Текст, присланный Евгением Гонтмахером, по всей видимости, задумывался как полемический ответ на мое интеллектуальное расследование «Эстетика либеральной санитарии». На эту мысль наводит уже самый первый абзац теста, где цитируются слова Путина - «идеальным вариантом для страны было бы население в 500 миллионов человек». Тем самым г-н Гонтмахер (осознанно или неосознанно) пытается дистанцироваться от либерального афоризма, приписываемого Чубайсу, согласно которому смерть в результате реформ 30 миллионов человек не является трагедией для России – «новые вырастут» (об этом высказывании шла речь в первом абзаце моей статьи).
Увы, это единственный пример полемики (пусть даже скрытой) со статьей «Эстетика либеральной санитарии». Зато в ответе Гонтмахера есть много хороших и правильных слов, под которыми, вероятно, подпишется любой здравомыслящий человек. «Мне бы хотелось, чтобы в России человек видел вокруг чистоту, чувствовал себя в безопасности и был защищен, поскольку он – честный налогоплательщик и оплатил свое благополучие. Этот человек должен иметь хорошо оплачиваемую работу, возвращаться домой после рабочего дня, проводить вечер с семьей, иметь возможность съездить в отпуск. Он должен быть уверен, что этот обывательский (да-да, именно так!) строй никем не будет нарушен», - пишет, например, Гонтмахер. Да кто же будет спорить с тем, что чистота и безопасность – это плохо? Поспорить можно лишь с тем, что «обывательский строй» здесь рассматривается как некий социальный идеал. В то время как это не более чем средство, обеспечивающее социальную стабильность и позволяющее лучшим людям общества развивать науку, покорять космос, создавать шедевры живописи и литературы и т.д. То есть заниматься не только своим личным, маленьким, обывательским счастьем, а делать над собой некое сверхусилие, подобное полету Гагарина в космос. Однако эти расхождения носят чисто эстетический характер, и не вызывают желания вступать с автором в полемику.
Что же касается критики существующего в России политического «стиля», занимающего значительное место в ответе Гонтмахера, то многие претензии Евгения Шлемовича (огосударствление местного самоуправления, взятие под контроль НКО, презрение к населению, ставшее хорошим тоном у нашей политической «элиты») также вполне справедливы. Вот только в моей статье нет даже намека на то, что российский политический режим является образцом для подражания. Если бы я обвинял Гонтмахера в том, что он не понимает всего величия и уникальности концепции суверенной демократии, такой ответ был бы более чем уместен. Но как раз в этом-то я Гонтмахера не обвинял, хотя бы потому, что и сам не очень-то понимаю величие этой концепции. В моей статье речь шла о том, что либералы (и Гонтмахер в частности) склонны смотреть на русского человека как на довольно дешевый расходный материал, не умеющий толком ни работать, ни воплощать в жизнь западные ценности. О том, что миллионы людей должны быть безжалостно «вычищены» из бюджетной сферы и должны, наконец, «начать работать». О том, что, с либеральной точки зрения, неплохо было бы восполнить нехватку рабочих рук за счет бесчисленных мигрантов, а суверенитет России частично делегировать международным организациям. Эти довольно серьезные заявления, но все они подкрепляются многочисленными высказываниями самого Евгения Шлемовича, опубликованными в разные годы разными СМИ. И вот об этом в ответе Гонтмахера, к моему глубокому сожалению, не говорится ни слова.
Один из героев братьев Стругацких имел обыкновение высказываться «очень веско – и на полметра мимо». К сожалению, приходится констатировать, что текст «Станет ли Россия белым пятном на карте» выдержан в той же стилистике.