Будущее всегда чье-то

От редакции. "Русский журнал" публикует тексты выступлений на круглом столе о будущем - "Утопия и авторы будущего", который прошел 13 июня в рамках четвертого Московского международного открытого книжного фестиваля. Круглый стол был организован "Русским журналом", "Либерти.ру" и журналом "Пушкин".

* * *

С вашего позволения, уважаемые господа и милые дамы, о нации я сегодня говорить не буду или, по крайней мере, буду в умеренных пределах. Все-таки у меня это, извините, работа, хочется же иногда и отдохнуть. Так вот, поговорим действительно немножко об утопии, о будущем, а также о том, что и кто это самое будущее представляет.

Прежде всего, когда мы говорим о будущем, мы говорим о времени. Мы рисуем определенную модель времени как такового. Сейчас я не буду развивать эту тему, хотя любая идеология, в общем-то, базируется на определенном представлении о времени. И в том представлении, в котором нахожусь я, не бывает будущего вообще, оно всегда чье-то. Есть те, у кого будущее есть, и его много, есть те, у кого будущего нет, есть те, кто существует в чужом будущем, и так далее. Будущее – это производное от субъекта. Субъект – это, собственно, тот, у кого есть будущее. Не субъект – это тот, у кого будущего нет, или оно чужое. Собственно, в этом и состоит вся разница.

Сегодняшняя Россия – это вообще не субъект. Можно говорить о том, что это руина от оставшейся страны, можно сказать, что это страна под оккупационным управлением, это всё, извините, лирика. Вернее, так: это разного рода идеологемы, но есть факт: вот эта вся штука, внутри которой мы находимся, субъектом не является. Нет такой вещи, как страна, и, соответственно, нет всего того, что связано с этим. Это, извините меня, мертвая оболочка, в которой мы живем. Будущего у нее нет.

У кого и у чего будущее есть? Уважаемый Виктор, по большому счету, перечислил все имеющиеся или, по крайней мере, имеющиеся на поверхности группы, претендующие на какую-то субъектность, начиная с общественных активистов и кончая писателями-фантастами. Так вот, получилось, что лично я, извиняюсь, отношусь, по-моему, ко всем этим группам сразу и могу, соответственно, судить. Так вот, да, определенная правда в словах Виктора Милитарева есть. Да, действительно, общественные активисты, занимающиеся политикой не потому, что им за это платит Кремль, или маленькие религиозные объединения или писатели-фантасты, например. Все это субъекты. Это люди, которые думают о будущем и к нему каким-то образом причастны. Проблема вот в чем: все эти самые модели будущего, во-первых, довольно разные, и, во-вторых, в общем-то, довольно непривлекательные. Потому что я прекрасно понимаю, какое будущее порождают эти самые группы, что они набрасывают вперед себя. Так вот, пока что никакого такого будущего, в которое можно было бы пригласить всех остальных, сказать: идите все сюда – ни у кого из них нет.

Возьмем, к примеру, нашу фантастику. Обратите внимание, практически единственный жанр сейчас, который излучает хоть какой-то позитив, это жанр так называемой ретроутопии. Кстати, уникальная вещь, по-моему, только в России получившая большое признание. Это жанр на тему: ах, если бы в каком-нибудь 37-м, 17-м или 41-м году всё пошло бы иначе. Абсолютно все утопии, которые, например, сейчас пишет наша фантастика, это ретроутопии. Например, утопия о том, как хорошо было бы по-другому провести Вторую мировую войну, о том, что если бы не было проклятой революции, убили бы Ленина, о том, как было бы хорошо, если бы… Примерно все фантазии кончаются на 90-м годе.

Я, например, не читал ни одного романа о том, что было бы, если бы победило ГКЧП, кроме мрачных либеральных страшилок. Таких парочку я встречал. Так вот, сам факт ретроутопий как единственного позитивного жанра о чем-то да говорит. Мы помещаем все позитивные варианты будущего в прошлое, причем прошлое несостоявшееся, заведомо несостоявшееся.

Но все же сейчас более или менее выкристаллизовывается, если не утопия, то хотя бы имя субъекта, у которого будущее вообще теоретически может быть. Это не класс, это не группа, это то, что называют словом «нация». У нации будущее есть. Нация – это то, что будущее имеет по определению. Другое дело, что сейчас, по большому счету, конкурируют два проекта. Один практически состоявшийся – это уничтожение возможности для русских стать нацией и создание россиянского народа, и, с другой стороны, национально-освободительная борьба русских и национальное возрождение. Причем второй проект не просто не готов, он только начинает формулироваться, в лучшем случае. Но я думаю, что если где-то будущее есть, то оно здесь. Иначе нам останется лишь мечтать о том, как бы мы победили в 1610 году. Благодарю за внимание.

© Содержание - Русский Журнал, 1997-2015. Наши координаты: info@russ.ru Тел./факс: +7 (495) 725-78-67