Президентом стал человек с хорошей гуманитарной культурой

"Русский журнал": Уважаемый Михаил Витальевич, по Вашему мнению, какова основная идея Послания Президента?

Михаил Ремизов: Я думаю, что цементирующая идея Послания президента состоит в том, что Медведев является настоящим, а не бутафорским, президентом.

И способом подчеркнуть эту столь же простую, сколь и важную мысль является то, что Послание состояло из весьма конкретных мер, главные из которых касаются внутренней политики. Здесь опять же важна не та риторическая упаковка, в которой это подается, а вполне системообразующие решения. Например, увеличение сроков полномочий президента, введение элементов контроля над исполнительной властью, или снижения ценза на политическое участие. Последнее мне кажется особенно важным: президент верно "поставил диагноз" в России введен слишком высокий ценз на политическое участие.

На мой взгляд, эти меры пока недостаточны для снижения этого ценза, скажем, разговоры об одном-двух мандатах не соответствуют масштабам поставленной проблемы. Но это движение в правильном направлении.

Что еще я бы отметил? Очевидным для всех стало, что президентом стал человек с хорошей гуманитарной культурой. Говорят, что президент сам работает над Посланием, и мне кажется, что там действительно видны следы именно личной работы президента, которые отражают его стиль мышления. И этот стиль мышления отличает, прежде всего, попытка системно смотреть на общественно-политические проблемы. Это рождает какой-то новый стиль верховной власти в России. Другой вопрос, насколько будут реализованы озвученные меры.

Поэтому можно сказать, что Президент сделал заявку на собственное политическое лицо, и насколько успешной будет эта заявка, зависит от того, удастся ли ему хотя бы все те идеи, что он озвучил, провести через государственный аппарат и довести до конечного результата.

РЖ: Насколько революционной, на Ваш взгляд, выглядит инициатива президента по внесению изменений в Конституцию относительно длительности президентского срока?

М.Р.: Эту идею вряд ли бы я назвал революционной, потому что она неоднократно была озвучена и ранее. И, в частности, она прямо или косвенно была поддержана предыдущим президентом. К этой идее общество готовили.

У нас царило до этого момента несколько неадекватное отношение к Конституции: предполагалось, что либо там вообще нельзя ни одной буквы, менять, либо, если мы что-то меняем, то это неминуемо значит отрицание или переработку всей Конституции в целом. На самом деле поправки являются нормальным инструментом и элементом конституционного процесса. Тем более, что в данном случае эти поправки действительно носят, скорее, косметический характер. И вполне логично, что именно не Путин, а следующий президент решился на внесение этих поправок.

От Путина этого слишком ждали. Сыграло свою роль и то, что он не захотел пойти на внесение поправок в Конституцию по каким-то своим причинам. На этот счет мы можем только гадать. Несомненно, что в данном случае этот вопрос был связан проблемой третьего срока.

На мой взгляд, он поступил правильно. Ведь на самом деле проблема пребывания конкретного человека у власти и проблема модификации и оптимизации конституционных механизмов должны рассматриваться отдельно друг от друга. Вот сейчас - начало первого срока нового президента является как раз таким моментом, окном возможностей для того, чтобы разделить эти вопросы ? вопрос судьбы конкретного человека и вопрос оптимизации конституционных механизмов. Но сам факт, что новый президент предпринимает этот шаг, безусловно укрепляет его позиции.

РЖ: То есть Вы считаете, что, в принципе, это Послание - это глобальное укрепление не только персональной власти Дмитрия Медведева, но и президентской ветви как таковой?

М.Р.: Да, можно и так сказать. Это акт восстановления президентской власти в существующей на данный момент нашей политической системе. Президентская власть была в процессе ее передачи сильно потрепана, она утратила и часть своей плебисцитарной легитимности, она утратила и часть своей распорядительной власти.

А сейчас сделана серьезная заявка на восстановление полноты президентской власти, которое, в свою очередь, является предпосылкой к демократизации правил игры в российской политике. В данном случае она будет выражаться в росте конкуренции, в растущем числе ротаций.

РЖ: Что Вы думаете по поводу той части Послания, которая посвящена внешней политике России?

М.Р.: Она не была принципиально новой, там прозвучало гораздо меньше нового, чем в части, которая касалась внутренней политики.

Но что мне представляется по-настоящему важным - это то, что вся эта повестка демократизации российской общественной жизни прозвучала не в противовес, а в дополнение к внешнеполитической повестке, напрямую связанной с жестким и последовательным следованием национальным интересам. Важно то, что эти две ценности, две политические линии - линия на демократизацию и линия на самостоятельную, суверенную внешнюю политику - рассматриваются не в противопоставлении, а как две стороны одной и той же медали, как две стороны выстраивания полноформатного, полноценного суверенитета. Вот это, на мой взгляд, чрезвычайно важно. Потому что российская политическая культура была к этому на самом деле не вполне готова. У нас, с одной стороны, были сторонники демократизации, они же были носителями западнических ценностей и политики зависимости по отношению к Западу. А с другой стороны - авторитаристы, сторонники внешнеполитической самостоятельности и суверенизма в международных отношениях. А вот здесь получилось так, что демократизация и внешнеполитический суверенитет идут рука об руку. Лично мне это кажется наиболее правильным сочетанием.

РЖ:Можно ли назвать это Послание по своей форме и содержанию неожиданным и беспрецедентным?

М.Р.: Да, я бы вполне так мог сказать. Оно было беспрецедентным уже потому, что впервые, собственно, Послание стало площадкой для озвучивания реальных шагов, предложений и инициатив по реконструкции системы. Все-таки путинские Послания были камертоном риторики общественных настроений и политических настроений, задавали их.

А здесь речь шла фактически о перехвате власти в режиме реального времени. Вернее, это был не "перехват" власти, а ее осуществление. А власть, по большому счету, и создается в процессе ее осуществления.

Это очень необычно. Это не было свойственно путинскому стилю.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67