В мае я проводила социологическое исследование, связанное с восприятием нашей молодежью внешней политики России, среди прочих вопросов прозвучал и такой: при каких условиях возможно союзничество между Россией и Америкой. Пользуясь разнообразными формулировками, респонденты дружно отвечали: «Ни при каких».

Думаю, что опрашивай я тогда российских экспертов, получила бы тот же ответ. Причин тому много, от исторически сложившейся тенденции к принципиальному соперничеству до утверждения, что Россия играет для Соединенных Штатов слишком незначительную роль.

Между тем некоторые европейские эксперты утверждают, что за последний год российско-американские отношения в своем развитии далеко обогнали российско-европейские, которые в своей нынешней парадигме этакого эфемерного стратегического партнерства насчитывают уже пару десятков лет. С Европой мы также говорим об инвестиционном сотрудничестве, но эти разговоры находятся даже не в начальной, а предначальной стадии (если не принимать во внимание приватные отношения с Францией и Германией), а с Америкой только успели сказать об инновационном сотрудничестве, глядь, уже начали его и развивать. Удастся оно ли на практике?

Да, Россия сейчас играет меньшую роль на международной арене, чем США, она существенно беднее, она не имеет такой развитой экономики, имеет много явных дефектов в системе судопроизводства и проч. Потому американцы традиционно в последние двадцатилетие не смотрели на Россию как на равную. Или делали вид, что не смотрели, поскольку еще Джордж Буш явно ощущал внутреннюю силу России и на свой лад, неуклюже, попытался в первые годы своего правления установить с Россией союзнические отношения.

На православное Рождество 2003 года тогдашний посол США в России Александр Вершбоу разразился речью, призывавшей начать сотрудничество в сфере ПРО. Что бы там за этим не стояло, внешне это выглядело как призыв к равноправному партнерству. Это была попытка союзничества номер один. Страны тогда не были готовы к действительно дружественным отношениям.

Теперь — попытка номер два.

«Перезагрузку» отношений с Россией называют первым явным успехом Барака Обамы во внешней политике. Может быть, поэтому все прочие внешнеполитические инициативы американцев так или иначе связывают с российским фактором, часто в обиду другим странам. Многие американские эксперты, мнения которых сейчас в изобилии выкладывает на своем сайте «Голос Америки», пророчат нашим с Штатами отношениям самое светлое будущее, во всяком случае, они считают так, исходя из настроения своего президента.

Российский президент, до сих пор больше настроенный на развитие отношений с европейскими странами и, возможно, даже на вытеснение Америки с европейского континента, в последние недели неожиданно повел себя иначе, чем обычно.

В этом отношении очень показательна история с Киргизией. Она, надо отметить, имела очень интересную прессу. В начале конфликта все были уверенны, что Россия введет туда войска. Причем говорилось об этом в подавляющем большинстве случаев достаточно доброжелательно. Некоторые издания доходили и до того, что Россия обязана ввести на юг среднеазиатской республики свой контингент, поскольку она, дескать, отвечает за свою бывшую колонию. Действительно, промедление казалось неразумным с учетом того, что временное правительство, пусть пока не вполне легитимное, призывает Россию на помощь, что придавало бы российскому десанту впечатление законности и не противоречило бы международному праву.

Многие европейские и американские авторы ожидали, что Россия поставит ультиматум: ввод войск взамен на вывод американской базы «Манас», но уже через пару дней с удивлением отметили, что Россия не делает ничего для вывода базы, более того, на днях подрядилась непосредственно снабжать американцев в Киргизии энергоресурсами. В печати появились и сообщения о высказывании американских официальных лиц, что Россия и Америка действуют в регионе согласованно. Но писалось это на фоне упреков, что Америка охладела к Центральной Азии и чуть ли не готова оставить ее России, а также негодования, что Америка, имея в Киргизии базу, не задействовало своих военных для усмирения участников межнационального конфликта.

