В целом нынешний год подтвердил железобетонную аксиому ММКФ: смотреть на фестивале надо все подряд, а вот конкурсную программу можно легко, без особого ущерба для себя, пропустить.
Завершился очередной Московский кинофестиваль. В этом году его конкурсная программа была хуже, чем в прошлые годы. Никто не упрекнет организаторов в том, что они лепят программы из того, что им предлагают, но фестиваль проводится для зрителей, а не для отчетов.
Московский кинофестиваль будет загнивать дальше: сложно построить что-то стоящее на ретроспективах старого кино и картинах, предоставленных культурными центрами посольств некоторых государств в виде гуманитарной помощи.
Интерпретация Жижека вносит весьма существенную лепту в осмысление творчества Линча. "Шоссе в никуда" – это фильм о надежде. Увы, той надежде, которая губит человека.
Для Линча важнее не соблюдать строгое соответствие хронологии сюжетной линии, а показать трансформацию одного состояния человека в другое, игнорируя строгую логику событий.
Из своей "Палаты" мастер хоррора Джон Карпентер сделал добротный хоррор на мотивы классики жанра, но не предложил ничего нового для развития популярного жанра в XXI веке.
Учитывая сложные взаимоотношения США с Китаем, «Кунг-фу панда» не просто отражает противостояние, но и становится попыткой наметить для сознания юного зрителя пути обретения либеральных свобод на примере персонажей.
Достоевский вне идеологии на экране получается воплощением всероссийской пошлости. Перед нами предстает эдакий пупс, вожделеющий каждую симпатичную женщину, прямо как бывший глава МВФ.
Хотдоги, игра в "три листика", порномагазины, потёртые проститутки обоих полов. После дождя это казалось удивительно красивым. Улица при этом была печальной и тоскливой. Но лучшего места для похода в кино я не знаю.
Кто знает, может со временем левая и антиамериканская публика превратит Ладена в Че Гевару XXI века подобно тому, как коллективные усилия либеральной прессы поспособствовали реабилитации левых радикалов из Японии.
Стремление романтизировать якудза появилось не на пустом месте. Организованная преступность активно участвовала в кинопроизводстве и была заинтересована в обеливании якудза.
Это картина о том, как не очень молодой ловелас женится на вдовах, а потом вместе с подругой убивает свою жертву, прихватив все ее добро.
При общем толерантном настрое нынешнего общества братья Коэны эксплуатируют совсем не толерантные приемы, опошляя всё и вся на потребу публики. Герой превратился в торгаша, но от того не стал убедительней, несмотря на юмор.
Зак Снайдер дает нам то, что мы хотим (или думаем, что хотим): нелепо одетые в мини-юбки женщины, великолепно скучные бои, наполненные обрывками сюжета и псевдофеминистскими фантазиями спасения и мести.
Сегодня Никсон есть и должен оставаться мифом, потому что реальный Никсон никому не интересен. Никсон представляет ценность как носитель зловещей ауры Уотергейта, иезуитских принципов и антиконституционного 3 срока президентства.
Лордов развелось, сами знаете сколько. Но Майкл Кейн - совсем другое дело. К нему не липнет копоть выгоревшей звездности. Сэр Майкл, пожалуй, действительно сэр, в отличие от "сэра Пола" или "сэрухи" по имени Элтон.
Феллини по-прежнему способен пробуждать в зрителях слезы и смех, чей дефицит ощущается сегодня все острее. Его гротеск выглядит вечным, он сродни языку Рабле и образам Домье.
Кризис системный, ведь касается он публики, которая формирует запрос, а не качества отобранных картин. Так что, наверное, пора прекращать критиковать Оскар. Нужно идти дальше.
Каждый год продумывается сквозной сюжет фестиваля, акцент, который будет слышен во всех мероприятиях. То это чемпионат мира по футболу, то юбилей окончания Второй мировой. В 2011 Берлинале опять включен в политику.
Отупелая, лихорадочная, по-русски бесшабашная и по-русски же бессмысленная суета держит людей на привязи у смерти, не отпускает их в жизнь. Казалось бы, что проще – встал да убежал подальше от смерти? Не получается.
Культура занята постоянным самопережевыванием. Появление колоризации не выглядит чем-то неожиданным. Но насколько корректны аргументы ее защитников, связывающих с колоризацией зрительский интерес к старому кино?
Мотив алкающих крови мигрантов начисто испарился из американской версии сюжета, как не отвечающий целям построения мультикультурного американского общества. Попутно никак не проявила себя тема педофилии.
Осознавать себя в меньшинстве – нормально, и меньшинство зачастую выигрывает – таков месседж последних частей саги о Поттере. В первых книгах, рассчитанных на совсем юную аудиторию, этому уделялось куда меньше внимания.
С супергероями не то, чтобы не церемонятся, их по-прежнему боятся и превозносят, но обходятся с их способностями утилитарно. Обмирщение символа, превращение его в чиновника - мысль почти что кощунственная, но актуальная.
