От редакции. Московский социолог Артур Вафин прислал в редакцию реплику по поводу нашей публикации об итальянском неофашистском движении Casa Pound.
* * *
Так ли необычно, что на современное политическое поле выходят игроки с несовместимыми идеологиями? Почему недоумение вызывают синтез придумок Муссолини и анархизма, когда сам дуче был выходцем из левой среды? Или почему так режет слух термин «национал-большевизм», который на практике выражался в виде сталинской пропаганды, использующей образы Невского и Суворова, которые взывали к исторической памяти и национальной мифологии?
Склонность к идеологической гибридизации – не феномен XXI века. Начало было положено в XX. Дело даже не в том, что такие люди, как теоретик синдикализма Жорж Сорель, допускали сотрудничество с парафашистами (кооператором служила идея насилия). Смысл именно в соединении страстных идей, кипящих в головах тех поколений.
Один из первых плодов страсти – национал-большевизм. Согласно историку Михаилу Агурскому, национал-большевизм зародился в Германии, из желания немецких коммунистов объединиться с правыми. Подобное желание Карл Радек заклеймил как «национал-большевизм». Термин прижился не столько в Германии, сколько в России. Российский национал-большевизм метафорически можно обрисовать словами Николая Устрялова (правда, при косвенном участии Ленина), идеолога нб-идеи, который писал о сущности большевизма в 21 году: «Редиска. Извне – красная, внутри – белая. Красная кожица, вывеска, резко бросающаяся в глаза, полезная своеобразной своей привлекательностью для посторонних взоров, своею способностью “импонировать”. Сердцевина, сущность – белая, и все белеющая по мере роста, созревания плода. Белеющая стихийно, органически”». Апогеем редисочности стал сталинизм. После долгих мытарств в эмиграции, Устрялов вернулся в Советскую Россию, где его и расстреляли как шпиона.
О национал-большевизме вспомнили Александр Дугин и Эдуард Лимонов, создавшие в 1994 году Национал-большевистскую партию (НБП). Однако одними нб-рамками в НБП не ограничивались, в идейном пространстве партии присутствовали и евразийство, и анархизм, и различные миксы из религиозных учений. Партия уже давно запрещена, но бренд НБП жив до сих пор. Причем НБП оставила свой отпечаток не только в политике, но и в культуре.
Другой известный пример идейно-политического единения несоединимого – это неоконсерватизм, течение, внесшее путаницу в и так нестройную типологию идеологий. Можно долго выискивать в трудах мыслителей прошедших эпох элементы идей, несоответствующих устоявшимся стандартам: Гоббс и Берк – консерваторы, в проектах которых имеются проблески, а то и зияния, либерализма. Этот поиск, так или иначе, приведет к «кейнсианству» (предшественник либерально-консервативного периода), а затем и «рейганомике» и «тэтчеризму» (старт консервативно-либерального периода). Ответом последнему стал новый лейборизм и другие идеи, связанный с поиском третьего пути.
Мейнстримные неоконы и их оппоненты приведены в качестве образца идеологической гибридизации. Ничего общего у неоконов с нацболами нет. С «третьепутейцами» сложнее, т.к. есть «третьепозиционисты». «Третьепутейцы» ищут новый мирный путь развития на социал-демократической закваске, адаптированной под капиталистический глобализирующийся мир. Третья позиция – это националистическое антиглобалистское течение, ставящее себя особняком по отношению к социализму и капитализму. Третья позиция чем-то напоминает национал-большевизм, только красным является не просто оболочка, а тактика и методы. Все остальное – белое, вернее коричневое.
Одно из интересных ответвлений третьей позиции – это национал-анархизм. Для британского политолога Роджера Гриффина это оксюморон: «Национал-анархисты заимствуют фашизм (революционный национализм, миф об упадке и возраждении – А.В.) справа и слева. Справа – это индивидуалистский анархизм Штирнера, аристократический радикализм Ницше, революционный консерватизм Юнгера и элитарный традиционализм Эволы. Слева – тайный бунт Бакунина, пропаганда действия». Перечисляя эти имена, Гриффин не задается вопросом, в чем их привлекательность для правых? Исключая Штирнера, каждого из перечисленных авторов в правых привлекает не только эстетика силы, но и возможность практики свободолюбивых общностей. «Немцы ищут жизни и свободы в государстве; для славян же государство есть гроб. Славяне должны искать своего освобождения вне государства, не только в борьбе против немецкого государства, но во всенародном бунте против всякого государства, в Социальной Революции», – чьи это слова? Это говорит не бывший военный, обретший веру в Чернобога после распада СССР, а теоретик анархизма Михаил Бакунин. Правда, Бакунин оговаривается: «Славяне могут освободить себя, могут разрушить ненавистное им немецкое государство не тщетными стремлениями подчинить, в свою очередь, немцев своему преобладанию, сделать их рабами своего славянского государства, а только призывом их к общей свободе и к общему человеческому братству на развалинах всех существующих государств. Но государства сами не валятся; их может только повалить всенародная и всеплеменная, интернациональная Социальная Революция».
Исторически – в дискурсе – национал-анархизм предшествовал третьей позиции, но в реальности он воплотился именно в ней, в ее обновленных версиях. Любопытно, что национал-анархизм в программном виде проявляется и у тех правых лидеров и партий, что находятся в рамках политической системы. Достаточно вспомнить европарламентария Ника Гриффина. Лидер Британской национальной партии (БНП) Гриффин призывает к децентрализации Британии, параллельно смывая на словах фашистские пятна.
Выходцы из азиатских стран, а также чернокожие получили право быть полноправными членами партии лишь в 2010 году, до этого в БНП могли попасть только белые. Катализатором послужила не инициатива Гриффина, а претензия со стороны Комиссии по равноправию и правам человека, которая пригрозила БНП судебным преследованием за расистскую политику. Изменения из-за давления извне говорит о маскировке, а не искреннем намерении партии. Яркая иллюстрация – это игрушка «Британец, черт возьми!», которую можно приобрести на связанном с БНП ресурсе Excalibur – The On-Line Patriotic Shop. Игрушка выглядит так: чернокожий, наряженный как британец[1]. Таким способом БНП может играть с образом: для одних – сарказм с элементами фашизма, для других – ирония с элементами постмодернизма.
Зная подобные примеры, зеленые либертарии национал-социалисты (Libertarian National Socialist Green Party), т.е. борцы за чистоту расы с соответствующим экологистским речением и символом свастики уже не удивляют.
Примечания
[1] Эти и другие игрушки посмотреть – при горячем желании купить – можно здесь: http://www.buyexcalibur.co.uk/index.php?act=viewCat&catId=8; Особенно любопытны значки с чернокожим в одежде символикой Union Jack и плакатом BNP (всего за £3.00!): http://www.buyexcalibur.co.uk/index.php?act=viewProd&productId=11