кстати, Половинкин не слишком доверял распоряжаться в самых важных вопросах малознакомым ему дэпээровцам, да и вообще мало кому доверял, кроме себя и своих родственников (секретарем Половинкина в ДПР была его родная дочь Ольга Солдатова).
Впрочем, по сравнению с вложениями Березовского в "Либеральную Россию", которые составили почти 10 млн. долл., затраты Касьянова на свой "провальный проект" выглядят значительно меньшими. Остается только надеяться, что Богданова в связи с этим не постигнет судьба Юшенкова, также "кинувшего" своего спонсора (эти сравнения стали в окружении Касьянова достаточно популярны).