В 2008 будущий президент Обама дал старт перезагрузке образа супергероя. Теперь популярный персонаж мог быть темнокожим и делать плохие поступки, хотя в душе быть неплохим.
Важное свойство идеологического навязывания посредством искусства заключается в том, что оно должно быть талантливым. Иначе пропаганда превращается в антипропаганду.
Нолан держит сидящих в прохладном зале кинотеатра зрителей в постоянном напряжении, несмотря на то, что там особо-то и нечему удивляться.
Хотелось бы, чтобы в следующем году в конкурсной программе ММКФ отборщики учли интересы тех, кто посещает показы не ради голого искусства.
Завершился 32 Московский Международный кинофестиваль. К сожалению, большая часть того, что было отобрано для показов, вряд ли собрала бы такое количество зрителей второй раз.
Московский международный кинофестиваль вновь становится тем, чем должен быть – московским международным фестивалем кино.
Последний "Шрэк" начинает массовую антиобамовскую пропаганду в массовой культуре. Все политические силы – будь то осел-демократ или Шрэк-республиканец – должны объединиться, чтобы положить конец красной диктатуре и коллективизму, чуждых духу США.
"Дружба с наукой и технологией" позволила стать американцам самой интеллектуальной нацией в мире. Сегодня же и науку, и фантастику не боятся. Наоборот, она все более укрепляет свой авторитет в мире.
Рецензенты российских СМИ, даже весьма лояльные к личности Михалкова, сошлись в весьма критической оценке его нового произведения. Очень редки отзывы, хоть частично поддерживающие слоган "великий фильм о великой войне",
Фильм Тима Бёртона "Алиса в стране чудес" служит своего рода иллюстрацией к модным идеям креативного бизнеса. "Страной чудес" для Алисы становится Китай, куда она отправляется, чтобы стать первым дистрибьютером местных товаров.
Бигелоу не из тех феминисток, что пытаются популяризовать идеологию через кино. Жанры, которые интересуют режиссера, остаются мужскими. Бигелоу, будучи борцом за права женщин, не смешивает работу и идеологию, снимая кино так, будто его сделал мужчина.
Несмотря на нарочитый историзм интерьеров и костюмов, персонажи "Белой ленты" Ханике не производят впечатления реальных людей. Мимика зомби и диалоги офисных работников заставляют воскликнуть - "Не верю!".
Та реальность, в которой прожил герой Ди Каприо большую часть фильма "Остров проклятых", не является реальной: это всего лишь хорошо срежессированный спектакль. Иными словами, герой жил не своей жизнью и вспоминал то, чего не было. Он оказался психологическим "голодранцем".
На экраны отечественных кинотеатров вышли две знаковые картины - "Остров проклятых" Мартина Скорсезе и "Человек-волк" Джо Джонстона. Каждая из картин уникальна, но есть между ними и общее, установить которое можно лишь обратившись к методе словенского философа Славоя Жижека.
Классик советского кино, режиссер-орденоносец, автор хрестоматийной ленты "Мы из Кронштадта" Ефим Дзиган дважды оказывался жертвой советской цензуры. Но заподозрить в нем либерала, потерпевшего от гонений на инакомыслящих, вряд ли удастся.
Жанр картезианского боевика – это результат работы американской культуры, предъявляющей в такой форме модель поведения, которая выполняет роль социального и культурного образца. Эта модель воспроизводит тип поведения, который позиционируется как норма.
Странный интерес, проявленный в 1990-е годы российским кинематографом к образу Ивана IV, отразился на программе "Конфронтации". Фрагментам нескольких немых лент начала века была противопоставлена целая галерея Грозных, сыгранных в 1990-е выдающимися актерами.
В картине Кембелла "Возмездие" нет того, чем украшаются большинство современных блокбастеров. Есть другое. Четкая граница между светом и тьмой, между можно и нельзя, между добром и злом.
Работники прокуратуры либо беспредельно наивны, либо стремятся возвести на картину "Россия 88" заведомо ложное обвинение, то есть сознательно заводят дело против антифашистской ленты, поскольку сами придерживаются националистических взглядов.
Едва ли кто-то действительно посадит известного кинорежиссера в тюрьму, но тот страх, который Поланский, очевидно, уже испытал, станет ему хорошим наказанием. В этой игре нуара – он не более, чем пешка.
Смысловое ядро фильма Лунгина "Царь" состоит в том, что русский православный государь, и в самом деле искренне и глубоко верующий человек, веру свою устремляет к тому, в чем нельзя видеть христианство.
У Лунгина Грозный – это всего лишь полусумасшедший неврастеник, страдающий к тому же раздвоением личности и манией величия. Душой царя овладел дьявол, и поэтому Иван хочет поставить себя на место Бога.
Поланский может одинаково воспевать и порок, и, если так можно выразиться, добродетель. Но почему-то большинство зрителей говорит лишь о его "темной стороне".