Только что вновь заговорили, что Россия собирается в киргизской части Ферганской долины строить свою вторую базу, чтобы на будущее капитально замирить регион. Об этом шла речь в прошлом году, но потом Россия вроде как отказалась от этой идеи. Теперь, похоже, возвращается и, похоже, под одобрительный взгляд американцев.

Таким образом, две сверхдержавы попытались действовать согласованно, что вылилось в согласованное бездействие, во время которого сотнями гибли люди: узбеки и киргизы. Как говорится, если это применимо при таком кошмарном количестве жертв, первый блин комом. Лидеры двух стран слишком боялись разрушить хрупкую систему взаимопонимания накануне визита Медведева в Америку.

Между тем, в Америке на высоком уровне все громче звучат обвинения, что страна идет на уступки России. Звучит аналогичная критика и в России. Эксперты тем временем пытаются объяснить, что отныне не все то, что идет в плюс к России, идет в минус к Америке, а то, что два плюса для России являются двумя плюсами и для Америки. Пока мыслить так означает принимать желаемое за действительное. Историческая перспектива такова, что мы можем так и остаться добровольными или вынужденными соперниками. Но сейчас в Америке происходили события, призванные переломить историю. Были они негромкими, скорее любопытными, чем интересными. Но, как объясняет «Голос Америки», визит Николя Саркози не воспринимается как новость, так и визит Дмитрия Медведева – рабочий момент, на котором нечего особо зацикливаться.

С Обамой Медведев просто спокойно поговорил, зато в Калифорнии повеселился от души. Сначала поужинал с живым Терминатором, потом попытался вникнуть во внутреннюю структуру жизнедеятельности Кремниевой долины, искренне выражая свои восторги, дивился, умилялся, прикалывался, произносил вдохновенную речь о светлом будущем России и конкретно – города Сколково, в котором установится система общения, как в столь привлекающей его Долине. Между тем, значения всех этих любопытных фактов огромно. Америка решается подтянуть Россию в экономическом плане чуть не до своего уровня.

Конкретно решилась пока одна компания – Cisco, пообещавшая вложить в Сколково 1 млрд. долларов. Однако о своем желании вложиться в российское экономическое чудо заявили Siemens, Microsoft, Google, Nokia, Intel. При этом в Америке действует запрет связанный с поправкой Джексона-Вэника о запрете передачи России высоких технологий. Теперь у Обамы будет болеть голова, как удалить препятствие. Как пройдет экономическая перезагрузка?

Это одно показывает, сколь хрупким является намечаемое содружество, как просто Конгрессу его заблокировать. Равно как и СНВ-3. И никто не может сказать, не переменятся ли подходы в российской теме Обамы, а тем более того, кто будет после него. Надо учесть, что экономические отношения России с Америкой пока очень незначительны, и в отличие от французов, немцев, итальянцев, американская бизнес-среда настроена по отношению к России очень робко. Но американцы, как и мы, идеалисты, а идеалисты, когда они решают поступать прагматично, они творят нечто невероятное. А готовность помочь России выбраться из экономической ямы, преодолеть зависимость от энергопоставок за рубеж у американцев имеется.

На поверхностном плане это инновационное партнерство Америке невыгодно, если считать по-прежнему: что хорошо для России, то плохо для Америки. Но стране, которая пережила краткий период подъема как единственная сверхдержава и единственный реальный полюс мировой политики, которая поняла, что не в силах нести это бремя, вполне может захотеться не плыть по течению, а создать другую структуру: объединиться с другой крупной державой и создать плотную систему северного пояса нашей планеты, единого культурно, экономически, цивилизационно, а в будущем, возможно, и единого в военном отношении. Так что результат визита, который как лукавят СМИ, не принес особых сенсаций, огромен.

Возможно, попытка номер два ничего не принесет, и после короткого периода видимости дружбы все вернется на круги своя. Тогда останется попытка номер три, которую кто-то другой совершит при каких-то других обстоятельствах. Потому что внутренняя сила наших стран притягивает их друг к другу вопреки глубинному взаимному недоверию не только политиков, но и обычных людей, даже совсем молодых, как показал мой опрос.