Русский рок уже давно стал больше, чем песенной культурой, в нём находят выражение чаяния людей постхристианской эпохи, в которой мы живём. По сути дела рокеры становятся духовными лидерами, вынужденными зачастую высказывать свою лояльность к официальной религиозной традиции но, тем не менее, гнущими свою линию. А линия эта представляется нам сугубо гностической. Причём гностицизм этот имеет несколько корней – и общую направленность русской культуры, выраженную в романах Достоевского, и серую тоскливость унылого Совка, под железным занавесом которого мир естественно воспринимался как тюрьма (а это – одна из ключевых гностических метафор), и устремления элитарного искусства, отталкивающегося от искусства массового. Гностицизм при этом играл разными своими сторонами – и мироотречностью, и депрессивностью, и установкой на избранность, и стремлением к тайному знанию.
Не секрет, что культовые мероприятия зачастую сопровождаются песнопениями. Особенно ярко это выражено у протестантов, но понятно, что и на Элевсинских мистериях, и на гораздо более ранних религиозных праздниках люди исполняли песни. Рок-концерты для современного человека часто выполняют функцию богослужения, канализируя религиозные чувства. Некоторые из русских рокеров по сути дела занимаются на своих концертах мистериальными практиками, совершают гностическую мессу. Сущность же рок-поэта становится близка к тому, чем поэты были изначально – к магам и шаманам. Одна из таких групп – коллектив с говорящим названием «Оргия праведников». Нет, это не оксюморон, т.е. не противоречащие друг другу слова, создающие комический эффект, а именно отражение гностического представления об избранности электов, и о том, что электам «всё позволено». В некоторых гностических сектах практиковалась крайняя распущенность, исходной посылкой которой было представление о злой материи. «Поскольку и тело и душа принадлежат к низшему миру, спасти и исправить их нельзя; те же люди, которые открыли в себе частицы божественного духа, которые мистически соединились с божеством, не могут "испортиться", они как бы отделены от своего тела и души, и действия последних их духа не касаются» – пишет о гностиках такого типа известная исследовательница Античности И. Свенцицкая[1]. Конечно же, часто слухи о гностических оргиях распространялись противниками гностицизма, ересиологами, и приписывались даже совершенно невинным хлыстам или скопцам, но сама идея об изначальной предопределённости, принадлежности от рождения к одному из трёх человеческих типов – духовному, душевному и телесному, предполагала и свободу от ограничений, поскольку поступки людей в гностической системе координат никак не влияют на их посмертную судьбу.
Но даже и писатели – наши современники практически ставят знак равенства между гностицизмом и половой распущенностью. Так, Юрий Мамлеев пишет в «Шатунах»: «Аннуля металась между верой в «Я» и своим незабвенным. Все это смешалось у нее с давним сексуальным мракобесием и каким-то сюрреальным гностицизмом»[2]. Интересно, что сам Мамлеев, чьё творчество проникнуто гностическими мотивами, видит своё влияние на тексты и поэтику русских рокеров, о чём и поведал автору этих строк в личной беседе. Другой значительный современный писатель, в творчестве которого присутствуют отсылки к гностическим идеям – Виктор Пелевин, по признанию Сергея Калугина пишет такие тексты, какие писал бы он сам, если бы умел сочинять романы, а не тексты рок-песен. Что же мы видим у самого Калугина?
Прежде всего, конечно же, бросается в глаза песня «Абраксас», названная по имени известного гностического символа – человека с головой петуха и змеевидными ногами, иногда отождествляемого с богом гностиков, создавшим материальный мир – Демиургом. Это очень страшная песня, исполняемая дуэтом, один из участников которого демонически рычит. Речь в ней идёт о неудачном творении, о том, как герой пытается создать своего двойника из глины для того, чтобы обитать в Зазеркалье, но терпит поражение и обнаруживает себя по ту сторону зеркала, превратившегося в своё же собственное создание. Это песня о неразумном и жестоком Демиурге, недаром Калугин поёт: «Я вхожу в мастерскую, отбросив свой разум» и «Словно лезвие в печень врага, вонзаются пальцы в глину». О таком Создателе, каким его понимали гностики. И магический шёпот, раздающийся между куплетами – «Абраксас, Абраксас!», напоминает заклинание.
Сам Калугин говорит о том, что он оперирует подобными «понятиями не как магическими заклинаниями, взывающими к определенным силам, а как культурными кодами. Немыслимо говорить о европейской традиции, европейской культуре без упоминания о герметизме или масонстве, словом, без ее магической составляющей. Тоже можно сказать и о гностицизме, без катаров и альбигойцев, Европа, опять-таки не полна. Культура европейских народов это не только исключительно Католическая церковь или протестантизм. Я художник, а не богослов, я не произношу трактатов, я оперирую образами. А образы нужны для того, чтобы выразить некую центральную идею, в платоновском смысле, которая ко мне пришла, и которая нуждается в воплощении[3]».
Тем не менее, после альбома “Nigredo”, отсылающего нас к первоначальной стадии алхимической работы – «Деланию в Чёрном», Сергей Калугин стал культовой фигурой в среде московских мистиков самых разных направлений. Это было ещё в 1994 году, с тех пор у группы «Оргия праведников» устойчивая репутация «мистических рокеров». И неудивительно, что в последнем альбоме группы «Для тех, кто видит сны» (2010), название которого отсылает к знаменитому альбому группы «Алиса» «Для тех, кто свалился с луны» (1992), присутствует настоящий гностический гимн!
