Время реагирования

Сколько бы в мире ни говорили о преемственности российской политики, которая должна была проявиться после смены президента, на Западе многие надеялись, что можно будет начать писать историю с чистого листа. В некотором смысле их ожидания оправдались. Дмитрий Медведев, по сути, предложил европейским странам вернуться вспять, к моменту, когда только-только закончилась "холодная война" и мир, казалось, заиграл всеми цветами радуги. Медведев возродил идею Большого европейского дома. С одной стороны, он подчеркнул европейскую идентичность россиян (которая, судя по опросам ВЦИОМ, сильно за прошедшие годы потускнела), представив европейский мир как три крыла - собственно европейское, русско-европейское и американо-европейское. Этим крыльям предстоит строить собственную европейскую систему безопасности, без оглядки на блоки - рецидивы "холодной войны". Все страны должны встраиваться в новую архитектуру европейской безопасности от своего собственного имени, НАТО, по сути, должно прийти к своему концу. Эту идею Медведев озвучил во время своего визита в Берлин, повторил ее и в Ханты-Мансийске.

Вряд ли, на первый взгляд, идея прозвучала как своевременная. Что могло бы заставить западно- и центральноевропейские страны отказаться от таких уютных структур НАТО, где от них требуется минимум усилий (да и те они не всегда прилагают), а взамен обещается глобальная защита? Что может заставить рискнуть Евросоюзом, доказавшим на практике, что Европа может жить без серьезных междоусобиц? Именно поэтому следовало ожидать, что европейцы в едином порыве набросятся на президента Медведева, как на вредного мечтателя, посягающего на их комфортное существование. Тем не менее выпадов в сторону Медведева практически не послышалось, а ряд второстепенных политических деятелей и именитых политологов сочли, что в предложении российского президента есть здравое зерно. "Тема создания новой системы европейской безопасности с участием России, но без США все чаще звучит в риторике европейских политиков. К примеру, на днях мне посчастливилось общаться с экс-премьер-министром Франции Лионелем Жоспеном, и я был поражен резкости его высказываний в адрес НАТО как реликта "холодной войны", равно как и настороженностью по отношению к проамериканской позиции восточноевропейских стран", - пишет корреспондент "Дойче Велле". Первые лица, даже если идея Медведева им и симпатична, пока просто не имеют возможности выразить свое мнение, боясь добавить в общеевропейские склоки новые животрепещущие темы. Достаточно имеющихся.

До сих пор Евросоюз мог пребывать в этаком гомеостазе. Не так уж важно принятие Лиссабонской хартии. Она должна была облегчить процедуру приема Евросоюзом решений, но, во-первых, вступление в силу новых процедур по настоянию Польши отсрочено на несколько лет, а во-вторых, они все равно на редкость громоздки, так что погоды не сделают. "Проблема Евросоюза не столько в отсутствии новых механизмов принятия решений, сколько в недостатке политической воли принимать эти решения, углублять интеграцию и проводить единую политику. Любой конкретный проект можно реализовать, была бы на то воля правительств отдельных стран ЕС. Если для дееспособности ЕС действительно необходим постоянный председатель или министр иностранных дел, то почему бы и не учредить эти посты решением правительств всех 27 стран - членов Евросоюза? Для этого не нужен помпезный договор, нужна политическая воля. Ведь Лиссабонский договор и не отменяет принципов равноправия всех стран и единогласного принятия решений по основополагающим вопросам и, следовательно, мало что меняет в существующем положении дел. Вывод: политические решения в Евросоюзе можно принимать и без реформ. Надо только захотеть", - пишет "Дойче Велле" в другом своем комментарии.

