После статьи Подрабинека мало было текстов, которые наделали бы столько шуму, сколько статья Марины Литвинович. Пожалуй, таких текстов вовсе не было. Между тем в этой статье не содержалось ровно ничего, что не было бы явлено за тот период, когда обозначились расхождения между Путиным и Медведевым так явно обозначились. Начало этому расхождению положила статья президента Дмитрия Медведева «Россия, вперед!». Совершенно очевидно было, что с этого момента сулить успех любой оппозиции в России, что системной, что несистемной, может только игра на этих расхождениях, пусть и только-только обозначившихся. Стенания на тему «вся эта власть – воры, и мы не хотим с ней иметь никакого дела» – совершенно нетехнологичны, и если о чем-то говорят, то о полном нежелании нашей оппозиции участвовать во властном процессе – даже в самой отдаленной перспективе.
Импотенция несистемной оппозиции
Статья Медведева представляет собой острую критику «путинского десятилетия», и в этом смысле не отличается от лозунгов, выдвигавшихся в течение всех прошедших лет оппозицией. Удивительно, как Каспаров и Лимонов сразу не почувствовали в Медведеве «своего». Между тем возможности Медведева по реализации программы политического обновления и экономической модернизации несколько отличаются от возможностей Каспарова и Лимонова – шансов завладеть полноценной политической властью у него заметно больше.
Наша оппозиция, увлеченная проговариванием своих речевок, похоже, напрочь забыла, зачем она вообще существует – а вообще-то целью любой политической оппозиции является приход к власти. Каспаров, видимо, эту перспективу не удерживает даже в подсознании, эта идея ему просто не приходит в голову. Поэтому когда наша власть странным образом раздвоилась, он это просто не заметил. Удивительным образом это не заметили и более умные люди – Явлинский недавно заявил, что все свои освободительные манифесты Медведев пишет «под копирку Путина». Как это далеко от реальности.
Смешение Путина и Медведева воедино – сейчас, когда они оба заявили о своих амбициях на президентское кресло в 2012 году и, по сути, вступили в президентскую гонку – может быть плодом только абсолютного безмыслия. Внезапно обнаружилось, что лидеры нашей оппозиции никогда и не задумывались (по крайней мере, в последние годы) о том, что они могли бы реализовать какую-то «игру», в ходе которой оказать полноценное воздействие на властный процесс. Похоже, они вообще ни о чем не задумывались, и уровень безмятежности в этой среде превосходил всякое вероятие.
На этом фоне статья Марины Литвинович прозвучала столь же оглушительно, как выстрел в мертвой тишине. Оказалось, что кто-то из оппозиции, по крайней мере, размышляет над тем, как бы реально оказать на что-то воздействие. Тут достаточно было даже одного устремления, психологического настроя – потому что все «ходы» в этом случае становятся очевидны без какого-либо особого умственного напряжения.
Ходы Литвинович
В своей статье Марина Литвинович предлагает эти ходы. Первый ее тезис – нынешний режим держится на «путинском большинстве» (сгруппировавшимся вокруг «Единой России»), а все, что может сделать это путинское большинство в данном случае – это проигнорировать статью Медведева и все тезисы, которые в ней содержатся. Плавной трансформации «путинского большинства» в «медведевское большинство» не будет, это должны быть разные люди. С этим тезисом Литвинович нельзя не согласиться, впрочем, Медведев и сам уже в определенной степени отмежевался от «Единой России», заявив не так давно, что это не партия на все времена и может так случиться, что в России придут к власти и другие силы. Странным было бы, если бы после этих слов «Единая Россия» и то, что называется «путинским большинством», начали бы поддерживать Медведева.
В качестве кандидата на роль «медведевского большинства», точнее, его ядра, Марина Литвинович предлагает нынешнюю несистемную оппозицию – сейчас не играющую практически никакой роли в политическом процессе. Цели этой оппозиции и Медведева во многом совпадают, считает Литвинович, и это действительно так. Причина этого совпадения достаточно проста: плох был или хорош путинский политический режим, но он все эти годы не менялся – между тем изменения уже не то что назрели, а перезрели. Они давно уже очевидны и просто бросаются в глаза. Однако трудно ждать от Путина, что он начнет их осуществлять – после десяти лет бездействия в этом отношении.
