Взамен кадильного куренья...

Российские газеты откликнулись на смерть Джона Фаулза не менее дружно, чем английские и американские. Но странная вещь: если для русского читателя главным романом Фаулза был и остается "Волхв", то соотечественники покойного прозаика в один голос называют его "автором 'Женщины французского лейтенанта'", а обо всех прочих книгах отзываются с явным пренебрежением, несколько даже выбивающимся из привычных жанровых рамок некролога. Так, Дж. Изард из "Гардиан" находит "Коллекционера" "прямолинейным и схематичным", а "Волхва" объявляет неудачей на том сомнительном основании, что поступки персонажей объясняются загадочностью человеческой природы, а не внешними обстоятельствами. Вторя Изарду, обозреватель "Таймс" считает необходимым обратить внимание читателей на вульгарность той литературной пиротехники, которой нашпигован роман, то есть, по сути, повторяет упреки критиков сорокалетней давности, немедленно по выходе "Волхва" коривших автора за претенциозность и пристрастие к дешевым эффектам.

Признаться, это несовпадение кажется мне лестным для отечественного читателя. Как ни крути, а "Волхв" все же вещь на порядок более значительная, чем "Женщина французского лейтенанта" - последняя, как любой фокус, теряет большую часть своего очарования после разгадки. Вероятно, западных некрологистов попутало, как это обычно бывает, важнейшее из искусств, и все дело в фильме, точнее, в двух фильмах. Экранизация "Волхва" осталась в истории лишь благодаря бонмо Вуди Аллена, заметившего после премьеры: "Доведись мне прожить мою жизнь снова, я бы сделал все так же, разве что не стал бы смотреть этот фильм". Не спасли даже Энтони Куинн и Майкл Кейн, сыгравшие соответственно Кончиса и Эрфе. Сам Фаулз честно назвал фильм "катастрофой" и зарекся впредь адаптировать собственные романы для кино, передоверив это дело будущему нобелиату Гарольду Пинтеру. У Пинтера все и впрямь получилось куда лучше - снятая по его сценарию "Женщина французского лейтенанта" (в главных ролях Мэрил Стрип и Джереми Айронс) по праву считается одной из лучших экранизаций всех времен.

Впрочем, и романный "Волхв" при всем своем размахе многих скорее разочаровал. Не в последнюю очередь причиной тому знаменитый открытый финал, предмет гордости автора и восторга его поклонников. В одном из интервью Фаулз рассказал про письмо, полученное им от ракового больного из Нью-Йорка, - тому хотелось верить, что Николас в конце романа воссоединяется с Алисон, и он просил подтвердить его догадку, что Фаулз немедленно и сделал. По иронии судьбы в тот же день прозаику пришло еще одно послание, автор которого гневно требовал у Фаулза отчета - чем же все-таки закончилась история двух влюбленных? "Они никогда больше не увидели друг друга", - ответил автор "Волхва".

Шутка, безусловно, забавная, тем паче, что благодаря открытому финалу "Волхв" (и без того роман многослойный и небедный аллюзиями) окончательно превращается в раздолье для интерпретаторов - тут тебе и экзистенциализм, и постмодернизм, и что угодно еще. Боюсь, однако, что на самом деле у автора попросту не нашлось достойного завершения для столь грандиозной постройки, отчего он и решил оставить свой лабиринт вовсе без Минотавра. Позже он научится маскировать свое неумение придумывать развязки: в "Женщине французского лейтенанта" сочинит сразу три финала, "Червя" оставит и вовсе без окончания. Но в "Волхве" эта неспособность завершить роман изрядно, на мой вкус, мешает впечатлению от целого.

Тем не менее Фаулз действительно сыграл очень значительную роль в литературном процессе второй половины XX века, и совершенно права Галина Юзефович: "современная литература настояна на Фаулзе так густо, что вычленить из этого перенасыщенного раствора исходный компонент становится практически невозможно". Вот только я бы поостерегся называть его на этом основании "великим". Фаулз не был великим писателем - он был писателем знаковым, то есть принадлежащим социологии литературы в не меньшей мере, чем истории.

А началось все еще в середине 1950-х годов, когда студент французского отделения Оксфорда Джон Фаулз запоем читал экзистенциалистов. Вскоре он до того проникся их идеями, что в полном соответствии с экзистенциалистским каноном присочинил себе тупиц родителей, квадратноголовых буржуа, издевавшихся над Пикассо. Этот пассаж начал кочевать из одного интервью в другое. На самом деле отец будущего писателя, преуспевающий торговец сигарами, увлекался поэзией и философией и даже сочинил роман, фрагменты которого сын использовал в "Волхве".

В 1960-х один за другим появляются три главных романа Фаулза - "Коллекционер", "Волхв" и "Женщина французского лейтенанта". Все значение этих вещей до конца проясняется только в ретроспективе - после Зюскинда, Кундеры, Павича, Умберто Эко, в конце концов. Фаулз не написал великих книг, но зато он создал образцы интеллектуальных бестселлеров нового типа. Его романы стали зеркалом современной культуры, зафиксировав ее стремительное превращение из фабрики производства смыслов в механизм их адаптации - метаморфоза, породившая Фаулза-романиста, метаморфоза, которую породил Фаулз-романист.

До него экзистенциализм, особенно в англоязычных странах, был достоянием высоколобых. Широкая публика очень хотела приобщиться к модному течению, но читать отцов-основателей не решалась. Оно и понятно - даже Камю был в общем-то невеликим литератором, скучноватым и не в меру серьезным (особенно это касается "Чумы"). Что уж говорить о Сартре или Симоне де Бовуар! Фаулз первым догадался скрестить экзистенциалистские прописи с беллетристической занимательностью - и победил...

Кажется, все пишущие о Фаулзе говорят о разнообразии его романов - каждый последующий из них и впрямь не похож на предыдущий. Однако столь же очевидно, что при всем их внешнем несходстве они объединены общей темой, общим пафосом, если угодно, который отчетливо звучит и в "Волхве", и в "Женщине...", и в "Черве". Раз за разом Фаулз исследовал зазор между иллюзиями и действительностью, и вывод из этого исследования всякий раз гласил: не нужно страшиться правды, реальность, пусть даже самую жестокую, следует предпочитать любым возвышающим обманам. Воспитанный, как и большинство читателей моего поколения, на книгах Фаулза, я старался, говоря о нем, следовать его завету.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67