Экзюпери с недоверием относился к разуму. Как известно, "зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь". Однако сердце не есть нечто сентиментальное. Сердце – это орган постижения высшего духовного мира.
Свободу Мохнаткина душат в карцере? Но с какой стати обществу о нем помнить? У него была работа, жилье, в конце концов – шампанское и икра. У него было советское прошлое, своя позиция по любому вопросу и... свобода выбора.
Утопия и реальность - две грани политической науки. Звук политической мысли и звук политической жизни будут найдены лишь там, где встречаются обе грани.
История русской утопии как самостоятельного культурного явления уходит корнями в XIX век. Однако полноценный анализ ее судьбы требует статьи большего размера. Этот текст представляет собой биографический очерк русской утопии за последние 50 лет.
Нам в Соединённых Штатах проще подходить к Марксу и его теориям как к критическому дискурсу, потому что у нас они никогда не являлись дискурсом официальным.
Проблема соотношения "критической мысли" была одной из главных линий двухдневных дискуссий в ГЦСИ, где выступали представители разных школ и направлений, которые акцентировали различные подходы к интерпретации идей Маркса.
Различие между политикой и экономикой, между достижимой утопией утопистов и глубоким подсознательным абсолютным утопическим импульсом есть различие между социал-демократией и коммунизмом.
Речь идет о наступлении постсекулярной эпохи. У этого понятия нет четкого и устоявшегося определения, но давайте обозначим три ключевых момента.
С моей точки зрения, те утопии или проекты будущего, которые существуют в нашем обществе, представляют собой не более чем психотерапевтическую модель, призванную успокоить людей.
Мы, если, конечно, нам интересно иметь будущее, должны отдаться какому-то проекту, а мы не можем ему отдаться. Мы все субъекты, мы все сначала десять раз подумаем: а вот отдамся я или не отдамся?
Россия после 1991 года стала обществом без утопии. И в результате у нас исчезло даже настоящее как таковое.
Я бы на месте президента подписал бы указ о противодействии попыткам фальсификации истории будущего России и создал бы соответствующий комитет.
В том представлении, в котором нахожусь я, не бывает будущего вообще, оно всегда чье-то. Есть те, у кого будущее есть, и его много, и есть те, у кого будущего нет.
Если все мыслимые предположения относительно будущего касаются исключительно чего-то негативного, то зачем же, собственно говоря, к нему обращаться? Есть другая гораздо более правильная и естественная стратегия.
Будущее в существующих ныне зародышах коммунистических отношений, то есть в тех маленьких общинках и социальных сетях, которые заняты своим делом бескорыстно ради любви к делу.
Одно можно сказать точно: не бывает обществ без идеологий. Другое дело, что данные идеологии могут быть совершенно непрезентабельны, и использоваться в соответствующих сообществах лишь для внутреннего пользования. Но тем интереснее их разоблачать.
Радио-беседа об антиутопии в кино Александра Неклессы, Александра Павлова и Константина Аршина.
Общество без идеологии невозможно, и либо мы сами ответственно "в белую" ее формулируем, либо же она формулируется "в черную" "сама", повинуясь пагубной логике капитала или бюрократии.