Открытая конкуренция – лучший способ гарантировать жизнеспособность политической системы. Безусловно, у менее демократических форм правления могут быть некоторые преимущества в ближайшей перспективе при преодолении глубоких кризисов и нормализации чрезвычайных ситуаций. Но с течением времени авторитарная практика, которой присущи отсутствие подотчетности и ответственности, дрейфует в сторону повышения уровня коррупции и создания «уязвимых зон», которые, в конечном итоге, разрушают политическую систему. Такая практика к тому же не позволяет добиться нужных результатов.

Стабильность режима Уго Чавеса базируется на его личной харизме и связи с венесуэльским народом, а также на значительных доходах от добычи нефти, которые обеспечивают финансирование социальных программ. После десятилетнего пребывания у власти есть сомнения, что он способен изменить политическую систему. Он не может обеспечить консенсус или достичь компромисса с оппозицией. Но в свете нынешнего весьма серьезного экономического кризиса политическая система с автократическими тенденциями, неспособная адаптироваться, столкнется с серьезными проблемами.

Хантингтон был прав, говоря, что авторитарные системы могут быть более эффективными в поисках ответа на неотложные вызовы, диктуемые кризисом. Демократия запутанна и сложна, что часто приводит к отсутствию необходимых действий. Но мне кажется, что в долгосрочной перспективе политическая конкуренция является более эффективным средством решения проблем. Соглашения и решения, принятые в открытых, многопартийных системах, обладают большей легитимностью и, таким образом, оказываются более прочными и жизнеспособными.

Политические системы Латинской Америки могли бы многое приобрести в результате хорошо продуманных реформ избирательных институтов и партийных систем. Во многих странах партийные системы слишком фрагментарны и раздробленны, там следовало бы установить более высокий порог для прохождения партий во власть. Трудно создать эффективную демократическую систему, в которой нет политических партий со своими четко заявленными позициями. Реформы избирательных систем также необходимы, чтобы улучшить представительство и сделать должностных лиц ответственными перед своими избирателями.

Как показывает опыт, не обязательно должна существовать прямая корреляция между уровнем экономического процветания и характером политических систем. Возможны разные варианты: решающим фактором является своевременность и правильная последовательность действий. При поиске ответов на нынешний кризис особенно важным представляется следующее: диверсифицированная, опирающая на разные секторы экономика, не зависящая от одной отрасли, а также жесткая фискальная дисциплина (недостаток которой, к сожалению, заметен и в Соединенных Штатах).

В Латинской Америке лучше других с кризисом могла бы справиться такая страна, как Чили, потому что здесь правительство осуществляло политику, ослабляющую зависимость от цикличности развития. В Бразилии эффекты кризиса уже ощущаются, но благодаря политической стабильности и разумному управлению экономикой кажется, что эта страна в большей мере окажется подготовленной к последствиям кризиса, чем другие государства, например, Аргентина. Помимо Бразилии, другие страны группы БРИК также испытают спад в результате кризиса, хотя, как мне кажется, у них достаточен запас гибкими для того, чтобы через некоторое время вновь прийти в норму.

Сегодня трудно точно определить, какими будут политические последствия нынешнего кризиса для Латинской Америки. Поскольку экономический рост замедляется, а безработица растет, возрастающее значение начинают приобретать вопросы социальной сферы. Может возникнуть общественное давление, которое продолжит нынешнюю тенденцию, усилит «крен влево» и приведет к созданию новых левых правительств.

Но более вероятным я считаю такой вариант, при котором ныне находящиеся у власти правительства начнут терпеть поражения и возникнет противоположно направленная тенденция. Эта тенденция будет не очень заметна в 2009 году, но станет более очевидной в 2010-м, поскольку есть некий временной лаг. Но это может случиться тогда, когда эффекты кризиса достигнут наибольшего размаха. Скоро наступят тяжелые времена для правительств, находящихся в данный момент у власти.