Постсекулярный мир: P.S.

Вчера, 21 сентября прошел Круглый стол «Реален ли постсекулярный мир?», организованный «Русским журналом», журналом «Религиоведческие исследования» и Liberty.ru. По горячим следам вчерашней дискуссии и хотелось бы взять на заметку несколько направлений развития темы.

Прежде всего, представляется весьма небезынтересным предложенный Александром Морозовым в рамках дельнейшего уточнения терминов концепт «пострелигии», который вполне согласуется с концепцией третьей силы, узурпирующей место религии в современном мире, о чем я говорил в своей статье «Танго для узурпатора». О пострелигии говорит Дугин в своих лекциях по структурной социологии (что, впрочем, вряд ли является рекомендацией); Пинхас Полонский в своем «Введении в философию иудаизма» определяет пострелигию как «постатеистическую религию», так как без переживания атеизма религия неподлинна. Л. Килфарт в своем докладе на Алма-атинской конференции «Религиозные организации в пост-социалистических государствах» ещё в ноябре 1998 года определяла пострелигию через постсоциалистическую ситуацию: «Иными словами, пост-религия - это состояние религии в обществах, характеризующихся сразу несколькими “пост”: пост-социализмом – как метой своего недавнего прошлого, и пост-индустриальностью и пост-модернизмом – как неявными идеологемами интеграции в западное интеллектуальное пространство». В научном же плане тема пострелигии заявлена на российском пространстве только в одной из курсов кафедры мультимедийных технологий и информационных систем Московского государственного университета культуры и искусств в курсе А.Ю. Алексеева «Интеллектуальные информационные системы».

В целом, термин «пострелигия» настолько же сложен и неоднозначен, как и термин «постсекуляризация»; однако, как мне представляется, сегодня мы живем все же не в постсекулярном мире – так как процессы секуляризации никуда не делись, - а в мире пострелигиозном в том или ином смысле. Кстати, известный критик традиционного религиоведения Тимоти Фицжеральд в своем недавнем интервью «Русском журналу» тоже говорит о грядущем наступлении пострелигиозной эры: «построения, основанные на риторическом противопоставлении религиозного и нерелигиозного, станут избыточными».

Попытка Александра Кырлежева в рамках своего выступления указать на пагубность внетрадиционного изучения постсекуляризма (почему мы не используем западный опыт понимания этих процессов, возмущался докладчик) легко блокировалась знанием о том, что на западе нет никакого четкого и ясного понимания ситуации, о чем в своем выступлении поведал собравшимся Дмитрий Узланер (отчасти его позиция представлена в статье «“Постсекулярное”: ставим проблему»). Тем не менее, нам совершенно точно нужен подробный разбор западных концепций, связанных с критикой теории секуляризации – отчасти эту проблему ставил в своей статье и, соответственно, выступлении Роман Сафронов На данный момент такой разбор отсутствует – есть лишь несколько статей на эту тему на русском языке, и имена исследователей можно пересчитать по пальцам одной руки: Александр Морозов, Александр Кырлежев, Дмитрий Узланер, Роман Сафронов и Степан Опалев – рука кончилась, люди тоже.

Третью и, пожалуй, наиболее неожиданную проблему представил в своем выступлении Глеб Павловский. Скажем, существует множественный опыт, уже интегрированный в российскую ментальную историю, связанный с прохождением и переживанием советского времени – лагерей, эмиграции, подполья и прочей «внутренней Монголии». Но нет никакого опыта переживания советского секуляризма, опыта внутреннего, психологического, индивидуального осмысления повсеместно отмечаемого отечественными социологами «возрождения» религии в постсоветской России. Одно это, на наш взгляд, указывает на неоднозначность ситуации, которая схемой «70 лет советского атеизма» - «возрождение религии в постсоветской России» описана быть не может.

Я надеюсь, что после того, как материалы Круглого стола будут опубликованы на сайте «Русского журнала», дискуссия сможет продолжиться на более предметной почве. Концепции постсекуляризации как чисто христианского явления (Шамсудин Мамаев), «ожидания сакрального» как единственно возможной для современного человека формы переживания сакрального (Полина Колозариди, отчасти отразившая в выступлении тезисы своей статьи «В поисках потерянной религии»), и многие другие концепции, прозвучавшие в выступлениях участников Круглого стола, безусловно, заслуживают самого пристального внимания со стороны всех заинтересованных в понимании места религии в современном мире сторон.

       
Print version Распечатать