Двадцать возможных человейников

Как на днях сообщила газета «Ведомости», вроде замысливается «передел России» – преобразование нынешней регионально-муниципальной структуры в 20 крупных агломераций.

Это оправдывается «бесперспективностью» малых городов с населением до 100 тысячи человек. Помнится, именно ярлыком «бесперспективности» в свое время уничтожили множество русских деревень – да и уничтожают поныне, закрывая в них школы, почты, заменяя магазины нерегулярными автолавками и т.д. Поэтому уже никто не удивляется тому, что Россия сегодня катастрофически зависит от импорта продовольствия.

Однако ликвидация малых городов, которых в России сегодня 90%, будет означать ликвидацию и национальной культуры. Культура далеко не сводится к фольклорным песням и пляскам – это живые человеческие связи, природно-историческая уникальность различных мест, перерастающая во вполне актуальные региональные бренды. То, что эти города и поселки мыслят превратить в пустыню, согнав население в миллионные агломерации, демонстрирует сугубо количественное и механистическое мышление, успешно преемствуя имперские и советские методы. Хотя даже тогда были какие-никакие земства и райсоветы – теперь же местное самоуправление отменяется в принципе, всюду будут командовать «эффективные сити-менеджеры», зачастую далекие от этих городов, но назначаемые по сплошной «вертикали»…

Развитый же мир сегодня движется в совершенно ином направлении, подчеркивая качественную уникальность каждого, даже самого небольшого города и региона. В Европе и Японии это уже превратилось в стратегический тренд. Да и в США научно-технологический прогресс обеспечивают далеко не только агломерации, подобные Силиконовой долине, но и, к примеру, такие городки, как расположенный почти на самой канадской границе 50-тысячный Редмонд, где находится штаб-квартира Microsoft.

Некоторые российские малые города могли бы стать таким же «мостом в постиндустриальность». Но здесь над нами довлеет имперская традиция гиперцентрализма во всем и вся. Тот же Microsoft платит налоги в своем городе и штате – а у нас все налоги, ресурсы и инновации «по умолчанию» концентрируются в Москве. Поинтересуйтесь, к примеру, где зарегистрированы все известные компании, качающие на Запад северное и сибирское сырье. Поэтому неестественное разбухание этого города, бесконечный приток мигрантов, социальные, транспортные и экологические проблемы выглядят фатальной неизбежностью...

Однако строительство двадцати более чем миллионных агломераций будет означать не «разгрузку» Москвы, но нечто прямо противоположное – трансляцию этой гиперцентралистской модели во все остальные регионы, ломающее их исторические границы, а с ними – и остатки федерализма. Даже иногда гипотетически обсуждаемый «перенос столицы в Сибирь» по существу ничего не изменит – поскольку под этим обычно понимается возведение там нового имперского гиперцентра, а не воссоздание нормальной федерации как сети самобытных и самоуправляемых регионов.

Калининградский юрист Константин Богданов прокомментировал этот проект экспрессивно: «Сколько их было, проектов укрупнения российских территорий, за нашу многовековую историю – и все закончились пшиком. Не может быть такая многообразная и противоречивая страна как Россия сведена по чисто арифметическому принципу к двадцати агломерациям, потому что это новый госплан и социализм. Централизация в руках государства ресурсов, трудовых и материальных, вроде бы с целью наиболее эффективного управления ими, неизбежно приведёт к окончательному загниванию российской государственной машины. В сущности, это паралич и крах государства».

Здесь полезно вспомнить хотя бы относительно недавний пример такого административного «укрупнения» – введение десять лет назад семи федеральных округов. Но за все это время их нигде так и не получилось граждански оживить, сблизив информационно-культурные интересы жителей различных регионов в рамках того или иного округа. Журналисты Северо-Запада, к примеру, пытались в свое время организовать «окружные» СМИ – но это так и осталось «лишь проектом».

Проект двадцати искусственных агломераций рискует стать этажом кафкианской «вертикали». Они вовсе не преодолеют провинциализм, неизбежный для имперской системы, но напротив, лишь законсервируют его. Жители регионов, не включенных в эти агломерации, будут обречены на статус безнадежных «провинциалов» – вместо полноценного развития собственных региональных брендов.

