Проверка на зависимость

Совсем легко предугадать, как это слово отзовется: шантажом да вымогательством.

Есть ли в стране наркобароны, не знаю. Наркоконтроль не предъявил ни одного. Предъявлял ветеринаров с анестезией. Химиков с промышленными растворителями. Как только на минувшей неделе Пресненский районный суд закрыл "дело Процкого и Яковлевой" за отсутствием состава преступления, общественности предъявили еще и тесты. ФКСН показал, что в своей шумной активности сдаваться не намерен.

Начальник Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков Москвы Виктор Хворостян заявил, что вскоре обязательную проверку на наркозависимость будут проходить студенты государственных и частных вузов. Аргументация потрясает: "Если пилот самолета употребляет героин, то я не думаю, что кто-то захочет полететь на этом самолете", - разнесли сентенцию г-на Хворостяна информационные агентства. Связь полета на самолете с обучением в вузе обнажила глубокую и тщательную проработку вопроса.

Глава московской ФСКН пребывает в забавном заблуждении, будто летчиков готовят в технических или гуманитарных вузах Москвы. А не в Ульяновском училище гражданской авиации, например. И что летчики не проходят регулярных, комплексных медицинских обследований, требования которых уступают разве что при подготовке к полету в космос. Заместитель директора Федеральной службы России по контролю за оборотом наркотиков генерал-полковник Владимир Зубрин заявил: обязательное тестирование студентов на употребление наркотиков может быть введено в 2008 году в Москве. С инициативой о введении такого тестирования совместно выступили столичное управление ФСКН и правительство Москвы.

Обязательные тесты на наркозависимость в Бауманке, на которые принято ссылаться как на безусловно единственный успешный опыт (массово проверяется две тысячи человек ежегодно), приживались непросто. Ведущий аргумент руководством вуза был взят из области, где несведущий человек определенно спасует и разведет руками. Есть, дескать, спецфакультеты, готовящие специалистов для обороны, космоса, специальных ведомств. Будущая техническая элита должна быть здорова с юности и никогда не употреблять наркотики. Невозможно с этим полемизировать. Но наркозависимость - болезнь, не преступление. На Западе политики, потупя взор и тихо голову наклоня, признаются: в конце буйных 60-х нет-нет да и покуривали травку... И даже набирают очки. Потому что электорат понимает, сколько мужества требуется для такого шага. Присоединиться к проблемам семей, мучительно ищущих выхода, очень сложно. Потому что оголтелые сторонники "здорового общества" никогда не способны соболезновать отдельной человеческой судьбе. Теряя одних, политик неизбежно получает поддержку у других. Судя по участившимся случаям публичных раскаяний, столкнувшихся с проблемами наркотиков больше...

Выявить в наших условиях студента-наркомана не означает его вылечить. Если это вообще возможно и если такая цель ставится. На одном из заседаний с местным законодателем московские наркологи требовали запретить телевизионную рекламу известной клиники с авторской методикой. Они считали заявленный процент вылечившихся невозможным - рецидивы у наркомана начинаются, едва он возвращается домой, в привычную среду. Часто об этом заботится тот, кто зарабатывает на наркотиках. Создать ограничения для профессиональной деятельности наркомана легко. И, что удивительно, невозможно возразить: водить машину, метропоезд или самолет - нельзя, диспетчером - ни в коем случае. Нельзя допустить к опасным работам - правильно, и стропальщиком работать - тоже нельзя, к детям - нельзя по определению, преподавателем на кафедру - неизвестно, чему студентов научит... Рукавицы шить, как в зоне. Или корзинки плести из ивовой лозы...

До первой затяжки или "дорожки" начинающий, безусловно, должен понимать, к чему это неизбежно приведет. Чувствовать ответственность за себя и свое будущее. Осознавать, какое количество возможностей закроется. Не всем под силу остановиться. Однако это не значит, что человек должен оказаться изгоем. Драматические истории: пресыщенная золотая молодежь с модой на легкие наркотики. Подсаженные на героин чиновные дети - нередко намеренно. Для управляемости родителей. В небольших городах в глубинке - обычная до банальности история. Забота о будущем поколении - пока только "выявление". Сделать это несложно, процедура отработана. Дальше - неизбежные вопросы. Покажут тесты: один веселит себя "самокруткой", другой пару раз принимал таблетки в ночном клубе, а кто-то сидит на серьезных наркотиках. Как дифференцировать степень общественной опасности студента-наркомана?

Логика, по которой под тотальный контроль попадают студенты вузов, одна. Их можно нагнуть. Им нужен диплом. Отсюда - податливость. Попробуй нагнуть бандюганов из бывших ГПТУ и техникумов, ныне колледжей. Неужели крановщик-наркоман, оператор прокатного стана или водитель топливозаправщика может быть более "безопасен", чем "студент прохладной жизни"? Но наркоконтролю они не интересны. Перед сдачей экзаменов в ГИБДД будущие водители формально проходят обязательную медкомиссию. Пришел в диспансер, проверили по картотеке. В списках не значится - комиссия признает годным к управлению. Никаких тестов. Тотальное обследование - не диспансеризация. На все население не распространяется. Не хочет г-н Хворостян оттестировать отечественный бомонд и шоу-бизнес? Распущенность, шальные деньги, борьба со скукой и однообразием, усталость от бремени собственной славы - известные мотивы. Банкиры, бывшие спортсмены, актеры, хроникеры гламура и, конечно же, принцы крови. Да ведь повлиятельнее они будут полковников да генералов - опасно... Зависимость от должности, погон и очередных званий сродни наркотической. Рисковать дураков нет.

Советский опыт лечения "дурных болезней" с обязательным сообщением на работу неизбежно выйдет на новый виток развития. И если диагноз больного ВИЧ разглашает в открытом суде прокурор ("дело Василия Алексаняна"), нарушая все мыслимые и немыслимые законы и моральные нормы, то с несчастными студентами никто, конечно, церемониться не будет. Далек от мысли, будто корыстные интересы генерировали заявленную инициативу. Совсем легко предугадать, как это слово отзовется. Массовый шантаж начнется. В вузах. Дома. В окружении наркомана. Податливость несчастного обеспечена: "А иначе папе с мамой скажу!" Хоть в информаторы наркоборцов бери, хоть в наркодилеры. Кто первый обратится. Возможно и сочетание. Утечками баз данных из паспортных столов, телекоммуникационных компаний, таможни, ГИБДД и даже банков уже заполнены все радиорынки. Ничего МВД противопоставить этому не может. Уверен, очень скоро появятся базы данных наркоманов. Диск будет называться скромно и со вкусом - "Наркоманы России". Кстати, группа депутатов Госдумы, инициаторы нововведений, на которые так чутко отреагировал наркоконтроль, должна начать по традиции с себя. Известны (правда, довольно давние) публикации, рассказывающие об обнаруженных следах употребления наркотиков в туалетных комнатах парламента. Любопытно, как это понравится законодателю...

Наркотики - страшное зло. Но еще и индустрия. Она дает работу производителям, распространителям, наркоборцам и докторам. Несложный прогноз: в вузах, где периодически возникают скандалы с обнародованием таксы за сдачу экзамена или зачета (особенно там, где обучение платное и бедных нет), нужные люди быстро сориентируются. За некоторое количество условных единиц любезные медики помогут избежать "черных списков". Коррупционные схемы можно заметить, можно проигнорировать. Разумеется, это знание как-то использовать.

Еще о деньгах: кто-то эти тесты производит. И за бюджетные деньги станет закупать...

Общественная жизнь, устроенная по такому сценарию, неизбежно превращается в лечебницу для неизлечимых.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67