От редакции: В разгаре вступительная компания в вузы. Несмотря на демографическую яму и на то, что государство делает ставку исключительно на технические вузы, конкурсы на гуманитарные специальности по-прежнему зашкаливают. Как проходит вступительная компания в первом гуманитарном вузе России, РГГУ, в силу нелепых причин признанном учебным заведением «с признаками неэффективности? Мы спросили об этом его ректора, члена-корреспондента РАН Ефима Пивовара.
* * *
Русский журнал: Как проходит подача документов? Не сказалось ли на репутации РГГУ признание его «вузом с признаками неэффективности»?
Ефим Пивовар: Конечно, это серьезный вызов коллективу и руководству РГГУ. Признание неэффективности сказалось и на контрольных цифрах приема: мы получили существенно меньше бюджетных мест, чем в прошлом году. 545 (без целевиков) против почти 800 в 2012-м.
РЖ: Сенсацией стало то, что изначально вам не дали ни одного бюджетного места на философский факультет.
Е.П.: Нам все-таки удалось восстановить их. Министерство пошло на это (хотя это перераспределение – места забрали из магистратуры). В итоге, по данным на 12 июля, конкурс на философский факультет – 24,2 человека на место. Для сравнения - на популярное востоковедение и африканистику – 26,9 человек.
Количество мест на социологию сократилась в семь с половиной раз. Их было 75, а сейчас – 10. Все это приводит к росту конкурса по заявлениям. Сегодня это - 97 человек на место.
Из хорошего: нам все-таки восстановили заочные программы документоведения и архивоведения. Это важно для уже работающих в отрасли, т.е. в архивах людей.
А вообще, история с неэффективностью показала, что, несмотря ни на что, люди не изменили своего отношения к РГГУ. Даже к тем программам, о которых говорят, что они избыточные: экономические, юридические, управленческие. По данным на начало июля на экономику уже больше 154 заявлений на место. На менеджмент – 118. А на юриспруденцию – 85. Конкурс заявлений даже превышает цифры прошлого года.
РЖ: И при этом у вас нашли признаки неэффективности. Вам не кажется, что виной тому – критерии, по которым определяли эту самую эффективность? Например, количество квадратных метров на человека. Ведь они зависят вовсе не от вуза, а от учредителя.
Е.П.: Да. С этим критерием мы ничего поделать не можем. Единственный «выход» – не набирать студентов. Но мы на это не идем. К тому же тут есть обратная сторона: если мы не будем брать студентов на контрактную форму подготовки, мы просто не выживем.
РЖ: Как известно, прибавилось несколько новых критериев оценки вузов. Их стали ранжировать, выделив в несколько групп, но классических университетов типа РГГУ это не коснулось. Добавился еще один критерий. Он связан с трудоустройством. С его помощью можно определить, насколько востребованы выпускники. И тут тоже гуманитарии обречены: с точки зрения государства такие вузы не нужны. Опять можете оказаться неэффективными?
Е.П.: Тут можно кое-что сделать. В рамках реализации программы стратегического развития, мы, например, инициировали создание Ассоциации работодателей в гуманитарной сфере. Туда вошли институты Академии наук, журналисты (ИТАР-ТАСС, другие агентства), Союз рекламщиков, Ассоциация туроператоров, Общество историков-архивистов и др. Все они могут давать заказы на специалистов. А еще - обеспечить профессиональные стандарты, которых в гуманитарной сфере до сих пор нет. Эта ассоциация пока – в стадии формирования.
Вторая вещь – более активно работать с этими и подобными структурами как с заказчиками на подготовку студентов.
РЖ: Как это сделать практически?
Е.П.: Сейчас Министерство объявляет тендер на программы подготовки высшего профессионального образования. От этого зависит число выделяемых бюджетных мест. Допустим, Росархив или Общество историков-архивистов говорят: нам нужно такое-то количество архивистов. В этом году уже был первый конкурс, но, к сожалению, заинтересованные структуры в нем пока не участвовали. Даже Москва практически ничего не заказала. Столица учла интересы лишь своих, муниципальных вузов. Но Москва ведь обеспечивается кадрами и федеральных вузов, которые здесь работают.
РЖ: Я помню, что несколько лет назад РГГУ первым предложил свои услуги по обучению мигрантов.
Е.П.: Да. Мы вели переговоры с миграционной службой, рассчитывали, что у нас будет сертифицированный центр по обучению мигрантов. Сейчас таких четыре – в РУДН, МГУ, Институте русского языка и в СПбГУ. Мы же были первыми, кто это предложил. Но нам не дали развернуться.
РЖ: Помимо практикоориентированных специальностей, есть и фундаментальная гуманитарная наука. Как государство может измерить необходимость в таких специалистах? Можно ли изменить спрос на них? Например, кому нужны античники или египтологи?
Е.П.: Государство должно поддерживать фундаментальное образование. Любое. Это базис.
А вообще-то и классическому образованию можно найти утилитарное применение. Если нашему госаппарату нужно качественное делопроизводство, то он должен участвовать в заказе таких кадров. Сейчас ассоциация юристов стала сертифицировать работу многих юридических вузов. Но такие ассоциации должны быть и у других направлений подготовки. И если, например, филологи создадут такую структуру, она тоже будет работать.
РЖ: РГГУ покинули такие яркие фигуры, как проректор по науке Дмитрий Бак и директор Института лингвистики Максим Кронгауз. Это как-то связано с «признаками неэффективности»?
Е.П.: Эти слухи больше подогревают, чтобы создать впечатление, что у нас – кризис. Почти никто, даже из тех, кто теперь создал факультеты в Вышке, полностью от нас не ушел. Дмитрий Бак ушел с поста проректора, потому что стал директором Государственного Литературного музея. Как я мог задерживать человека, получившего такое предложение? Он остался зав. кафедрой новейшей русской литературы, которую сам и создал. У Максима Кронгауза сейчас проект, связанный с новой линейкой школьных учебников по русскому языку. Но и он продолжает заведовать кафедрой в РГГУ.
РЖ: Как вы будете реализовывать Указ президента об обязательном увеличении зарплат преподавателям? По штатному расписанию профессор должен получать зарплату, равную средней по региону. В Москве это 58 тысяч. 80% от этой суммы должен получать доцент и 60% - ассистент. Преподаватели московских вузов опасаются сокращения штатов.
Е. П. Реализовать эту задачу действительно можно лишь сокращением штатов или расширением заработков за счет контрактных форм подготовки, программ дополнительного образования и т.п. Процесс этот болезненный. Но конкретно сказать что-то можно будет только в сентябре. Мы будем стараться сохранить то лучшее, что у нас есть. Кого-то переведем на должности научных сотрудников. У нас ведь работают еще и ученые из сорока академических институтов.
РЖ: А государство прибавляет деньги на зарплаты?
Е.П. Государство выделило РГГУ 90 миллионов на эти цели.
РЖ: Это много?
Е.П.: Нельзя сказать, что это очень много, но и нельзя сказать, что это ничего. Подавляющая часть этих денег рассчитана на повышение зарплат преподавателей.
Беседовала Наталья Иванова-Гладильщикова