"Девушка по вызову" показывает большинству, насколько оно слабо, насколько легко завладеть его мнением, как оно лицемерно и примитивно, когда ищет себе оправданий. Этот фильм, от которого нам всем должно быть стыдно.
Если бы я писал в советское время, то отметил бы крайнюю реакционность фильма. Но не классическую реакционность, а реакционность как принуждение к инакомыслию, нонконформизм как догму и чиновный панк.
С помощью партизанских средств независимого кинематографа американский режиссер Стивен Содерберг, прекрасно понимая, что победить в этой войне нельзя, все же борется против отвратительной гидры капитализма.
В финале "Район №9" умные и жуткие на вид пришельцы улетают. Но обещают вернуться. А вот наши отверженные не улетают. Они тихо умирают от голода, болезней, холода и ненависти...
Че – это ностальгия успешных клерков 40-60 лет по прекрасной нон-конформистской молодости. Че – это хорошо. Так же хорошо, как секс. Или хороший стейк с кровью под "Шато тальбо" 1982 года.
Все, что мы можем сказать о культовом кино, - это перечислить фильмы, однозначно являющиеся таковыми. В таком случае объяснить, что такое культовое кино содержательно, а не феноменологически, просто-напросто невозможно.
Для внимательного любознательного зрителя "Район 9" оказывается не столько боевиком типа "тир", сколько остроумной и непрямолинейной сатирой на культурно-этнические стереотипы.
При советской системе конкурсы на кино не проводили: все решали чиновники. Сейчас тоже все решают чиновники, но делают вид, что конкурируют друг с другом. Я бы назвал это "советской властью, переписанной под рынок".
Похоже, образ трущоб становится знаковым для кино эры Обамы – кино, которое поворачивается от урбанистически-холодных красот Готтема, что называется, "лицом к деревне".
Пусть любой интеллигент заглянет в душу и ответит: неужели ему хоть раз не хотелось изничтожить гадкую тварь – реального фашиста времен Великой Отечественной, предателя, лицемера, бюрократа, окололавочную урлу?
Если прежде Московский фестиваль оставался событием внутренним и провинциальным из-за непрофессионализма его устроителей, то теперь он, похоже, делает принципиальную программную установку на провинциальность.
Московский кинофестиваль – практически единственная возможность в столице увидеть в течение недели сразу много качественного кино. Того, что вряд ли когда еще покажут.
По жестокости нынешний ремейк "Последнего дома слева", когда-то снятого Уэсом Крейвеном, трудно сравнить с чем-либо снятым недавно. Нужно сказать откровенно: фильм превзошел самые пылкие ожидания.
Даже маститые режиссеры говорят, что завидуют Денни Бойлу, режиссеру "Миллионера из трущоб", поскольку подобную историю очень легко придумать. Но пришла она в голову почему-то именно Бойлу.
Когда сравниваешь гоголевские мероприятия в Украине и России, возникает ощущение, что Гоголь становится всё дальше от России и всё ближе к Украине.
В отличие, например, от каннской Пальмовой Ветви, Оскар - премия национальная, а не международная. Для иностранных фильмов, как известно, предусмотрен специальный конкурс. Тем не менее, этот по существу индийский фильм оказался главным победителем голливудского конкурса 2009 года. Странно, не правда ли?
Цивилизация сильно инфантилизирует человеческое сознание. Поначалу умные производители ориентировались на глупую публику, но в какой-то момент все изменилось. Мы наблюдаем ситуацию, когда вслед за потребителем путем отрицательной селекции начинает деградировать и производитель.
Акции Оскара неуклонно падают с каждым годом. Если в 1998 году за церемонией наблюдали 55 миллионов человек, на этот раз ею любовались лишь 32 миллиона. Организаторы действия всеми силами пытаются спасти медленно тонущий корабль, но безуспешно. Выбор лауреатов этого года – яркий тому пример.
Cоветская «рок-революция» означала попытку культурной интеграции в западный мейнстрим. Попытки же некоторых нынешних оппозиционеров воспроизвести ту же стратегию выглядят довольно странно, поскольку в 1990-е годы общество вестернизировалось. А нынешний президент, который начинал как фанат «Led Zeppelin» и «Deep Purple», мог бы и сам быть героем прежней «Ассы».
Особенность нынешней церемонии Оскар в этом году – это представленность всевозможных голливудских звезд, поднявшихся высоко и когда-то больно упавших, но теперь возвращающихся на голливудский олимп.
История, которая была обещана Соловьевым в финале «первой Ассы», не была даже приоткрыта. А она заслуживает художественного изображения. Речь о том, что в конфликт двух политических субъектов – спецслужб и уголовных авторитетов — вступает некая «третья сила», которая только только обретает свой голос…
Что фестиваль архивного кино – занятие современное, доказал кризис.
Эльдар Рязанов принадлежал к советской элите. Он воочию видел тех, кто мог позволить себе все, и для кого уже тогда не существовало никаких преград.