Речь идёт о песне “The catcher in the rye”, то есть «Над пропастью во ржи», отсылавшей бы непосредственно к Сэлинджеру, если бы не удивительный текст, в котором даже возникает игра слов и смыслов – ловец душ и рожь, произносимая как омоним к русскому слову «Рай»:
С каждой минутой
Бегства из рая.
Я забываю -
Мы забываем.
Что наш Великий Господь -
Это маленький мальчик.
Всемогущий Господь -
Просто маленький мальчик.
Совершенный Господь -
Это маленький мальчик.
Беззащитный Господь...
В христианстве нет образа Иисуса Христа как маленького мальчика. Он вначале младенец, затем сразу – отрок, пришедший к Иоанну Крестителю. Гностическое Евангелие «Детства Иисуса» или Евангелие от Фомы, приписываемое Иринеем Лионским гностикам-маркосианам, восполняет этот пробел. В нём Иисус вначале пятилетний мальчик, играющий в субботу (то есть, нарушающий запрет) с глиной (вспомним о песне Калугина «Абраксас»). Он вылепил из глины двенадцать воробьёв и оживил их. Здесь его ещё окружает много детей, которые с ним играют. Но почему Калугин поёт:
А в поле над пропастью
В метре от края -
Маленький мальчик:
С ним не играют.
И он – наш Великий Господь -
Этот маленький мальчик.
Вероятно потому, что половина Евангелия Детства посвящена тому, как маленький Иисус безжалостно расправляется с любым человеком – будь то взрослый или ребёнок, посмевшим ему перечить. «После этого Он (Иисус) снова шел через поселение, и мальчик подбежал и толкнул Его в плечо. Иисус рассердился и сказал ему: ты никуда не пойдешь дальше, и ребенок тотчас упал и умер. А те, кто видел произошедшее, говорили: кто породил такого ребенка, что каждое слово Его вершится в деяние. И родители умершего ребенка пришли к Иосифу и корили его, говоря: Раз у тебя такой сын, ты не можешь жить с нами или научи Его благословлять, а не проклинать, ибо дети наши гибнут[4]». В конце концов Иисус научился управлять собой, но в песне Калугина подчёркнут именно это момент «с ним не играют», потому что это очевидным образом чревато. Кроме того, здесь замечательно видны гностические представления о Демиурге как о неразумном творце, переданные Иринеем:
«... Демиург не понимал (как он говорит) ничего из того, что он делал, поскольку он был неразумен и глуп (μωρός) и не имел ни малейшего представления о том, что ему предстояло совершить. Через него, не понимающего, что происходит, действовала сама София, лично положив начало космосу. Он же повторял только: "Я – Бог, и нет другого, кроме Меня[5]»
Эта неразумность ребёнка-Бога и одновременно, несколько покровительственный тон адепта очень характерны для гностиков, берущих на себя личную ответственность за то, что недоделано Демиургом:
Он один в этой тьме, на пустом берегу
Я успею, мой маленький, я помогу,
Я иду, я здесь
Я уже скоро
То же гностическое понимание божественной сущности как ребёнка присутствует и в уже упоминавшемся альбоме Кинчева «Для тех, кто свалился с луны». В одноимённой песне он поёт:
Первые часы
Тайны хранят.
Ночь рассыпала сны,
Но дети не спят,
Дети ждут у окна,
дети видят
Хрустальный блеск
Капель дождя
На лицах тех,
Кто по крышам бредет в никуда.
Рассказывая о выпуске этого альбома, Константин Кинчев признался, что он посвящён «тем, кто чувствует свою связь с потерянной Родиной, то есть ощущает себя на земле эмигрантом и готовится к дальнейшему путешествию, которое не прекращалось никогда». Это, несомненно, гностическая идея, связанная с возвращением в Плерому – небесную Родину всех электов, которая парадоксальным образом соединяется с сожалениями о распаде СССР, выраженными в другом гностическом гимне группы «Оргия праведников» – «Наша родина – СССР»:
Неправильно думать, что есть чьим-то богом обещанный рай.
Сон и смерть, пустота и покой. Наше, солнце, гори – не сгорай!
И не важно, что всё позади и не правда, но кто мы теперь?
И мы знали, что можно уйти, но забыли дорогу домой
Путь на родину – это война. Каждый шаг – это выигранный бой…
Заметим, что здесь гностические мотивы (небесная родина, пустота (Кенома), противопоставляемая полноте (Плероме) соединяются с мотивами манихейскими (вечной войны) и образуют то единство, которое принято называть гностико-манихейским комплексом русской культуры[6]. В русских рокерах начала нового века мы с удивлением замечаем всё те же старые мотивы двухтысячелетней давности, облачённые в новые ритмы мистериальные идеи, позволяющие проникнуть в глубину веков. У этой магии современная оболочка – барабаны и бас-гитары, но древняя, освящённая пылью веков суть.
__________________________________________
Примечания
[1] Свенцицкая И.С. Христиане-гностики // Свенцицкая И.С. Раннее христианство: страницы истории. М., 1987. С. 265.
[2]Мамлеев Ю. Шатуны. URL: http://lib.rus.ec/b/157134/read
[3] Калугин С. Из интервью. Одесса. 26.05.2010. URL: http://www.ytime.com.ua/ru/50/3224
[4] Евангелие детства (Евангелие от Фомы) URL: http://www.vehi.net/apokrify/detstva.html#_ftnref12
[5] Афонасин Е.В. Гностический миф // Афонасин Е.В. Античный гностицизм. Фрагменты и свидетельства. URL: http://st-jhouse.narod.ru/biblio/thlg/gnosis.htm
[6] См. Яковенко И.Г. Музыкантский А.И. Манихейство и гностицизм: культурные коды российской цивилизации. М., 2011.