Еще один точный комментарий этому проекту дал президент Союза предпринимателей и арендаторов России Андрей Бунич:

«– Но разве создание агломераций не отвечает мировому тренду?

– И Америка, и Европа стоят на небольших городках, и каким-то образом находят способ поддержать их существование. Если говорить про новую экономику, основанную на небольших предприятиях и интеллектуальной собственности, про экономику, которую двигают вперед венчурные компании, – тем более нет смысла создавать монструозные городские образования. Новые формы экономики вполне укладываются в небольшие городки, даже сельские образования. В развитых странах население, напротив, предпочитает держаться подальше от агломераций, все больше людей стараются жить в отдалении от крупных городов… Престижным считается жить в небольших поселках, чтобы не страдать от эффектов мегаполиса».

Действительно, информационная цивилизация все менее нуждается в мегаполисной централизации, с ее офисной и транспортной скученностью. Мечта Маршалла Маклюэна о «глобальной деревне» воплощается даже буквально. Нетократический «креативный класс» все более выбирает для жизни и путешествий какие-нибудь небольшие городки – культурно оригинальные и экологически чистые. Однако в этом давно уже нет никакой «провинциальности» – повсеместное развитие сетевых коммуникаций навсегда ее отменило. И люди там предпочитают жить в собственных малоэтажных домах, зачастую построенных по собственному вкусу, а не в громоздких человейниках «спальных районов»…

Если угодно, глобальной «провинцией» (если под этим словом понимать нечто вторичное и уныло одинаковое) становятся ныне именно гиперцентрализованные государства как таковые – сколько бы их столицы ни мнили себя «пупами земли»…

Относительно же российской конкретики проекта агломераций – предлагаю заинтересованным читателям подумать, что будет, например, с моей родной Карелией? Как известно, в нашей республике вообще нет миллиона населения – так что агломерацию здесь создать не получится. Видимо, грядет некое «слияние» с Ленинградской или Мурманской областью (или с обеими сразу)? Но это напрочь размоет только-только складывающиеся уникальные карельские бренды – туристические и культурные. Вообще, сама идентичность республики будет уничтожена – хотя развитый мир, напротив, движется к региональному многообразию.

В Карелии много малых городов – от Пудожа и Олонца до Сортавалы и Костомукши. Каждый обладает собственным историческим лицом, и это своеобразие требует современного развития – однако проект сплошной «агломеризации» их, напротив, совершенно обезличит. Знаменитая с недавних пор Кондопога, благодаря своему ЦБК, выпускающему треть газетной бумаги России, конечно, являет собой «моногород». Однако – вполне успешный и развитый, а вовсе не «логово пьяных скинхедов», как принято его описывать в особо толерантных СМИ. «Агломераторы» в своем проекте указывают, что в малых городах «институты социализации городского типа… почти отсутствуют». Видимо, они живут в какой-то другой стране… Ибо в этом 33-тысячном городе есть и свои музеи, и школы с международными связями, и один из крупнейших на Северо-Западе России Ледовый дворец, а также Дворец искусств с единственным в Карелии органным залом. Хотите «расформировать» этот город? Дождетесь повторения гражданского восстания в ином масштабе…

Кстати, в соседней Финляндии никто не задается целью «слить», к примеру, маленький, но высокотехнологический город Оулу с хельсинкской агломерацией. Местные нетократы вполне неплохо чувствуют себя дома и особо не рвутся «покорять столицу». Напротив, в этой стране в начале года проведена интересная административная реформа, заменившая прежние губернии (с назначаемыми губернаторами) региональными союзами муниципалитетов. То есть эта реформа по своему смыслу была совершенно противоположна российской – она ликвидировала лишние бюрократические этажи и делегировала местную власть гражданскому самоуправлению. У нас же «единая вертикаль» все еще видит в жителях страны не граждан, а «подданных», которых можно перемещать, куда угодно по своему желанию. Но какое это имеет отношение к демократической модернизации, непонятно…

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67