Интересным, однако, представляется не это, а чисто «технологическая» часть статьи Марины Литвинович – написанная настолько прямым и открытым языком, насколько возможно. «Я не призываю довериться Медведеву и поддержать его, – пишет Литвинович, – я призываю, воспользовавшись его риторикой, его намерением и призывом, расширить политическое пространство для нас самих. Пространство для действий оппозиции. Возникает пространство для маневра, поле для политической игры». И далее еще более откровенно: «Надо давить на режим, ускоряя и усиливая его трансформацию, если ее цели и траектория движения совпадают с нашими целями и представлениями о необходимом. Нужно давить на Медведева, чтобы он сдвигался в нашу сторону, а не в сторону Путина. Нужно раскалывать их тандем».
Если предложен такой – чисто технологический – язык, то и предложения Марины Литвинович надо обсуждать на таком же технологическом языке – оценивая, в какой степени желание Медведева трансформировать российскую политическую систему может быть реально использовано оппозицией. Но прежде чем это делать, прежде чем оценивать возможности оппозиции, надо взглянуть на ее желания – и реакция на статью Литвинович представляет тут самое широкое поле для осмысления.
Статья была воспринята не с чем другим, как с ужасом – и об этом ясно написали некоторые представители оппозиции. Медведев и Путин были объявлены «сиамскими близнецами», в принципе неспособными на разные точки зрения, было сказано, что бороться вообще бесполезно, и разговаривать с властью бесполезно, и вообще не о чем тут говорить. Что власть могла бы «все изменить» одним росчерком пера, а до тех пор, пока она этого не делает, остается только обличать ее как можно громче и являть всем свою беспримерную честность, в надежде, что кто-нибудь когда-нибудь ее оценит. Наконец, было объявлено, что Марина Литвинович продалась Кремлю и Глебу Павловскому, что лидеры несистемной оппозиции в шоке от ее предательства и никто такого ожидать вообще не мог. Не было сказано только о том, что близок конец света.
Что дальше?
На наших глазах, таким образом, происходит любопытное разделение или размежевание: вместо прежнего деления оппозиции на радикальную и умеренную, левую и правую, возможно, возникнет новое разделение – на технологичную и нетехнологичную. Разница в подходе – «что бы ни происходило во власти, это надо использовать» и «ничего не надо использовать, надо производить как можно больше шума и ждать, пока прогнивший режим сам собой рухнет». Оценивать шансы обоих намечающихся «ветвей» оппозиционного движения пока сложно, во многом их успех будет зависеть от того, как будут развиваться отношения между Путиным и Медведевым.
Не очень ясно пока, каким именно образом оппозиция может реально использовать возникшие между Путиным и Медведевым разногласия – даже если они будут углубляться. Очевидно, что подходы Медведева и оппозиции объективно близки друг к другу – но влиться в «медведевское большинство» и в организационном отношении может быть непросто. Положение Медведева двусмысленно, и отчасти это проявляется даже в формулировках, в частности, и в статье Марины Литвинович: обличив «кремлевскую пропаганду», она как будто не заметила, что «кремлевское» в России с некоторых пор синонимично «медведевскому» – которому она выказала в своей статье довольно горячую поддержку. Оппозиции сейчас вообще придется вырабатывать какой-то новый язык для общения с властью и обществом, и это, конечно, касается не только формулировок как таковых.
«Кремлевская оппозиция» (если речь идет о реальной оппозиции) – это звучит дико, а «кремлевская оппозиция во главе с президентом Медведевым» еще более странно – но таковы наши реалии. Именно в этом направлении, похоже, и будет развиваться сейчас наш политический процесс или, по крайней мере, наиболее живая и активная его часть. Бесконечное хождение по одному и тому же идеологическому кругу, которым отличались путинская команда и антипутинская оппозиция, представляется совсем уже бессмысленным – тем более что у оппозиции действительно возникли сейчас новые возможности. Было бы странно, если бы она ими не воспользовалась.