Проблема именно в том, что стал очевидным конфликт интересов между членами Евросоюза, и он нарастает. Пример тому - политика в отношении России. С большим трудом в мандат Еврокомиссии были втиснуты требования малых стран, таких как Литва, имеющая с Россией собственные счеты. Но они делают процесс переговоров контрпродуктивным. Уже сейчас даже наиболее оптимистические аналитики отводят процессу переговоров Евросоюз-Россия не менее года. Но этому не бывать. Следует со всей отчетливостью понять: нового договора не будет. Уже сейчас что Россия, что Евросоюз видят суть договора по-разному. Россия представляет себе рамочную конструкцию, на которую по мере необходимости будут нанизываться конкретные договоры. Евросоюз настроен на многостраничный документ, где в деталях будут расписаны всевозможные аспекты отношений, в первую очередь в сфере энергетики. Но даже если представить себе, что переговорщики с обеих сторон будут крайне гибки и им удастся согласовать взаимоприемлемый текст, то и он не будет ратифицирован проамериканскими малыми странами Восточной Европы - каждая найдет в нем отступление от своих первоначальных требований.

Какой смысл в посте президента Евросоюза или министра ЕС по внешней политике, если им все равно не удастся суммировать разрозненные требования разных стран? Какая польза от выработки единой энергетической политики, если все страны, какие могут, спешат заключить с Россией долгосрочные договора на поставку энергоносителей под страхом того, что ресурсы небезразмерны и, если не подсуетиться сейчас, потом может элементарно не хватить?

Именно по этой причине, начиная переговоры с Россией, Евросоюз чувствует себя слабым как никогда. "Население Евросоюза в 3,5 раза больше населения России, его военный бюджет превышает российский в 10 раз, а по объему экономики единая Европа превосходит восточного соседа в 15 раз. Тем не менее руководящая роль во взаимоотношениях сторон неизменно остается за Кремлем. По словам Жака Андреани, французского дипломата и бывшего посла республики в США, "причины нынешних недостаточно определенных, даже призрачных отношений между Россией и Европой кроются главным образом в отсутствии единства между самими европейцами", - пишет "Интернешнл Герольд Трибун".

Не случайно по поводу "нет", выраженного населением Ирландии Лиссабонской хартии, высказываются самые диковинные предложения. Наиболее примитивное состоит в том, чтобы заставить ирландцев голосовать до тех пор, пока они не скажут "да". Ведь предложить им в обмен решительно нечего. В своем подавляющем большинстве ирландцы незнакомы с текстом, который отвергли, а своим голосованием просто сводили счеты с местным правительством. Существует также идея "разноскоростной Европы", где процессы интеграции между одними странами будут продвигаться быстрее, чем между другими. Этот проект плох для тех мечтателей, которые хотят видеть в Евросоюзе мощный, сильный, жизнеспособный геополитический субъект. А есть и проект просто распустить Евросоюз и учредить его заново?

Не случайно и то, что разногласия внутри Евросоюза по вопросу Косова не сглаживаются, а Испания и вовсе хочет отозвать из региона свои войска, которые с 1999 года действуют в крае в составе миссии НАТО.

К собственно евросоюзовским неприятностям добавляются и раскол сознания у стран, являющихся одновременно и членами Евросоюза, и членами НАТО. Так, европейские члены НАТО поддержали американскую идею создания в Европе Третьего позиционного района, а вот страны Евросоюза отказались даже обсуждать эту идею как неактуальную для Европы.

На фоне всех этих катаклизмов идея Дмитрия Медведева о глобальном переустройстве Европы уже не выглядит столь утопически. Просто ей требуется время - время, которое будет приносить Европе новые абсурдные ситуации. Другое дело, что в своем чистом виде, в виде Большого европейского дома, ей вряд ли удастся воплотиться. Ряд восточноевропейских стран не согласится на нее ни за какие коврижки. Невозможно списать со счетов и Америку, не только ввиду ее силы и влиятельности, но и потому, что она, по определению самого же Медведева, является крылом европейской цивилизации. И с ней нам еще придется схлестнуться в жарких спорах и проявить готовность к открытому конфликту, без чего американцы нас никогда не будут уважать.

И все-таки идея Дмитрия Медведева высказана вовремя. Пока суд да дело, пока конфликты и столкновения, пока кризисы в Евросоюзе, пока неизбежное разочарование Америки в однополярном мире, идея будет дозревать. Существует понятие "время реагирования системы". Оно пошло. И рано судить, во что эта идея выльется в конечном итоге.

       
Print version Распечатать