От редакции."Русский журнал" продолжает дискуссио о возможности использования опыта Китая в процессе модернизации России. На этот раз читателям предлагатся точка зрения ректора Российской экономической школы, доктора экономических наук Сергея Гуриева.
* * *
РЖ: Уважаемый Сергей Маратович, можно ли, на Ваш взгляд, считать китайский вариант модернизации, с одной стороны, успешным, а с другой стороны – приемлемым для современной России?
С.Г.: Опыт Китая, безусловно, можно считать успешным. И этот успех основан на двух факторах. Во-первых, в Китае существует настоящая партия, которая имеет пусть и не идеологию, но меритократические механизмы, позволяющие элите выстраивать долгосрочные ориентиры будущего страны. В России такой партии нет, и пока нет никаких признаков того, что она будет создана. В Китае ключевую роль в формировании механизма меритократии и ротации элит сыграло ужасное правление Мао Цзэдуна, создавшее стимулы для построения системы, в которой нет угрозы захвата единоличной власти или длительного единоличного правления. Это задает правильные стимулы для правящей элиты, в том числе и провинциальной.
Во-вторых, Китай все-таки находится на другом уровне развития, чем Россия. Китай решает проблему индустриализации страны. У него нет проблемы общественных благ и социальных обязательств. Россия же стоит перед вызовами постиндустриального развития, а общественный договор подразумевает огромные социальные обязательства.
Поэтому неочевидно, что, когда Китай достигнет уровня современной России, у него не возникнут схожие проблемы.
РЖ: Насколько важен был для успеха китайской модернизации такой фактор, как особые политические и экономические взаимоотношения с США?
С.Г.: Особые отношения Китая и СЩА – это часть сознательной стратегии руководства КНР по привлечению иностранных инвестиций. Китай приветствует иностранные инвестиции, Китай защищает иностранных инвесторов, Китай пытается стать частью цивилизованного мира. Китай старается не ссориться ни с кем, и в первую очередь, не ссориться с соседями. В отличие от России, у которой не осталось ни одного друга, Китай подходит к вопросам внешней политики прагматично.
Как сказал президент Медведев в Послании Федеральному собранию, внешняя политика должна быть прагматичной, должна служить национальным интересам и помогать России проводить модернизацию. Именно так устроена внешняя политика Китая. Российская же внешняя политика устроена прямо наоборот. Именно поэтому Китай получает доступ к рынкам, а Россию нигде не ждут и не любят. Правда, китайские инвестиции тоже не всегда приветствуются, но, тем не менее, Китай является цивилизованным членом мирового сообщества.
РЖ: Можно ли говорить о том, что Дмитрий Медведев во многом ориентируется именно на китайский опыт проведения модернизации?
С.Г.: Пока непонятно. Дмитрий Медведев произнес много обнадеживающих речей, из которых разные люди делают разные выводы. Например, иногда он говорит о том, что нам нужно строить демократические институты, иногда – о том, что существующие несовершенные демократические институты будут меняться очень долго. Не совсем понятно, какую именно модель модернизации он предпочитает. Зато Дмитрия Медведева можно поддержать в том, что нам нужна эффективная и некоррумпированная судебная система и бюрократия.
В Китае нет независимой судебной системы, но бюрократия устроена действительно эффективно и меритократически, несмотря на наличие коррупции.
РЖ: Согласны ли Вы, что экономический успех Китая – это во многом результат создания, как сказал Евгений Ясин, американо-китайского коромысла?
С.Г.: Я согласен. Но в данном случае необходимо учитывать, что успех политики американо-китайского коромысла определяется только одним фактором, а именно желанием Китая поддерживать слабый курс юаня. Китай действительно накапливает резервы, с тем чтобы юань оставался слабым, и тем самым конкурентоспособность китайской промышленности была выше. До кризиса американцы протестовали против этого, считая подобное положение вещей нечестным. Но после того, как в период кризиса американцы предприняли беспрецедентные антикризисные меры, осознали наличие огромного бюджетного дефицита и огромного государственного долга, наличие страны, которая все еще покупает облигации их казначейства, становится крайне важным. И поэтому американцы довольны тем, что Китай участвует в этой игре и именно в этом качестве.
РЖ: Каковы факторы уязвимости китайского экономического роста?
С.Г.: Главные китайские проблемы будут иметь внутриполитический, а не внешнеполитический характер. Они будут связаны с тем, что в какой-то момент китайский средний класс потребует политических свобод.
РЖ: Какова, на ваш взгляд, оптимальная программа российской модернизации? Может ли китайская модель выступить образцом?
С.Г.: Возможны два пути. Во-первых, можно построить такую же хорошую партию, как Коммунистическая партия Китая. Пока все попытки партийного строительства в России последние десять, а точнее, двадцать лет с треском провалились. К сожалению, и попытки построить партию снизу, и попытки построить партию сверху, из администрации президента, создали неработающие институты. Второй же вариант – это путь постепенной политической либерализации, который может действительно сработать, весь вопрос только в скорости либерализации.
РЖ: Согласны ли вы с точкой зрения, согласно которой программа российской модернизации должна состоять в своего рода «неосталинизме», то есть в концентрации ресурсов при государственном стимулировании, с одной стороны, для возможно более массовой интеллектуальной деятельности, а с другой – для максимально быстрого и широкого применения ее результатов?
С.Г.: Неосталинистская модернизация возможна только в единственном случае: если отобрать паспорта и запретить выезд из страны всем интеллектуалам и предпринимателям. Талантливые люди сейчас хорошо знают, что происходит в мире, хорошо понимают, что они могут обеспечить себе и духовную, и материальную жизнь, и профессиональную реализацию в других странах. Кроме того, они понимают, что в России нет никакой национальной идеи, которая могла бы заставить их страдать, рисковать своей профессиональной карьерой и материальным благополучием.
Попытки неосталинистской модернизации закончатся тем, что все профессионалы и предприниматели, на которых рассчитывает президент Медведев, покинут страну при первой же возможности. Проводить модернизацию будет не с кем и некому.
Беседовала Любовь Ульянова