Шмитт Карл.Диктатура. От истоков современной идеи суверенитета до пролетарской классовой борьбы. - СПб., "Наука", 2006.

Чем больше текстов Карла Шмитта переводится и издается, тем сильнее диссонанс между книгами и образом мыслителя, который все привыкли держать в уме. Издание его "Диктатуры" - лакмусовая бумажка, по которой можно определить правоту сказанного выше. Все политологическое сообщество принялось носиться кругами и шептать: вышло, наконец-то, ура! - чтобы потом замолчать, не понимая, что можно сказать по поводу прочитанного.

Шмитта у нас хотели читать как политолога, социолога, интерпретатора сакральных смыслов, автора фэнтези с политическим уклоном, на старости лет подхватившего горячку геополитики. Никто не хотел понять, что Карл Шмитт не "радикальный Макс Вебер", не "более внятный Карл Хаусхофер" и уж точно не "менее бородатый" Александр Дугин.

Однако это понимается далеко не всеми. Шмитт оказался "найден и переведен" не юристами, а политологами, социологами и геополитиками, создавшими популярный и востребованный бренд западного консервативного мыслителя. Его необходимость была очевидна для всех - надо было найти "правого" мыслителя, который мог бы говорить внятным научным языком, а не оккультно-языческими заклинаниями.

Кто-то воздвиг его на пьедестал учителя жизни, прозревающего на десятки и сотни лет, другими он был записан в "кабинетные политические экстремисты". Это уже не играет роли, важен сам акт признания Шмитта гуманитарными исследователями. Вот только это признание не распространилось на область теории и истории государства и права, а также государственного права.

Эта научная область не просто являлась реальной специальностью Шмитта. Она и была основным полем его творчества. Любой его вывод, интеллектуальная конструкция или исследование всегда фундируются юридически. Причем это не тупая "ссылка на нормативно-правовую базу", вытесняющая, если уже не вытеснившая реальную научную деятельность в области юриспруденции. Шмитт - не "юрист поневоле". Наоборот, каждое его изыскание - это попытка анализа заданной темы с позиции der Begriff vom Recht (1).

Так о чем же "Диктатура"? Что заставило замолчать известные пытливые умы отечественной политической науки, а гениев геополитики - переворачивать текст с ног на голову, чтобы вытрясти из него крупицы нужного материала?

Повторюсь, "Диктатура" Карла Шмитта - это грамотное, последовательное, полноценное исследование по истории государства и права. В первую очередь Шмитта интересует соотношение понятий "суверена", "комиссара" и "диктатора". Он прослеживает историческое развитие этих понятий от римского права вплоть до наполеоновских времен.

Как делегируются права комиссару, какие были его полномочия и обязанности de jure, что он оказался способен делать de facto, какие возможности для техники власти предоставил данный институт, мог ли он сочетаться с теорией разделения властей, какова была его роль для сторонников монархомахии и адептов абсолютизма? Список вопросов велик, но перечислять ответы в рамках данной статьи нет никакой возможности.

Однако было бы неверно утверждать, что "Диктатура" интересна только для юристов узкого профиля и не стоит браться за ее чтение, не имея хорошей подготовки в области правоведения. Просто наиболее важные и актуальные идеи необходимо выцедить из массы исторической фактологии.

Во-первых, анализ так называемого martial law, то есть осадного и/или военного положения, сложности его регулирования и вопросы подчинения гражданских и военных лиц соответственно. Для России в политико-правовой сфере - это одна из основных проблем, учитывая, что в наших законах, регулирующих вышеозначенные особые положения, уже порядка 10 лет конь не валялся, а те нормативно-правовые акты, которые есть, попросту противоречат Уголовному кодексу.

У нас эти законы предполагают переподчинение всех гражданских институтов соответствующим военным ведомствам и передачу последним функции по управлению первыми. На бумаге все выглядит нормально - увы, лишь на бумаге. У нас за неисполнение гражданскими лицами и организациями приказов военной власти не предусматривается никакая уголовная ответственность, поскольку УК предполагает, что в нем перечислены все возможные преступления, а ничего похожего там найти не удается: субъектом "неисполнения приказа" может быть только военный. Можно, конечно, рассуждать по принципу "когда припрет, разберутся и без законов". Да, винтовка рождает власть. Но Россия - страна, где попросту нет нормальной инструкции на тему "что делать, если начнется война", и это более фундаментальная проблема, чем эфемерное "будущее российской государственности".

Вторая проблема, которую поднимает Шмитт, разбирается, строго говоря, не в самой "Диктатуре", но в приложении, представляющем собой развернутый комментарий к статье Веймарской конституции, который объясняет отличие "принятия чрезвычайных мер" от "лишения сил прав". Важны здесь не столько анализируемые понятия, сколько сам принцип отношения к конституции и ее роли - Шмитт демонстрирует, что независимо от политического положения в стране и доминирующего правосознания верность интерпретации основного закона государства может играть впоследствии исключительную роль.

"Нет пророка в своем отечестве" - в этой фразе заключены горечь и пафос биографии Карла Шмитта. Немец, который, будучи уже более чем популярным и влиятельным за пределами своей страны, не пользовался ни славой, ни авторитетом в Bundesrepublik'е. Профессиональный юрист, никогда не мысливший себя вне "правовой науки", но оказавшийся принятым представителями всего спектра гуманитарных дисциплин, за исключением юридических. Политологи, социологи, экономисты, военные, геополитики - значимость Шмитта для них остается непреходящей.

Примечания:

1. Представления (понятия, мнения) о праве ( нем.).